Глава 3
Катя собрала документы, одежду, и попрощалась с Максимом. Нужно было потихоньку въезжать в санаторий. Максим прекрасно понимал, что она после операции, и ей необходим отдых. Но как то очень смутно тревожился. Катя тоже не высказывала особого восторга от предстоящей разлуки и поездки в этот санаторий. Доктору она своему доверяла, а вот почему то совершенно не хотела туда ехать.
Как будто тигра за хвост тащу, сказала она Максиму, вроде страшно, а тащить нужно.
Чего ты тревожишься? «Хотя я сам как то не очень хочу тебя отпускать», говорил Максим, гладя её по руке, какое-то мутное чувство, что может что то случиться.
Я доверяю своему доктору, он плохого не скажет. Тем более это всего на три недели. Не успеем оглянуться, как я вернусь домой.
Катя, я вот что хотел спросить смущаясь и краснея, глядя себе под ноги сказал Максим.
Что-то случилось? встревоженно вскинув глаза, спросила Катя.
Замуж за меня пойдешь? неуверенно произнёс Максим.
А чего так аккуратно спрашиваешь, как будто ждёшь отказа? улыбаясь, проговорила Катя.
Вот его родимого и жду. Боюсь.
Вот когда меня на операционном столе как Христа распяли, вот тогда страшно было. А тут, всего лишь официально узаконить отношения со мной хотят. Не страшно.
Жду ответа, пациентка.
Согласная я. Пойдём. Замуж.
Максим схватил её за шею, и протянул к себе, поцеловал и облегчённо вздохнул.
Ура! Пойдёт! сказал он стене, на которую смотрел. Она смеялась и радовалась. А он смущённо улыбался.
Собрав вещи, молодые люди направились к санаторию. Максим вызвал такси, и осторожно усадил её на заднее сидение, как «кисейную» барышню. Водителя предупредил, чтобы ехал аккуратно и не быстро. Всю дорогу он «балагурил», и старался не высказывать своё внутреннее беспокойство. Когда подъехали, он аккуратно помог ей выйти из машины, и направился с ней к санаторию.
Катю встретили «тепло», помогли оформить документы, и отнесли её вещи в палату. Максим обнял свою будущею жену, и прошептал на ушко: «Любою тебя». Она улыбнулась, и помахав ему на прощание рукой, ушла вслед за медицинской медсестрой.
В палате, куда её разместили, лежало ещё три женщины. Она была оборудована телевизором, чайником и даже маленьким холодильником. Катя быстро со всеми познакомилась, рассказав свою незамысловатую историю. А дальше начались различные медицинские процедуры. Уколы, капельницы, массажи и групповые занятия, в которых доктора рассказывали, как правильно нужно питаться. Катя, когда освоилась в санатории, внимательно изучила структуру организации. И выяснила, что таких как она, огромное количество. И даже детский корпус есть. Там реабилитировались ребята, которым не исполнилось 18 лет. Санаторий был практически «домашний», и относились здесь к пациентам с особым вниманием. Даже был свой психолог, который приходил к ним каждые два дня, чтобы внимательно выслушивать и давать различные советы. И таблетки.
Катя не очень верила в эту науку, но Александр Степанович сказал, что к медицине нужно относиться со всей серьёзностью. И слушаться врачей. Вот и Николай Валентинович, который почему-то не понравился ей с самого начала его с ней общения, стал для неё «наставником». Он внимательно слушал её, и давал советы. А ещё, дал какой-то пузырёк, и сказал, что эти таблетки придадут ей силы, и быстрее вернут ей душевное спокойствие и равновесие в её действиях. Она ничего не поняла, но послушалась. Надо, значит надо. Начала их принимать.
И вправду, ей действительно стало хорошо. Силы к ней потихоньку начали возвращаться, и она буквально «порхала» по санаторию. Улыбалась, и была всегда в приподнятом настроении. Доктора хвалили её, и говорили, что если так пойдёт дальше, то они с уверенностью ей скажут, что она здорова. Уже весь санаторий знал о том, что, Катя выходит замуж, и искренне желали ей и Максиму счастья.
После вечерней процедуры, которая была в обязательной программе у Кати, она возвращалась в палату. В коридоре сгорела одна из лампочек, и было немного темновато. Она смотрела себе под ноги, чтобы не споткнуться обо что-нибудь. И вдруг, между этажами, на лестнице, она обнаружила клубком свёрнутую, спящую змею. Катя не боялась рептилий, на её работе их было предостаточно, и она насмотрелась на их повседневную жизнь, и даже умела за ними ухаживать. Но что она делает здесь, в санатории?
Катя аккуратно подошла к змее, и потрогала её. Та, развернулась в её сторону и приподняла свою маленькую головку, заглядывая ей прямо в глаза. Это был большой, жёлтый удав. Не огромный, а просто большой. Метра три, не больше. Его кожа тускло блестела и переливалась перламутром. Единственное, что насторожило Катю, это огромное синее пятно на животе у него. «Откуда оно? Испачкалась, пока ползла сюда? Такое яркое, напоминает пролитое синее чернило» думала она.
Присев на лестницу, где лежала змея, она потихоньку взяла её в руки. Тяжёлая, на ощупь скользкая, она нисколько не сопротивлялась Кате. Наоборот, хотела, чтобы её приласкали. В коридоре послышались чьи то шаги. Катя повернула голову, и увидела коридорную медицинскую сестру. Она была с ней знакома, и улыбнулась ей.
Ольга Петровна, не бойтесь. Эта рептилия по-видимому откуда-то сбежала, и потерялась. Это удав, он не страшный. Не ужалит сказала Катя и для уверенности улыбнулась.
Поведение медицинской сестры было предсказуемо, и Катя увидела, как та бежит по коридору, крича на весь санаторий:
Быстро врача сюда. Срочно, у пациентки приступ.
Какой приступ, у какой пациентки, кричала ей в след Катя, если вы боитесь змей, то так и скажите, зачем наговаривать на меня. Пока она говорила вслед убегающей медсестры эти фразы, и держала в руках змею, у неё потекла кровь из носа. Катя отпустила змею на пол, и вытерла кровь рукавом кофты. Цвет кофты у неё был зелёный, и она вязала её сама. Там, где она вытерла кровь об рукав, отчётливо проступали синие пятна. По коридору уже бежали врачи и сёстры, и Катя удивлённо смотрела на них.
У змеи синий живот. Она меня испачкала. Принесите пожалуйста соль, а то кофту я потом не отстираю без неё сказала она и показала рукав кофты всем присутствующим. А потом обратила внимание сама. На пальцах тоже была синяя жидкость, и на груди расплывалось синее пятно.
Дальше всё было как в замедленном кадре кино. Врач аккуратно поднимал Катю с лестничного пролёта, медсестра, наступая на змею помогала врачу.
Аккуратно, Ольга Петровна. Вы на змею наступаете своим каблуком. Ей больно говорила Катя, сочувственно смотря на рептилию, которая извивалась под ногами у медсестры.
Маленькая моя, что с тобой, говорил врач, буквально насильно заставляя идти её по коридору, какая змея? Нет там никого. У тебя какая-то жидкость течёт из носа. И температура у тебя, под сорок. Ну простыла, бывает. Идём родная, мы уложим тебя в отдельный бокс. Там ты никого не заразишь, и сама отдохнёшь.
Он говорил ей эти слова, нащупывая в карманах ключи от инфекционных боксов. Потом найдя их, открыл один из них, и положил Катю на кровать.
Быстро тройчатку, и физраствор, скомандовал врач, и психиатра сюда. Судя по всему, у неё приступ на фоне его лечения.
А с её синевой под носом что делать будем? спросила Ольга Петровна и упёрла руки в «крутые» бока.
Ты знаешь, что это за херня? спросил врач и вопросительно уставился на медсестру. Та отрицательно покачала головой, вот и я не знаю. А раз я не знаю, значит не было ничего. Бегом давай, выполняй мои указания.
За медсестрой с противным хрустом закрылась дверь в боксе, а врач пытался проанализировать ситуацию. На ум ничего не приходило, а испуг за свою дальнейшую карьеру и трудовую жизнь здесь, весьма кстати «вкусненькую», приходило. Посмотрев на пациентку, которая уже лежала без сознания, он быстро схватил бумажные салфетки и вытер жидкость везде, где мог видеть её на теле у пациентки. На его белом халате тоже проступали эти пятна, так как он буквально «тащил» Катю в инфекционный бокс и конечно перепачкал себя. Но думать сейчас об этом было некогда. Сняв с неё кофту, обнаружил огромное синее пятно на сорочке и нижнем белье. У пациентки продолжала течь эта жидкость. Уже из ушей, глаз и рта.