Так, вздыхает Миша. Ну, Росинант у тебя есть. Тащи красного коня! Чем тебе не Росинант?
Точно, у меня же есть конь! Правда, я думала, что это кобыла, но опустим детали. Красный пластмассовый конь на белых пластмассовых колёсиках, которые царапают паркет квартиры двадцать восемь. Но меня Лиля и Миша любят больше, чем паркет, поэтому пусть царапает. А ещё у лошади есть колечко в основании гривы, которое можно потянуть, и тогда лошадь ржёт как сумасшедшая, и взрослые подскакивают.
А меч? напоминаю я. А латы?
А меч и латы я тебе сделаю, обещает Миша и со вздохом откладывает исписанные листы.
Меч и латы он мастерит из картона и всяких блестящих штучек. Не зря он никогда не выкидывает обёртки от шоколадок и шоколадных медалек. Всю остающуюся от сладостей фольгу Миша всегда разглаживает ногтем и аккуратно складывает в ящик швейной машинки «Зингер». Не знаю, почему именно туда и что вообще «Зигнер» делает в нашем доме, потому что Лиля никогда не шьёт. Мне кажется, она в глубине души презирает любые женские занятия, а для того, чтобы что-то подшить, ушить или перешить всегда есть «девочки с работы». Потому что Лиля начальник, и некогда ей глупостями заниматься. Но «Зингер» стоит и служит для разных других целей. Миша хранит в его ящиках фольгу, я играю на деревянной поверхности в маленькие игрушки, а ещё иногда качаюсь на её чугунной решётке и кручу чугунное колесо. И тогда Лиля обязательно напоминает, чтобы я не совала в колесо пальцы. Абсолютно зря напоминает: я вообще никогда ничего никуда не сую, я же уже рассказывала.
Миша вырезает латы из картона и украшает блестящими вставками фольги и кружками медалек. Я объезжаю свеженаречённого Росинанта, оставляя на паркете свежие царапины. Работа кипит.
Чем вы занимаетесь? удивляется пришедшая с работы Лиля.
Она принесла два пакета, в которые я должна засунуть нос, ведь там наверняка что-то вкусненькое для меня. Но мне некогда у меня Росинант. А у Миши латы.
Доспехи Дон Кихота сооружаем, вздыхает Миша. Ты зачем ей «Дон Кихота» читала?
Я не читала, открещивается Лиля. У нас даже книги такой нет. Я только сказки про него рассказывала.
Что?! Какие ещё сказки?
Как они с Санчо Пансой застряли в тайном подземном лабиринте, а потом выползали.
Глаза у Миши становятся большие-большие, а седые усы, обычно лежащие ровно, кажется, встают торчком. Альтернативную историю хитроумного идальго он не ожидал услышать.
А я виновата? Она каждую ночь требует сказки про Дон Кихота. А я его не читала! Ну и придумываю!
Откуда он вообще взялся у неё, Дон Кихот? удивляется Миша.
У тех бабушки с дедушкой прочитала, Лиля делает многозначительную интонацию на слове «тех». Откуда же ещё?
Не рано ли, Сервантеса в пять лет? Есть же более подходящие книжки.
Людмила Осиповна говорит, она сама берёт книжку, несёт и требует «Читай». А ей куда деваться? Читает.
Вообще-то дело обстоит не совсем так. У «тех» бабушки с дедушкой я действительно нашла «Дон Кихота» с иллюстрациями, меня заворожившими. Рассматривала картинки, пыталась читать сама. Но в интересной книжке оказалось слишком много букв и слишком много сложных слов. Поэтому я упростила себе задачу и ходила с толстой книжкой за «той» бабушкой Люсей, требуя почитать вслух. Ну мне и читали. Но то всё было следствие. А причиной стал сериал «Дон Кихот», который днём крутили по телевизору. Где высокий красивый дядька с бородой и усами катался на Росинанте в сопровождении верного Санчо Пансы и дрался за честь прекрасной Дульсинеи.
Красивый? переспрашивает Миша, выслушав мои пояснения. Дон Кихот?
Лиля как-то странно кашляет. Поперхнулась, что ли? Надо по спине постучать?
Ну, после «Больницы на окраине города» не так уж плохо, бормочет она.
Чёрт бы побрал это телевидение, почему-то сердится Миша и прибавляет уже совсем непонятное. Развалили страну!
Я только плечами пожимаю и жду, пока мне отдадут мои латы и меч. Ведь мне ещё нужно побороться с ветряными мельницами до ужина!
«Те» бабушка и дедушка
Пора бы пояснить, что за «те» бабушка и дедушка и зачем мне так много родственников. Ну, просто кроме мамы у меня ещё есть папа, а у него тоже есть родители. Так что бабушки и дедушки у меня в ассортименте. В квартире двадцать восемь с окнами на консерваторию живут мамины родители. А папины в квартире номер тринадцать. И из окон там ничего интересного не видно деревья и деревья. Ну и ладно, в той квартире и без окон много чего любопытного.
«Тех» бабушку и дедушку зовут Люся и Гена. Взрослые их называют Людмила Осиповна и Геннадий Алексеевич и всегда с придыханием. Потому что дедушка большой начальник, а бабушка жена большого начальника. Как вы понимаете, маленьких начальников у меня среди родственников вообще не водится.
Когда я собираюсь погостить у «тех» бабушки и дедушки, за мной присылают «Волгу» с водителем, дядей Володей, который всегда смешно шутит. Бабушка Люся тоже с ним приезжает, чтобы меня забрать, потому что Лиля (которая не любит приставку «бабушка») очень нервничает, когда я куда-нибудь уезжаю, и, если за мной приехало меньше двух человек, она будет нервничать ещё больше.
А что мы будем делать? спрашиваю я у бабушки Люси, забираясь на сидение «Волги».
Потому что просто жить у «тех» бабушки и дедушки невозможно. В квартире тринадцать обязательно будут какие-нибудь приключения. Прошлый раз я налила в мыльницу воду и каждые пять минут бегала в ванную комнату смотреть, не растворилось ли мыло. Потому что у бабушки Люси целая коллекция мыла в ящике комода, и мне хотелось, чтобы мы взяли оттуда какое-нибудь новое. Лучше всего мыло «Тик-так» с Хрюшей и Каркушей на обёртке. Обёртка же точно мне достанется! А для этого надо, чтобы старое мыло кончилось. Ну вот я и помогала ему кончиться поскорее. А позапрошлый раз бабушке Люсе некогда было со мной играть она мыла шкафы на кухне, и она велела мне «самой себя развлекать». Ну я и развлекала пошла на балкон за юлой, потому что без юлы себя развлечь никак невозможно. А на балконе широкий порог, о который я запнулась. А у юлы была отколота ручка, которую надо нажимать, чтобы юла крутилась. Это не я отколола, честно-честно, она всегда такая была. И вместо ручки торчала просто железка. В общем, я запнулась о порог, упала, а тормозила подбородком. О железку. Визгу было
Визжала больше всего бабушка Люся. С перепугу намазала мне подбородок детским кремом, а потом йодом.
А чего зелёнки не добавили для комплекта? интересовался врач скорой помощи, накладывая швы.
Словом, бабушка Люся не говорит про меня, что я «золотой ребёнок». Очевидно, потому, что у неё не дочка была, как у бабушки Лили, а два сына. И дедушка Гена, по её рассказам, бил их тапочком за то, что курили в сарае и могли пожар устроить. Я в сарае не курю, тапочком меня не бьют, но и «золотым ребёнком» не называют. Как-то так.
Что мы будем делать? повторяю я. А ёлочку наряжать будем?
Ёлочка давно стоит наряженная, вздыхает бабушка Люся. Пятое января на дворе.
Как же так? огорчаюсь я. Вы что, без меня ёлочку нарядили? Меня подождать не могли?
Мы с тобой на улице ёлочку нарядим! предлагает бабушка Люся. Пойдём во двор, там много ёлочек растёт, выберем самую красивую и нарядим.
На улице игрушки украдут, прагматично замечаю пятилетняя я. Жалко будет.
А мы свои игрушки сделаем! Самодельные! Их не украдут!
Идея бабушки Люси кажется мне логичной. Так-то у меня с логикой плоховато, ведь самодельные игрушки должно быть жальче, чем покупные. Но пока меня завораживает мысль, что игрушки, оказывается, можно и самим мастерить.
А ещё мы зайдём в «Юбилейный» и купим новую игрушку, которую ты сама повесишь на ёлочку у нас дома, продолжает бабушка Люся.