Шалико не стал разубеждать напарника, что предложенное им объяснение идиотское. Ну разве станет умный человек оставлять сумку с миллионом баксов без присмотра? С собой возьмет хоть в туалет, хоть в постель к любовнице. Он протер станок от пыли и собрался включить его, как снова забренчал телефон Асламбека. Снова звонил Юрий Львович, и Шалико опять пришлось ответить.
На этот раз Львович стал выяснять у него название клиники, куда Асламбек уехал лечить зуб. По-видимому, он хотел поехать и встретиться там с Асламбеком для срочного разговора.
Шалико молча дослушал просьбу бывшего банкира. Телефон при этом он держал так, что Асламбек тоже слышал разговор. По его мимике Шалико понял, что следует ответить назойливому абоненту, и сходу изложил нужную версию.
Асламбек в Москву поехал. Ему хороший доктор нужен. Кто там хороший не знаю. А если вам что-то срочно надо, спрашивайте. Смогу отвечу.
Ты не ответишь, расстроенно проронил Юрий Львович, выдержал паузу и отключился от связи.
Со мной не хочет говорить, Шалико отложил телефон на стол, включил печатный станок.
Это правильно, что не хочет, хлопнул его по плечу Асламбек, Ты невезучий. В любом вопросе. Как там твоя мама тебя называет: шлимазл (неудачник. идиш)?
Мама по другой причине так говорила, обиделся Шалико.
Он не любил, если кто-то вспоминал ему выражения его мамы. А она порой говорила ему именно так. Но не в виде упрека, а как предупреждение не влезать в опасные дела, а тем более нарушать закон.
Сразу после окончания школы, а жила семья Шалико в Сухуми, он пошел по стопам отца-грузина и сходу освоил профессию часового мастера. Весьма доходное дело. Так бы и трудился он на этой стезе, но вмешались еврейские гены матери. Тянуло Шалико к разного рода авантюрам. Тихий характер не стал в этом помехой, а способности к выполнению «ювелирных» работ предоставили первую возможность.
Для начала совсем еще юный Шалико изготовил пачку лотерейных билетов. По сути, такой же трюк выманивая денег у жаждущих дармовщины граждан проворачивает государство. Выигрывает один билетик из отпечатанных ста тысяч, а остальные просто бумажки, и идут они в урну.
Шалико отпечатал сотню билетов ДОСААФ. Его знакомый продал их на пляже среди отдыхающих. Всё «прокатило» без проблем. Окрыленный Шалико отпечатал двести билетов, но тут-то и выпало, что он по жизни шлимазл. Все билеты имели одну серию и один номер. Печатать каждому свой было не с руки, да и зачем, если весь «тираж» пойдет в урну. Так бы и случилось, но на этот раз Шалико «попал в нужные цифры». Двести его билетов «выигрывали» автомобиль.
В Сухуми завели уголовное дело, стали искать изготовителя фальшивок. Шалико не стал дожидаться результатов этих поисков. Он уехал в Цхенвал. Такое решение подсказала ему мама.
Уголовное Дело останется здесь, а ты, Шалико, будешь в другом месте в Южной Осетии, предложила сыну мудрая мама, Ты же не виноват, что шлимазл.
С мамой Шалико не спорил. Он даже не обиделся на шлимазла и последовал ее совету. Она назвала его так в виде поддержки, в оправдание. Неудачи, как и удачи, зависят, увы, не от нас, и мама может об этом сказать.
Совсем другое, если о твоих неудачах говорит деловой партнер, жена или девушка. Такие высказывания Шалико принимал на свой счет, как унижение. Потому и сейчас он насупился из-за слов Асламбека о том, что он урожденный неудачник.
Львович не просто так тебя ищет. Нервничает. Что-то вы там упороли, а скорее ты упорол. Иначе к чему такая срочность, выдал он Асламбеку в отместку за неудачника.
Срочно? задумался Асламбек, присев на стул, и тут же встал, Мужик этот наши бабосы к нему в обменник принес, высказал он догадку, но тут же осекся, Нет Туда ехать полчаса.
Двадцать пять минут, уточнил Шалико, не отрываясь от работы, Да и не повезет он наши деньжата в обменник. На рынке у менял попробует их пристроить. С небольших сумм начнет.
Точно. Надо там наших предупредить, воодушевился Асламбек, быстро встал и направился к выходу.
Шалико хотел сказать напарнику, что ехать никуда не надо, менялам можно позвонить. Он даже взял его телефон со стола, но тот уже поднялся наверх и захлопнул дверь в подполье.
Асламбек несся на рынок в надежде перехватить там вора у менял, а Лёха в это время неспешно подъехал к себе домой. Сказывалась стойкая привычка приносить жене заработки. Ей он вручал все до копейки и зарплату, и деньги от благодарных клиентов. То, что теперь ему достались ненастоящие доллары, особого значения не имело. Главное, их было много. Он часто пользовался китайскими подделками под логотипами фирменных брендов, и это его не смущало. Подобная ситуация возникла и с поддельными долларами. Ну, не «фирменного» они производства, так и что? Функцию могут выполнять ту же радовать супругу.
Лёха водрузил сумку на плечо и поднялся к квартире. Ключей у него не было. Он позвонил и, не дождавшись ответной реакции с той стороны, тихонько постучал. Решение о разрыве отношений они с супругой приняли всего пару дней назад, и в этом новом состоянии он с непривычки нервничал.
Лёха прислушался к тишине за дверью и собрался уйти, когда из квартиры напротив выглянула соседка Инна. Жильцы дома называли ее полным именем Инесса. Так они выражали молодой женщине своего рода пренебрежение. Всегда ухоженная и подчеркнуто уважительная ко всем, она вызывала у одних зависть, у других презрение Инна сама воспитывала взрослую дочь.
А вот жена Алексея с ней ладила, и при появлении Инны он еще раз демонстративно постучал в дверь своей квартиры.
А ее нет, сообщила соседка, Уехала твоя Лора.
Куда? удивился Лёха.
На юга, небрежно уточнила Инесса и, распахнув дверь, дополнила, Сказала у вас уже всё, и ей надо взбодриться.
Ну, да Взбодриться, промямлил Лёха, поправляя на плече увесистую сумку.
А ты с работы? окинула его заинтересованным взглядом соседка, Голодный небось, а я котлет приготовила, вышла она ему навстречу.
Да нет, не особо отмахнулся Лёха, но Инна проявила настойчивость, и он последовал за ней в ее квартиру.
Голодать нельзя, тем более такому большому мужчине, пояснила она причину своего предложения.
В квартире давно одинокой женщины пахло по-особенному. Притягательно. Лёха хотел снять рабочие ботинки при входе у вешалки, но Инна остановила его и повела прямо так по лаковым полам из штучного паркета. Проход в кухню располагался в нескольких шагах, но, когда они поравнялись с ним, хозяйка взяла великана за руку и провела дальше в спальню.
Спустя полчаса они откинулись друг от друга на мягких подушках широченной кровати. Инна глубоко дышала. Оба молчали, и она заговорила первой.
Я бы никогда так не поступила, мягко произнесла она, Но, раз у вас с женой уже всё, не договорив, коснулась она плеча Лёхи щекой.
Я тоже бы не решился, проронил он, о чем-то размышляя.
Правда? то ли удивилась, то ли обрадовалась Инна, А я думала не нравлюсь тебе. А ты просто слабохарактерный, чмокнула она любовника в щеку и с чувством добавила, и очень милый.
Странная, если не сказать обидная, для мужчины оценка его характера, покоробила Лёху. Тем более, что именно об этом говорила ему и жена. Он хмыкнул, сел на кровати и стал одеваться. Инна поняла свою промашку, но впадать в глупые оправдания не стала, а тоже начала одеваться и выдала вполне здравую мысль:
Это твоей бывшей ты не подходишь, а мне очень даже нравишься. Лора твоя пока не вернулась, можешь ко мне хоть насовсем перебраться.
Это как «перебраться»? У тебя дочь старшеклассница. Так нельзя. Ты же по отчеству Карловна, поучительно произнес Лёха, Немецкая фрау, а не знаешь, что во всем, а в отношениях с детьми в особенности, нужно соблюдать порядок