Как дырка в заборе.
А чего так-то? Парень вроде неплохой, не отставал от нее Генка, усиленно мне подмигивая и показывая большой палец.
Раиса шла перед нами, покачивая литыми бедрами.
Все вы хорошие, когда засадить хотите.
Ну, это ты, Раечка, обобщаешь. Тебя послушать, так все мужчины примитивные существа, обуреваемые низменными страстями.
Именно! Вот ты, наверняка, приперся сюда с бухлом, классическую музыку послушать. Других целей у тебя, конечно же, нет?
Не без этого, видишь ли, женщина это произведение искусства, а тяга к искусству лишена цели.
Она недоверчиво фыркнула и тут мы пришли.
Девчонки жили в большой комнате. Обстановка спартанская три кровати вдоль стен с одинаковыми тумбочками у изголовья, платяной шкаф и квадратный стол у окна. На стенах фото киноартистов, вырезанные из журнала «Советский экран».
А Люсьен где? поинтересовался Генка насчет третьей обитательницы комнаты.
Домой поехала на выходные, завтра к утру пожалует. Да вы рассаживайтесь, Раиса радушно кивнула на хлипкие стулья с драной обивкой. Извиняйте, гостей не ждали, так что чем бог послал.
Бог сегодня был не слишком щедр. На столе стояли две открытых банки, с кильками в томате и кабачковой икрой, в кастрюльке исходила паром вареная картошка. Картину довершала трехлитровая банка огурцов домашней засолки и буханка черного хлеба.
Скворцов, солидно крякнув, расставил на столе наш вклад три бомбы темного стекла, а торт, подумав, пристроил на подоконнике.
Мы уселись возле окна друг напротив друга и Генка, не спрашивая разрешения, закурил. Раиса, с независимым видом рылась в шкафу, нарочито, не обращая на нас внимания, а я украдкой ее рассматривал. Несмотря на не слишком приветливую встречу, она мне понравилась. Выражение ее скуластого лица с темными продолговатыми глазами, я бы назвал спокойно-развратным, а туго обернутая в цветастый халатик статная фигура (лифчик она надеть не удосужилась), волновала и будила низменные страсти.
Тут явилась Венера со стопкой свежего белья. Ее внешность вполне соответствовала облику статуи с острова Милос пышненькая, щекастенькая, в русых кудряшках и с греческим носом, только что руки на своих местах. Этими руками она кинулась обнимать, вскочившего при ее появлении Генку. Они так аппетитно тискались и чмокались, что мне стало завидно.
Геннадий! сказал я ему с укоризной, Может ты, наконец, перестанешь целоваться и представишь меня девушкам?
В самом деле, привел, не пойми кого своеобразно поддержала меня Раиса, Венерка, хватит лизаться, будто год его не видела. Позавчера только, полночи с тебя не слазил.
Грубая ты Раисочкина! обиженно сказала Венера, отлипая от любовника и усаживая его обратно на стул. Не слушайте ее, молодой человек, она бешенная.
Тут она уставилась на меня и расцвела.
Симпатичный! Гляди Раиска, какого кавалера тебе Геночка привел! А ты вечно всем недовольна!
Раиса пренебрежительно хмыкнула.
Иные кавалеры, хуже холеры.
Тут вступил Генка и стал, наконец, меня представлять. Надо отдать ему должное, я у него был и «светлая голова» и «круглый отличник» и «будущий академик».
Венера смотрела на меня с восторгом, а у Раисы в глазах зажегся огонек интереса. Чтоб разжечь его еще больше, я взял, да и поцеловал ей ручку. Ну как ручку, рука у нее была, что надо рабочая. Ладонь чуть уже моей. Такая, даст в лоб, мало не покажется. Вспомнились её слова про бывшего ухажера.
Какая прелесть! захлопала в ладоши Венерка, А мне, а меня?
Тебе пусть Генка целует, осадила ее Рая, приятно удивленная моим джентльменским жестом, и добавила, во все места.
Ну что, метнемся к стаканам! пригласил Скворцов, срезая ножом пластиковую пробку с «огнетушителя». В смысле прошу к столу!
Разлили, чокнулись: «За встречу!» Выпили.
Генка стакан, я полстакана, девчонки пригубили. Им хотелось больше, но они пока стеснялись. Видя это, я провозгласил:
Рюмочка по рюмочке веселый ручеек!
И снова разлил.
Через полчаса прикончили первую бутылку. Глаза у девушек заблестели, они уже пили наравне со мной. Теперь, под воздействием винных паров они казались мне настоящими красавицами. Венера пышная и румяная как сдобная булочка, ее непременно хотелось надкусить. Раиса, напротив, спортивная и крепкая (как оказалось, кмс по плаванью), такая сама кого хочешь надкусит.
В дверь постоянно лезли какие-то хари, пьяные и не очень. Это были отвергнутые поклонники и претенденты. Они хотели набить нам с Генкой морды и одновременно упасть на хвост. Девки со смехом и руганью выталкивали их за порог.
Еще через пару часов, после выпитой второй бутылки и начатой третьей нам захотелось музыки.
На стареньком проигрывателе завели пластинку певца Рафаэля и принялись танцевать. Мне почему-то выпало танцевать с Венерой. Девушка ласково хлопала рыжими ресницами и прижималась мягкой грудью, а ее халат нескромно спадал то с одного, то с другого плеча.
Люблю Рафаэля, сил нет! блаженно шептала девушка под сладкие рулады, испанского гомика. Она об этом не знала, и ей было хорошо.
Однако, танец наш был недолгим.
Убери руки, козел! прошипела Раиса и добавила громко. Венерка, забери своего кобеля.
Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты пьяно бормотал Генка, воображала, хвост поджала
Чтоб разрядить обстановку, я рассказал анекдот про «в углу скребет мышь». Девки скисли от смеха, повторяя: «кто такой вуглускр?»
Закрепляя успех, быстренько разлил и пригласил:
Комарики-лягушки, выпьем бормотушки?
Выпили, сменили пластинку на Ободзинского. Через пять минут Раиса танцевала уже со мной. Я не стал повторять Генкиных ошибок, и вместо того, чтоб хватать ее за выступающие части тела, легонько придерживал за тугую талию иногда спускаясь на бедра. Затем склонил голову и то и дело, словно ненароком касался кончиками губ ее шеи, чувствуя, как она млеет от этих касаний. Мы медленно кружились в полумраке под «Эти глаза напротив» и потому как она дышала, я понял, что «эти глаза уже не против». Постепенно мы дрейфовали к стенке, к которой я Раису слегка прижал. Она не оттолкнула, тогда я поцеловал ее в пахнущие вином губы, она не сразу, но ответила. Не помню, сколько длился этот поцелуй, возбуждение накрыло меня волной цунами. Когда, наконец оторвался, спросил хриплым голосом:
Ну что?..
Что? отозвалась она со сбившимся дыханием.
Может?.. я затруднился сформулировать свое предложение, но это и не понадобилось. Раиса отстранила меня и, быстро наклонившись, достала из тумбочки ключ. Венера проводила ее движение понимающе-насмешливым взглядом.
Пошли, шепнула мне девушка и выскользнула в коридор.
Э-э куда? заволновался Генка, но я только отмахнулся, надо было ловить удачу за хвост и ковать пока горячее железо.
Мы поднялись на третий этаж, и она отперла дверь в комнату, близнец той из которой мы пришли, только пустую.
Как оказалось, за внешней грубостью Раисы скрывалась необузданная страсть. Едва успев закрыть дверь, она тут же залезла рукой мне в ширинку. За одну минуту справившись с застежкой, выкатила наружу орудие, которое, надо сказать, уже давно рвалось в бой.
Я, не давая спуску, мигом распоясал на ней халат и извлек на свет чудные грудки, каждая размером с небольшую дыньку. Тут же стал их целовать и нежно покусывать, одновременно избавляя от остатков одежды себя и ее. Через минуту мы, уже голые хлопнулись на кровать.
Как все быстро случилось, думал я, раздвигая ей ноги, и влетая своей ракетой во влажно хлюпнувшие глубины женской вселенной.
Вселенная у Раисы оказалась что надо компактная! Моей ракете было тесно, и у меня родилось другое сравнение. Теперь я ощущал себя шатунным механизмом, обеспечивающим возвратно-поступательные движения могучего поршня. Кровать под нами скрипела и ходила ходуном. В какой-то миг, Раиса рывком освободилась от меня и сжалась в дергающийся комок, кусая подушку, чтоб не закричать. Я решил, что сделал ей больно, но это был всего лишь оргазм.