Знаю, знаю, пробурчал тот недовольно. А ты иди заполняй оборотную ведомость, не строй глазки молодому человеку. Он не попадется на твою удочку, я знаю.
Лида залилась краской еще гуще, быстро развернулась на сто восемьдесят градусов и закрыла за собой дверь.
У нас тут целый женский монастырь, сказал Пронин, поднимаясь на третий этаж. Смотри, будь осторожен. Тут есть такие акулы даром что молодые.
Я в кавалеры не гожусь, сказал Витя. Я должен работать и учиться и все свободное время намерен посвятить этому.
Вот это правильно. Ваша позиция мне по душе. Мужчина должен быть с характером, а не быть лягушкой, которая сама лезет в раскрытую пасть змеи, чтоб та ее проглотила. А теперь к делу. Вы получили прописку в нашем городе? Давайте паспорт. О, поздравляю вас, теперь вы законный житель нашего города, а это не так-то просто. Садитесь, пишите заявление, заполните анкету, напишите автобиографию. Характеристика с прежнего места работы на вас уже поступила, все хорошо, давайте будем трудиться. У нас тут много материальных ценностей, вы должны быть очень аккуратны и внимательны, особенно при передаче товара в магазины, а чаще на другие базы. Подписку об ответственности за материальные ценности я с вас возьму так положено, тут ничего не поделаешь и зачислю вас с месячным испытательным сроком. А вдруг чего? У вас рабочая одежда есть?
Нет.
Жаль. Но я найду вам старый халат. Тут один грузчик оставил, недавно уволился. На работу выходите завтра к восьми утра.
Я всегда буду оставаться без завтрака, неожиданно для себя выпалил Витя.
Почему?
Все столовые в городе открываются с восьми утра, сказал Витя.
Тут я вам ничем помочь не могу: мы работаем с восьми до пяти с часовым перерывом на обед. Если вас не устраивает, можете забрать документы. Еще не поздно. Приказ еще не издан.
Нет, что вы! Я как-нибудь.
Тогда до завтра.
* * *
На другой день Витя явился на работу без опоздания, не успев, правда, съездить на вокзал за жареными пончиками. Но ничего: молодой организм все выдерживает, а откуда берутся силы, человек просто не знает.
Пришлось срочно надевать черный длинный промасленный халат, потому что машина, груженная ящиками с гвоздями, уже давно стояла возле склада. Ящики небольших размеров, из дощечек, окантованные по углам железной полосой, резали ладони и пальцы до крови. Окантовка прибита плохо, не до конца, шляпки гвоздей торчат, а рукавиц нет. Возможно, о них никто не имел даже понятия. На разгрузку машины ушло два часа. На ту же машину пришлось грузить ящики с велосипедами. В каждой упаковке по пять штук. Вите не под силу. Прислали грузчика. Грузчик брал связку, закидывал на плечи и уносил к машине.
Витя пытался последовать его примеру, но из этого ничего не вышло.
Что ты за грузчик? зло спросил грузчик.
Я не грузчик, ответил Витя, я рабочий по базе.
А это один х сказал грузчик. Бери связку, тащи. Назвался груздем, дружок, полезай в кузовок, а нет, то не х глаза мозолить.
Вите отвечать было нечем. Пришлось взвалить упаковку на плечи и, шатаясь, как Иисус под тяжелым крестом по пути на Голгофу, идти к машине.
Только ушла эта машина, как тут же подкатила другая, груженная ящиками с водкой. В каждом ящике двадцать бутылок. В машине девяносто ящиков. Это была легкая работа. Следующая машина прибыла с кирпичом. У Вити были порезаны ладони так, что сочилась кровь. Разгрузить машину кирпича было непросто, но водитель все время торопил: он куда-то опаздывал.
Иногда появлялся директор базы Пронин. Он подмигивал Вите, как бы говоря: молодец, парень, так держать.
Когда машина с кирпичом была разгружена, наступил обеденный перерыв. Вымыв руки в теплой воде хозяйственным мылом, Витя вытер их о полы грязного халата и стал спрашивать, где находится столовая.
Пойдем с нами, сказала Лида, тут есть хорошая столовая, и недорого там.
Она была с подругой, девушкой невысокого роста, упитанной и некрасивой лицом.
Витя следовал за ними чуть поодаль: он был настолько усталым, что и столовая его не особенно интересовала. Кроме того, он чувствовал себя не в своей тарелке. Эта стройная девушка такая чистая, такая аккуратная, даже за пальчик не ухватишься: испачкать можно. Что ей нужно, чего это она вдруг преследует рабочего парня, у которого пыль смешалась с потом и ладони все изрезаны, спрятать их некуда, не для того ли, чтоб посмеяться, унизить его лишний раз?
Витя думал, как бы ущипнуть ее, что бы такое сделать, чтоб она поняла, что он не такой уж и олух царя небесного, как она себе это представляет.
В столовой пришлось стоять в очереди с подносом, набирать готовые блюда борщ и что-то на второе и третье, чай или компот, затем расплачиваться с кассиром на выходе. Сели к столу втроем.
Что ты такой хмурый, спросила Лида, две нормы, что ли, выполнил?
А тебе какое дело, канцелярская крыса, ты думаешь, если я рабочий, то сказал Витя, исподлобья глядя на тоненькую интеллигентную соседку.
У Лиды брызнули слезы из красивых голубых глаз. Она встала, оставив недоеденный борщ, и выскочила из столовой.
Ну зачем вы так? упрекнула Витю ее подруга. Лида к вам со всей душой, а вы Сейчас же идите просите у нее прощения, дикарь!
Я не хотел ее обидеть, честное слово
Не хотел, а обидел.
Витя поднялся, выбежал из столовой. Лида уже была далеко. Она направлялась к себе на работу. Ускорив шаг до бега, он поравнялся с ней, затем преградил ей дорогу и сказал:
Простите меня, пожалуйста, я не хотел вас обидеть. Я поступил по-свински, я обычно девушкам никогда не грублю, а с вами вышло так неожиданно. Вы такая симпатичная, воздушная, легкая, а я рядом Видите, у меня все ладони и пальцы в крови, я сам на себя злюсь. Это все от такой дурной жизни. Вам не надо было звать меня с собой, чтоб нанести мне очередную травму. Я думал, что вы просто хотите посмеяться надо мной. У вас наверняка много знакомых
Не надо говорить глупости, я вовсе не собираюсь кого-то травмировать. Идем в столовую: обед остынет.
Так вы не обижаетесь на меня?
Я не злопамятная, идем.
Она кушала медленно, как аристократка, вытирала пышные губки бумажной салфеткой; глаза ее горели молодостью и каким-то светлым неизведанным счастьем. На ней было длинное ситцевое платье в горошек с короткими рукавами, плотно облегающее ее стройную фигуру.
Какой хороший сегодня день, сказала она, обращаясь к своей подруге. Вода в Днепре теплая, как парное молоко. Может, пойдем искупаемся после работы?
Я не могу: у меня уважительная причина, пригласи кого-нибудь другого. Вон, может, молодой человек пойдет. Если он больше тебе грубить не будет.
Я никогда Лиде не скажу дурного слова, я не так воспитан, а потом, я сам работал в конторе, перебирал бумажки, и мы в шутку называли друг друга канцелярскими крысами. Я и сейчас не придал этому значения, а вышло нехорошо.
Ты хорошо плаваешь? спросила Лида Витю.
Немного лучше топорика, ответил он.
Хи-хи! Я как рыба в воде, сказала Лида, но я предпочитаю ходить с подругой на пляж.
Да, потому что в этом случае все кавалеры ваши. Разляжется такая Афродита на спинке, вытянет стройные ножки, и кто пройдет мимо? А если я буду рядом, значит, вы уже заняты.
Когда-нибудь обсудим и эту проблему, сказала Лида. А сейчас нам уже пора: через десять минут окончится обеденный перерыв. Спасибо всем за компанию.
Лида, а вы в воскресенье свободны?
Свободна, а что?
Будьте моим экскурсоводом. Я хотел бы побывать в парке Шевченко и немного пройтись по городу я ведь здесь впервые. Ну как, идет? Или вы все же в обиде на меня и ни за что не согласитесь?
Ладно, уговорил. Я согласна, но только как экскурсовод.
Тогда скажите, где мы увидимся.
Я живу недалеко от парка Шевченко. Я буду стоять у центрального входа в парк в три часа дня. Только не опаздывать, хорошо?