Зона выхода межмирового экспресса потенциально опасная точка для вторжения. Это просчитали еще при разработках. Поэтому и построили еще во времена прапрапрадеда. У него была идея, не сказать, что навязчивая. Но все же Он не верил в долгий мир ни с Альянсом, ни со Свободными мирами. А еще он считал, что только флаерами невозможно закрыть полностью землю.
То есть вы смотрите на небо, а он смотрел на землю?
Можно сказать и так. По его приказу были выстроены сети дорог. Особенно в подобных местах, где полеты либо затруднены, либо невозможны.
Любопытно, пробормотала Эмбер, которой вдруг стало жутковато. Вот прекрасно она жила без этих совершенно ненужных ей государственных тайн!
Совет министров считал подобные стройки блажью, но отказать императору не посмели. В его голосе проскользнуло что-то странное. Зависть, что ли. По счастью, тогда все удалось решить миром. А дороги остались. И смотрите-ка. Даже пригодились.
За нами кто-то приедет?
Да. Тот, кому я доверяю.
И это Джон, утвердительно проговорила Эмбер.
Именно, устало, но очень довольно улыбнулся Эдвард.
Глава 3
Они сидели достаточно долго, Эмбер не поняла, когда успела задремать. Даже не задремать, а впасть в какое-то полузабытье, из которого ее выдернул непонятный гул. Она встрепенулась, открыла глаза и сразу же прикрыла их снова из-за яркого света.
Перед глазами все плыло, но это были самые странные аппараты для передвижения, которые она только видела. Во-первых, они катились по дороге. Да, да! На самых настоящих колесах, которые она видела только в учебниках истории. А во-вторых, они урчали. Да что там урчали. Ревели, оставляя позади себя клубы дыма. Они стремительно подкатились к сидящим и остановились, зловеще поблескивая черными металлическими боками.
Ваше величество! полковник Уайт выскочил из первого аппарата и кинулся к императору, который с трудом поднялся. Все в порядке?
Почти. Стив без сознания. Я вколол ему экстренную ампулу. Эдвард шагнул к прибывшим и с деланой небрежностью оперся на вороненый бок агрегата. Механизм фыркнул, словно осуждая подобную фамильярность. Займитесь им.
Последнее предназначалось людям, которые вышли из машин. Мужчины в военной форме моментально засуетились. Один из них, наверное, врач, склонился над раненым, затем отдал короткий приказ, и носилки начали грузить в один из агрегатов.
Все это время император и Джон смотрели друг на друга, еле заметно улыбаясь.
Жив?
Жив.
Эмбер вдруг поняла, что этим двоим больше всего хочется, хлопая друг друга по спине, орать восторженно-неприличные эпитеты. Но вокруг были посторонние, и поэтому оба оставались недовольно сдержанными.
Ваше величество, раненому оказана первая помощь, он погружен в машину! бодрый голос прервал молчаливый диалог друзей.
Эдвард кивнул:
Поезжайте, мы следом.
Есть! Врач козырнул, крутанулся на каблуках и бегом направился к агрегату, который он сам называл машиной. Рыкнул мотор, и они укатили, оставляя за собой шлейф сизого дыма.
Вам лучше подняться, угарный газ всегда стелется по земле, император протянул руку Эмбер, чтобы помочь встать.
Она бросила задумчивый взгляд на истерзанные туфли и решила не надевать. В конце концов, она не правит Альвионом и не обязана держать лицо. К тому же на шоссе остались только они втроем и несколько военных, судя по всему, охрана.
Эмбер оперлась на руку, попыталась подняться и не смогла сдержать стон. Ноги словно одеревенели, а спина затекла.
Позвольте, улыбнувшись, император поднял ее на руки.
Эмбер хотела запротестовать, но сил не было. К тому же ей было так хорошо чувствовать себя абсолютно беспомощной в кольце сильных мужских рук, прижиматься к груди, ощущая биение сердца и, главное, ничего не делать. А поругать себя за слабость можно и позже.
Она и не поняла, как оказалась внутри агрегата. Мягкий диван позади приятно обволакивал уставшее тело. Отдав приказ подчиненным следовать на второй машине, Джон занял место водителя, а император сел рядом с ним на переднее сиденье.
Что в столице?
Боевая тревога. Все въезды заблокированы, войска приведены в боевую готовность.
А Алекс? перебила Эмбер, с ужасом вслушиваясь в рассказ, больше напоминавший рапорт.
Ваша дочь во дворце. Он тщательно охраняется, отозвался Джон, удерживая в руках странный круг, обтянутый кожей. Кажется, этот атавизм в учебниках истории называли «руль».
Но вы же сказали она знает, что я жива?
Джон бросил быстрый взгляд на императора, тот едва заметно кивнул.
Никто не знает.
Что? Только ремень, идущий откуда-то из-за плеча и уходящий в сиденье, удержал ее на месте. От рывка грудь неприятно сдавило, Эмбер зашипела.
Все слишком серьезно: никто не должен знать, где мы. Эдвард обернулся к ней, насколько позволяла спинка его сиденья.
Но Алекс
Утомлена и спит.
Откуда вы знаете?
Он улыбнулся и посмотрел на Джона.
Селл, приказал полковник, поднося руку с часами к губам.
Да, милый, перед ними прямо на лобовом стекле возникла отчего-то мутноватая фигурка. Нед! Живой!
Не дождешься, буркнул император, старательно сдерживая улыбку.
Фигурка плыла, меняя очертания, лица, одежду разных эпох. Словно Селл не могла выбрать, на кого она собирается походить.
Стоп, приказал Эдвард, прикрывая глаза рукой. Не мельтеши.
Пока не могу, с раскаянием в голосе ответила та. Меня немного неудачно пытались вскрыть.
Кто? император напрягся.
Перед ними промелькнуло бледное лицо сэра Тоби. Эмбер сидела ни жива ни мертва, стараясь дышать и не кричать на всех. И император, и его чудо-машина, и Джон все они говорили о каких-то абсолютно неважных вещах. Нет, дворцовые интриги это, конечно, жизненно. Но что с людьми во дворце? Что с ее дочерью?
Алекс, прошептала она, не выдержав. Пожалуйста
Оба мужчины удивленно взглянули на нее. Эдвард сообразил первым.
Селл, покажи девочку.
Да, милый
Алекс спала, скрючившись на диванчике в гостиной. На щеках блестели слезы. За руку ее держала императрица Мария-Терезия, сидевшая рядом. В кресле напротив прикрыла глаза принцесса Фелиция.
Почему им не сообщили? Голос Эмбер толком не слушался.
Не было приказа, отозвалась Селл.
И пока не будет, голос императора звучал жестко.
Но
Это не обсуждается. Как видите, с вашей дочерью все в порядке, она под надежной защитой.
И вам не жалко ни вашу сестру, ни вашу бабушку? не сдержалась Эмбер.
Хотелось кричать, топать ногами, но она понимала, что это бесполезная трата сил, которых и так не было. Император усмехнулся:
Фелиция примет мое решение, что же касается бабушки уверяю вас, вдовствующая императрица поступила бы так же.
Понимая всю тщетность возражений, она окатила императора гневным взглядом. К ее удивлению, он не отвернулся. Наоборот, протянул руку и ободряюще сжал ее ладонь.
Потерпите немного, просто попросил он. Голубые глаза умоляюще смотрели на нее. Доверьтесь мне.
Похоже, ничего другого мне не остается, вздохнула Эмбер.
Странно, но прикосновение императора успокаивало, а тепло, идущее от его пальцев, обещало защиту и еще что-то Машина мерно покачивалась на огромных колесах, мотор урчал, а веки становились тяжелыми. Эмбер заморгала, но усталость оказалась сильнее, и она не заметила, как погрузилась в дрему.
Убедившись, что его секретарь спит, Эдвард осторожно выпустил ее руку и откинулся на спинку сиденья.
А-ах он не смог сдержать стон.
Тяжело? Джон бросил на него насмешливый взгляд.
Бывало и лучше, Эдвард зевнул. Признаться, бродить по лесу в кожаных туфлях еще то удовольствие.
А нечего любоваться на звезды, друг крутанул руль, выворачивая на грунтовку, ведущую к воротам базы.
Лучше было упасть на жилые кварталы?