Он снова замолчал и съежился от собственных слов, сильно нахмурив брови. Опустив голову вниз и обхватив ее руками, он просидел так пару минут.
Это очень тяжело вспоминать, поверь. Мы пережили страшные минуты, когда нам сообщили о случившемся. Ты была вся переломанная и пораненная, в крови, ладони были обожжены. В результате аварии двигатель сместился в салон авто и твои руки попали на раскаленный от работы мотор. В таком положении ты находилась долгое время, получив ожог кистей, потеряла много крови. Мама даже машину не видела после аварии, ее не подпустили к ней, чтобы не травмировать еще больше. А уж тем более мы не могли ей позволить, чтобы она увидела тебя в таком состоянии. Врачи не давали никаких утешительных прогнозов. Никто из них не верил, что ты выживешь! Но я, но мы все очень рады, что ты осталась здесь, с нами. А проблемы с памятью как-нибудь решатся. Я уже нашел отличного специалиста невролога, он нам поможет, я обещаю! Я тебя очень люблю, дорогая! И я верю, что ты вернешься к нам не только физически, но и всеми своими мыслями, воспоминаниями, всей душой! Один раз чудо уже случилось ты выжила. Случится и еще одно ты все вспомнишь! Я действительно в это верю.
Хотелось бы и мне в это верить! Сложно оставаться наедине с самой собой, не понимая, кто ты. Очень интересно было бы узнать еще и
Меня прервала на полуслове вошедшая в палату медсестра:
Вам пора! Время посещения закончилось!
Екатерина Семеновна подошла ко мне, нежно обхватила мою голову ладонями и поцеловала в лоб, потом пристально посмотрела в глаза, не отрывая рук от головы.
Возвращайся к нам поскорее. Мы все тебя очень ждем!
Дмитрий тоже подошел, поцеловал мою руку и, уж было хотел поцеловать в губы, но я отстранила голову. Он замер, закрыв глаза. Потом ласково посмотрел на меня, выпрямился, опустил голову и, развернувшись, молча вышел из палаты. Мама проследовала за ним.
Вам что-то нужно? спросила меня медсестра.
Обезболивающее и снотворное, пожалуйста. У меня все болит и я невероятно устала. Хочу спать! Но боль не дает мне уснуть.
Снотворное вам не прописывал лечащий врач. Обезбол сейчас принесу. Что-то еще?
Да. Флешку еще, пожалуйста!
Какую флешку? она резко выпрямилась, нахмурила брови, ее недоуменный взгляд застыл не мне.
Флеш-накопитель данных, запоминающее устройство, на котором записаны все мои воспоминания, вся моя жизнь. Принесите, пожалуйста, вставьте мне в голову, чтобы я наконец-то смогла все вспомнить, спокойным и невозмутимым голосом ответила я. Она сначала засмеялась, но потом улыбка исчезла с ее лица. Скривив губы от недовольства, она вышла и закрыла за собой дверь.
Ох, какие мы все серьезные, гляньте-ка, даже пошутить нельзя!
Я тяжело вздохнула и откинула голову на подушку. Ноющая, не проходящая боль усилилась и застучала в висках. Обезболивающее мне так и не принесли. Шутка не зашла и, видимо поэтому, эта вредная медсестричка решила меня наказать. Ну да, она же мне еще с первого дня не понравилась. Красивая, милая девушка с огромными голубыми глазами и золотистыми волосами, всегда аккуратно уложенными. Изящная, женственная фигура, алые губы и приятный бархатный голос. С нее бы картины писать да в кино снимать на главных ролях. Но что-то в ней было неприятное. Как будто внутри этого прекрасного тела была гнилая и черная душа, которая издавала смердящее зловоние. Жаль, что люди внешне не выглядят так же, как выглядит их внутренняя сущность, тогда было бы проще отличить хорошего человека от плохого. А какой у нее злой и ледяной взгляд! Да еще и на мужа моего так смотрела, будто готова была раздеть его прямо здесь, в палате, на моих глазах, зараза симпатичная. О как! А что же это у нас тут? Неужто ревность проснулась? Может быть, это мои внутренние чувства к нему проснулись? А может Может быть я тоже плохой человек со скверным характером и это просто чувство собственности? Я же не знаю, какая я Но, вроде бы от меня не смердит гнилой душой. Все, я устала! Попробую все-таки поспать.
Не знаю, сколько времени я пролежала, прежде чем смогла уснуть, но проснулась я от кошмарного сна. Мне снилась покореженная машина, звук скрежета мнущегося металла и яркий, слепящий свет. Видимо, это был свет фар встречной машины. Вероятно во сне я вспомнила момент аварии и свой автомобиль. Красная! Моя машина была красного цвета! Все последующие дни я видела только этот сон, каждый раз переживая панический страх и ужас перед лицом смерти. Это то единственное, что мое подсознание позволило мне вспомнить.
Глава II
В день выписки меня лично пришел провожать сам врач, Виктор Степанович. Он долго хлопал меня по плечу, искренне и по-доброму желая мне больше к ним не возвращаться. У крыльца больницы стоял Дмитрий с огромным букетом красных роз, рядом стояла мама, держа в руках плюшевого мишку. Было ощущение, что меня встречают не из больницы, а из роддома. В каком-то смысле так и было, с тем лишь отличием, что меня не выносили на руках в кружевном розовом конверте, а выходила я сама на своих ногах. Дима подошел, одной рукой крепко обнял меня за плечи, поцеловал в висок и повел к своей машине, к огромному черному внедорожнику с кожаным салоном внутри. С нами поехала и мама, которая всю дорогу тихонько всхлипывала, сидя на заднем сиденье. Мы провели в дороге около 40 минут, прежде чем подъехали к забору с автоматическими воротами. За оградой стояло несколько многоэтажных домов, рядом была большая детская площадка, чистый и ухоженный сквер, дорожки для прогулок, деревянные скамейки, подстриженные кусты, цветочные клумбы, искусственный прудик и фонтанчик. Очень красивое место! Проехав вглубь территории, мы заехали в одно из зданий, на многоуровневую подземную парковку, а от туда уже поднимались на лифте.
Вот ты и дома, наконец-то! воскликнул Дима, когда двери лифта открылись. Он протянул мне руку, помогая выйти, подошел к двери с номером 313, открыл ключом и, распахнув ее, жестом пригласил меня войти в дом. Это был роскошный пентхаус! Отделка интерьера была выполнена в светлых тонах, изысканная белая мебель, везде стояли вазы со свежими цветами, на стенах висели картины. Огромные панорамные окна с видом на сосновый бор, который располагался за этим жилым комплексом. Вид из окон был великолепен! За сосняком вдали виднелась широкая река с высокими обрывистыми берегами, а за рекой возвышались сопки, покрытые кудрявым лесом. Я не отрываясь смотрела на этот бесподобный, живописный пейзаж, все дальше мысленно улетая туда, вдаль за эти сопки с шапками из белых пушистых облаков! Я даже на какое-то время забыла, где я нахожусь, настолько сильно меня впечатлил этот вид. Я как завороженная любовалась красотой природы, как вдруг внизу послышалось жалобное «мяу» и что-то мягкое и мохнатое потерлось об мои ноги. Я опустила голову вниз. Крупный кот коричневого окраса с темными полосками по всему телу, на шее у него красовалась белая манишка из длинных волосков шерсти, пушистый хвост, похожий на беличий. Большие уши и зеленые глаза, которые пристально всматривались в мои.
Базилио! Ты признал свою хозяйку?! радостно воскликнула Екатерина Семеновна.
Я взяла кота на руки и он, казалось, прижался ко мне всем телом и замурлыкал. Но потом он вдруг встрепенулся, посмотрел мне в глаза и стал к чему-то принюхиваться, крутя головой. И тут я услышала его тихое рычание, поэтому решила не рисковать и опустила кота на пол. Он тут же подбежал к Диме, тот взял его на руки и, почесав Базилио за ушком, сказал:
Марина, пойдем со мной!
И он повел меня по всему дому, показывая, где что находится. Кухня была на первом этаже, справа за гостиной, но туда мы не пошли. Он аргументировал это тем, что я и раньше туда не заходила, поэтому и сейчас нет смысла идти. Слева от парадного входа, возле лестницы на второй этаж, был наш рабочий кабинет. Он был оформлен в викторианском стиле. Спальня, ванная комната, гардероб и терраса это все было на втором этаже.