Хранилища примыкают к библиотеке, туда ведет дальняя дверь, объяснила Рейчел, но библиотека, где мы работаем, размещена отдельно от служебных помещений.
Мы прошли через хранилище, резиновые подошвы моих туфель скрипели по мозаичному полу. Рейчел навалилась на тяжелую деревянную дверь, которая вела в библиотеку длинное помещение с низкими сводами, ребра которых пересекались над огромными дубовыми столами и стульями, обитыми зеленой кожей с большими латунными пуговицами. Так могла бы выглядеть библиотека в каком-нибудь роскошном загородном доме с витражными окнами и стенами, вдоль которых тянулись заставленные книгами полки. Названия некоторых книг были написаны от руки на тканевых корешках.
Кабинет Патрика это вон та дверь в конце. Рейчел жестом указала на деревянную дверь, украшенную изогнутой железной конструкцией с изображением двух оленей, сцепившихся рогами в схватке. Но мы с тобой будем работать здесь, в само́й библиотеке. В Клойстерсе недостаточно офисных помещений, чтобы разместить нас где-нибудь еще.
Окидывая взглядом библиотеку, я представить себе не могла, как можно захотеть работать в четырех белых стенах обычного офиса, когда есть такая возможность. Годами я разглядывала на фотографиях и рисунках не только картины, но и архивы тускло освещенные комнаты, полные книг и бумаг, материальной истории, которую я отчаянно хотела подержать в руках, увидеть собственными глазами. И вот библиотека Клойстерса предстала передо мной воочию. Правда, здесь не было редких рукописей хотя их было много в галереях и еще больше хранилось в запасниках, но это было помещение, полное первых изданий и редких наименований, которое чтило мертвых так же истово, как и я, и здесь я чувствовала себя как дома.
Я ощущала, как Рейчел наблюдает за тем, как я все это воспринимаю. Невозможно было изобразить безразличие, которое она демонстрировала на протяжении всей экскурсии, как будто все это хранилища с ребристыми сводами и кожаная отделка было обычным делом. De rigueur[14]. Я выдвинула стул и поставила на него свой рюкзак.
Разве ты не хочешь посмотреть коллекцию? спросила Рейчел. Это, она взмахом руки обвела библиотеку, всего лишь рабочий кабинет.
Рейчел не стала ждать, пока я скажу «да» возможно, ответ уже был написан на моем лице, а открыла главные двери библиотеки, и меня мгновенно ослепил солнечный свет.
Это клуатр Три, объяснила она.
В центре сада стояло каменное распятие, а вокруг него росло множество полевых цветов, некоторые из которых были такими маленькими и неприхотливыми, что пробивались даже в щели между кирпичами дорожек, опоясывающих сад.
Этот газон был посажен так, чтобы он напоминал ковер из цветов, какие можно увидеть на гобеленах с единорогами, примерно пятнадцатого века, поведала Рейчел. А в дальнем конце есть кафе. Через несколько часов оно откроется на обед. Там отличный кофе и салаты.
А нам полагается скидка? спросила я, тут же пожалев об этом.
Рейчел посмотрела на меня, в то время как мы направились к другой двери.
Конечно.
Я позволила себе сделать выдох, осознав, что с момента прибытия в Клойстерс я боялась дышать, опасаясь, что, если я займу слишком много места, меня передумают брать сюда.
Патрик рассказал мне, как обошлась с тобой Мишель, сказала Рейчел, понизив голос, когда мы вошли в комнату, высокие потолки которой создавали впечатление средневековой часовни в миниатюре. Витражи из красного стекла отбрасывали розовые блики на пол песочного цвета. Я не могу поверить, что она могла так поступить. Заставить тебя проделать весь путь из самого откуда? Из Портленда?
Из Вашингтона, ответила я, надеясь, что не покраснела от смущения, вызванного тем, что я поправила ее. Какие-то отличительные черты Рейчел заставляли меня отчаянно жаждать ее одобрения; если б я могла в тот момент сделать так, чтобы я прибыла из Портленда, я бы сделала это. Возможно, дело было в том, как она себя вела, неудержимо продвигаясь вперед. Даже когда один из реставраторов сказал нам, что мы не можем войти, Рейчел просто пожала плечами, держа дверь открытой, чтобы я могла разглядеть всё бутылки скипидара и льняного масла объемом в галлон.
Когда я училась в Спенсе[15], у меня был друг из Рид-колледжа. Саша Захаров.
Я не знаю никого из Рида. Это довольно далеко от Уитман-колледжа, ответила я.
А, понятно.
Рейчел, похоже, ничуть не смутилась из-за своей ошибки, и я задумалась, каково это быть настолько уверенной в своей позиции, что не имеет значения, слушаешь ли ты поправки своего коллеги. Мы остановились перед двумя каменными гробами, вмурованными в стенные ниши.
Я хочу, чтобы ты знала, сказала я, возможно, чересчур взволнованно, несмотря на то, что я приехала работать в отдел Возрождения, у меня большой опыт изучения Средневековья. И если я чего-то не знаю, то могу выделить время, чтобы научиться.
Я сама не понимала, почему мне так отчаянно захотелось все это высказать. Рейчел не спрашивала, что я изучаю, и не выражала никаких сомнений в моих способностях. Она лишь отмахнулась от моих опасений:
Я уверена, что у тебя все получится. Я ничего не ответила, надеясь, что она продолжит. Патрик никого не берет просто так. Рейчел внимательно посмотрела на меня, впервые оценивая увиденное, оценивая мои туфли, мою одежду, мои веснушки. Он наверняка знал, что ты сработаешься с нами.
Мы стояли перед захоронениями, пока посетители толпились вокруг, изучая настенные надписи.
Ты впервые в Нью-Йорке? спросила Рейчел, встретившись взглядом со мной.
Да.
Хотя в тот момент мне хотелось, чтобы это было не так.
Правда? переспросила она, скрестив руки на груди. И какие у тебя первые впечатления?
Мне кажется, я видела слишком мало, чтобы составить мнение. Я здесь всего три дня.
Первый день я провела, распаковывая чемодан и отмывая липкую грязь со всей посуды и сковородок в моей квартире. На следующий день научилась ездить на метро, которым мне теперь не придется пользоваться уже не нужно ездить подземкой из центра города до станции «Восемьдесят первая улица» и идти пешком через Центральный парк. Несмотря на то, что Манхэттен был известен своими величественными небоскребами из бетона и стекла, бо́льшую часть своего времени я проводила в тенистых парках.
Но у тебя, наверное, были свои представления о Нью-Йорке до того, как ты приехала сюда?
Ну да
Опасения моей матери беззвучно крутились у меня в голове огромность города, его безликость, моя неспособность справиться с ним.
И оправдывает ли он их?
Честно говоря, все совершенно не так, как я думала.
Таков уж этот город. Он одновременно и то, чем ты его представляешь, и совсем не то, чего ожидаешь. Он может подарить тебе весь мир или отнять его в одно мгновение. Рейчел улыбнулась мне, посмотрела на мои туфли, которые скрипели по полу с момента нашего приезда, и направилась в соседнюю комнату, пригласив меня следовать за собой.
А что ты думаешь о Нью-Йорке? спросила я, следуя за ней и пытаясь поддержать разговор.
Я выросла здесь.
О, я не знала.
Ничего страшного. Помнишь, я упоминала Спенс? Я думала, ты сложила два и два
Я не знаю, что такое Спенс.
Это, наверное, к лучшему, сказала Рейчел со смехом. У всех нас сложные отношения с родными городами.
Мы вошли в комнату со стеклянной витриной, полной эмалевых миниатюр. Блестящие изображения Ионы, проглоченного китом, Евы, кусающей яблоко такого красного цвета, что оно буквально сверкало. Этим маленьким шедеврам было больше восьмисот лет.
Рейчел помахала рукой охраннику, который направлялся к своему следующему посту.