У меня никого никогда не было, медленно проговорила она. Я даже узнала, что такое поцелуй только тогда в ледяной крепости. Ты же меня научишь? я кивнул, плохо понимая, о чем она вообще говорит. Чему я должен ее научить?
Сам не понял, как мы оказались в постели. Я постоянно пытался понять, чему я должен ее научить, но вскоре бросил эти попытки разобраться. Единственное, что меня беспокоило, я никак не мог определить, какого цвета у нее глаза. Каждый раз, когда я ловил их затуманенный взгляд, то видел в них только свое отражения, а вот цвет не мог разобрать. Лишь позже, уже лежа рядом с ней, подперев голову рукой и разглядывая юное тело, я с некоторой досадой понял, что первый раз у нее получился не так чтобы очень. Все произошло торопливо, хотя я должен был, помня, что Маша девственница, подготовить ее, шептать на ушко милые глупости, долго подводить к самому главному Я же про все забыл, даже про то, какого цвета у нее глаза. Идиот.
Я не сделал тебе больно? спросил я это довольно равнодушно.
Нет, то есть, немного, но потом все быстро прошло. А вообще, это было не так. Совсем не так, как я себе представляла, она задумчиво разглядывала меня. А что это такое взрывалось на улице?
Надо же, а я-то уже подумал, что тебе не интересно, раз ты осталась в своей комнате, а не выскочила вслед за всеми в парк, я улыбнулся, почувствовав, что страх, который почти парализовал меня в тот момент, когда я вошел в эту комнату, начал отступать. А еще я почувствовал, что вполне могу привыкнуть к тому, что всегда будет одна единственная женщина, вот эта, которая сейчас, лежа рядом совершенно обнаженная, спокойно говорит на обычные не постельные темы.
Раз ко мне никто не ворвался, не схватил за руку и не потащил из дворца, значит, ничего страшного там не происходит, она лукаво улыбнулась. Но мне все равно интересно, что же на самом деле произошло.
Петарда взорвалась, просто ответил я, обхватил ее за талию и перевернулся так, что она оказалась на мне сверху.
Что ты делаешь? она смотрела немного удивленно, но протеста в глазах я не увидел, хотя опять не понял какого они цвета.
Хочу показать, что то, чем мы занимались все-таки не «не так», но и местами даже довольно хорошо, к тому же Ты сама просила меня всему научить, повернув голову я задул наконец-то мешающую мне свечу, и только когда комната погрузилась в темноту втянул свою невесту в эту древнюю как мир игру, наконец-то поняв, чему она просила ее научить.
Глава 4
Как ты смотришь на то, чтобы вместо обручения прошло полноценное венчание? я поднял взгляд на Елизавету, которая вошла в кабинет, где я пытался упорядочить структуру будущего городка, опираясь на планы, переданные мне Ломоносовым, который, похоже, помогал Эйлеру их составлять. Я подала очередное прошение в Синод, и они на этот раз ответили согласием.
Правда? С чего такая милость? положив перо на стол, я встал, потому что тетка, похоже, садиться не собиралась.
Полагаю, что виной тому послужили сведения, полученные одним из членов Священного Синода при исповеди одной из доверенных служанок Марии, уклончиво ответила Елизавета и, прищурившись, посмотрела на меня.
Я сжал зубы и скрестил руки на груди. Никаких последствий наших с Машкой игрищ быть не должно было, вот об этом я позаботился, несмотря на весь тот сумбур, что творился тогда в моей голове. Но вот простыни я никак не мог быстренько утащить, постирать и снова застелить постель. Собственно, про то, что кто-то из слуг все узнает, я догадывался, но вот это
А как же тайна исповеди? я наклонил голову набок, проклиная этот доставшийся мне от бывшего владельца тела жест.
А что тайна исповеди? Она не была нарушена, всего лишь полунамек, что это могло повлиять на окончательное решение, Елизавета насмешливо посмотрела на меня, намекая на наш разговор про то, что я сам не смогу утерпеть. Все уже готово, и свадьба лишь ненамного уступает в пышности тем торжествам, что предусмотрены на ваше обручения.
Это завтра, напомнил я тетке, но та только кивнула. Я лично не против. Но в таком случае вам придется что-то решать с Саксонией.
Не напоминай мне про Саксонию, поморщилась Елизавета. Я, когда о ней думаю, у меня голова начинает болеть. Все равно переговоры сейчас затянутся. Полагаю, что год. Год нам понадобится, чтобы все со всеми определить. С другой стороны, это просто прекрасная проверка прежних связей и, возможно, налаживание новых. Так что Саксония это прекрасная встряска для всех нас. Но я не исключаю вариант, что нам придется начинать войну с Фридрихом, и она прямо посмотрела на меня. Думает, что я все еще от него фанатею? Сомневается, что я смогу оставаться объективным в предстоящей войне?
Что поделать, в такие времена мы живем, я пожал плечами. Если это будет необходимо, я сам приму участие в этой кампании.
Не раньше, чем твоя жена родит мальчика, перебила меня Елизавета. Думаю, что с этим у вас проблем не должно возникнуть.
Ну, как сказать, прошептал я, стараясь, чтобы она меня не расслышала. Я буду делать все от меня зависящее, чтобы беременность произошла не раньше, чем Машке хотя бы те же семнадцать исполнится. Не собираюсь рисковать ни ей, ни будущим ребенком. Если мы все же женимся, то Мария едет на Урал со мной.
Что?! я думал, что ее удар хватит, так сильно она покраснела. Ты с ума сошел!
Ну что вы, тетушка, я примирительно улыбнулся. Я знаю, вы замужем не были, но, думаю, даже вам известно, что для рождения ребенка необходимо применять определенные усилия. А это очень сложно будет сделать, если я буду находиться на Урале, а Мария здесь.
Значит, ты не оставил свою идею путешествия? Елизавета стиснула в руке веер так, что тот хрустнул.
Нет, я покачал головой. Вот что, тетушка, давайте прямо сейчас раз и навсегда определимся, что вам хочется более всего. Или вы хотите получить послушную собачку в моем лице, которая будет выполнять все ваши команды, а в остальное время сидеть в своей будке и не высовываться. Или же вы хотите в будущем видеть Российскую империю в надежных руках того, кто сможет с нею справиться, а также преумножить ее богатства и сделать так, чтобы с нами считались. Такого правителя, кто преумножит то, что начал отец ваш Пётр Великий? Если вам по душе больше первый вариант, то вопросов больше нет. Ораниенбаум скоро будет приведен в нормальное состояние, мы с молодой женой туда съедем и будем проживать там безмятежную жизнь рантье, предаваясь излишествам и различным празднованиям. Если же вы хотите, чтобы дело Петра Великого жило, а не подохло в муках в ближайшем овраге, то вы сделаете все, чтобы помочь мне в моих начинаниях, которые пока сводятся к оценке обстановки. Я должен сам увидеть, что творится в Российской империи, сам, понимаете? Только в этом случае я смогу не наворотить дел и не совершить множества фатальных ошибок. Так что вы хотите от меня, тетушка?
Петруша, я не понимаю, что тебя заставило вообще так ставить вопросы? Елизавета внезапно поднесла руку к голове. Я конечно не хочу оставлять страну тому, кто ее ослабит и Что-то мне нехорошо, простонала она, и вдруг начала заваливаться на пол.
Господи, тетушка, что с вами? я так перепугался, что слова застряли у меня где-то в горле. Медикуса сюда, живо! заорал я, успевая перепрыгнуть через стол и подхватить падающее тело. Когда начались первые сокращения, я успел стянуть камзол, свернуть его и подложить ей под голову, которую осторожно повернул на бок. Вроде бы больше ничего делать было нельзя, хотя я не слишком в этом уверен.
Флемм, который как-то незаметно для себя стал лейб-медиком еще и Елизаветы, ворвался в кабинет в тот самый момент, когда произошла последняя судорога.