До сих пор у нас не так жестко следили за соблюдением трудовой дисциплины! досадливо подумала я вслух.
Тебя Бронич зовет, срочно! Живее, живее, шевелись! истерила Зоя. Одна нога здесь, другая там!
Ты мне льстишь, пробормотала я, сокращая расстояние от «здесь» до «там» с максимальной скоростью.
Трошкина, которая за много лет научилась воспринимать восторженные комплименты моим длинным ногам как фоновый шум, не выдержала и хихикнула.
Это была последняя нотка веселья в текущий бурный день. Все, с кем мне довелось общаться позже, демонстрировали полное отсутствие чувства юмора.
Зойка перехватила меня на углу и погнала в офис, безжалостно толкаясь.
Инка! Инка! Инка! с нечеловеческим энтузиазмом вопил попугай, разучивший с подачи горластой бухгалтерши новое слово.
Тебя еще не хватало! огрызнулась я, пробегая мимо.
Ощущая, как под давлением Зойкиных направляющих рук на моей талии образуются вмятины, я ворвалась в кабинет шефа.
Бронич сидел за столом красного дерева, и лицо у него было в тон столешнице. Проволочные волоски, окружающие лысину шефа на манер тернового венчика, вздыбились круче обычного. Одной рукой Бронич яростно чесал свою тонзуру, другой прижимал к уху телефонную трубку.
Увидев меня, он произнес «Да, разумеется!» тоном, каким уместнее было бы сказать «Нет, ни за что!», швырнул трубку на рычаг, склонил голову к плечу и метнул в мою сторону тяжелый взгляд василиска. Я на всякий случай отступила в сторону, но шеф скорректировал направление своего нервно-паралитического взора с учетом моего телодвижения и мрачно спросил:
Новость знаешь?
Ну Э-э-э протянула я, не сразу определившись с линией поведения.
Неинформированность для рекламщика смертный грех. Ответив «Нет, не знаю», я поставила бы под сомнение свою профессиональную репутацию. А ею я дорожу едва ли меньше, чем женской гордостью!
Мгновенно оценив расклады, я нарочито важно кивнула:
А-а-а! Вы про сенсацию на Си-эн-эн?
Я про скандал в «МБС»! рявкнул Бронич.
О-о-о Я растерялась, но быстро нашлась: Что, кто-то из клиентов набузил? Этот, что ли, с фабрики тупильных веществ?
У-у-у! отмахнулся Бронич. Вспомнила! Это когда еще было! Час назад!
И-и-и? подбодрила его я.
Поскольку выразительные гласные мы, кажется, все перебрали, можно было надеяться, что шеф ответит более развернуто и по существу.
Ё-о-о-о-моё! простонал Бронич, не оправдав мои надежды. Она еще не знает?!
Испепеляющий взгляд опалил мое плечо. Обожженная Зойка охнула и виновато пробормотала:
Я не успела объяснить
Да в чем дело-то?! ничего не понимая, занервничала я.
Хотелось бы, чтобы до дела не дошло, но, похоже, уже поздно. Бронич снял очки, бросил их на стол и двумя руками сильно потер багровую физиономию. Боюсь, что мы его потеряем.
Эдика, что ли? Я оглянулась на Зою.
Она покачала головой:
Севу!
Полонского?!
Вот когда я встревожилась по-настоящему!
Всеволод наш штатный креатор, до его прихода в «МБС» выдавать на-гора свежие идеи приходилось мне одной, и я еще не забыла, что это было очень утомительно и притом никак не сказывалось на моей зарплате редактора. Потерять Полонского?! Ну нет!
Я сделаю что угодно, чтобы вырвать Севу из лап смерти! пылко заверила я шефа.
Надо из лап закона! поправил Бронич и снова вздохнул.
Нашего Севу забрали в милицию, тоже вздохнув, тихо сказала Зоя. Прямо с улицы! Он грязно приставал к девушке и даже пытался ее изнасиловать!
Вы это серьезно? Или пугающе шутите в связи с Хэллоуином? В полном обалдении я переводила взгляд с бухгалтерши на шефа и обратно. Сэр Сева? Дон Кихот Полонческий?!
По-моему, прозвища нашего коллеги говорят сами за себя. Всеволод Полонский эрудит, эстет и джентльмен до кончика зонта. Я никак не могла вообразить Севу в роли гнусного уличного приставалы!
Вот уж совершенно нелепая мысль! Все равно что обвинить в мафиозной деятельности благородного короля Артура и рыцарей Круглого стола!
Будь добра, постарайся довести это свое мнение до сведения своих же друзей в милиции! попросил Бронич.
Вот тут я начала понимать, чем были вызваны истошные крики «Инка, Инка!». Мой жених Денис Кулебякин весьма уважаемый в милицейских кругах эксперт-криминалист. Его лучший друг Руслан Барабанов важная фигура в отделе по борьбе с организованной преступностью. Да и мой папа, отставной полковник, сохранил хорошие знакомства в разных силовых структурах
Прежде коллеги по «МБС», люди сплошь творческие, культурная элита общества, расценивали мои связи «с ментами» как порочащие. Подозреваю, от остракизма меня спасало только наличие мамы известной писательницы и брата модного дизайнера. Своей несомненной богемностью они как-то компенсировали дурное влияние на меня милицейского плебса. И вот, значит, теперь мои контакты в органах на что-то сгодились! Я усмехнулась, шагнула к директорскому краснодеревянному столу и потеснила Бронича у телефонного аппарата.
Капитан Кулебякин! без промедления отозвался на другом конце провода мой милый.
Дениска, спасай! сказала я.
Всегда пожалуйста, любимая!
Я приложила трубку к признательно забившемуся сердцу и сказала Зойке, заканчивая давний спор:
Понимаешь теперь, почему я выбрала мента? Мало слов много дела! И так во всем.
Пристыженная Зойка уныло кивнула, а Денис в трубке хмыкнул и проницательно заметил:
Комплименты это не к добру. Чую, просьба будет на редкость гадкая!
Разумеется, он не ошибся. Однако вытащить из милиции «насильника» Севу оказалось совсем не так трудно, как думал паникер Бронич.
Конечно, если бы пострадавшая девушка тоже поехала в участок и написала там заявление, ваш Полонский не отделался бы так просто, снисходительно объяснил мне мой милицейский герой уже поздним вечером, предварительно истребовав и получив с меня благодарность за совершенный им подвиг натурой.
К счастью, барышня скрылась с места происшествия еще до того, как увезли Севу в милицейском «бобике». Пока стражи порядка отскребали с асфальта побитого честными гражданами «насильника», его «жертва» тихо шмыгнула в подоспевшее такси и по-английски удалилась в неизвестном направлении.
Сумасшедшая какая-то девица, зевнув, подумала я вслух. Припадочная! Сначала возвела на парня напраслину, а потом усовестилась и сбежала.
Уверена, что это была напраслина? сонно пробормотал Денис. Я лично вашему Полонскому не слишком доверяю
Одно время Сева за мной ухлестывал. С тех пор и навсегда он у бдительного милицейского капитана Кулебякина на подозрении. Но я не стала спорить с милым: мне хотелось спать, и я не отказала себе в этом.
Телефон зазвонил среди ночи.
Поздний звонок четко проассоциировался у меня с милицейскими подъемами по тревоге, так что я и не подумала снять трубку. Это сделал Денис. И лишь когда он прилепил мобильник к моему уху, я поняла, что телефон-то мой собственный!
Инночка! Ах, Инночка! В трубке захлебывалась слезами мама Севы Полонского.
Нонна Игоревна?
Я села в постели, включила бра в изголовье кровати и посмотрела на будильник.
Была половина третьего. Шесть часов назад я передала помятого и обессиленного Всеволода с рук на руки его любящей маме, и в тот момент она плакала от радости, так как успела вообразить своего милого мальчика в полосатой робе арестанта, с бритой наголо головой и деревянными колодками на ногах.
Теперь в плаче Нонны Игоревны и малейшей радости не чувствовалось.
Инночка, Севу забрали! прорыдала она.
Я подумала, что намятые бока Полонского все-таки потребовали госпитализации, и спросила:
В больницу?
Нет, не в больницу! В тюрьму!
В какую тюрьму? Почему? За что?!
Я покосилась на Дениса.
Кузнецова! с упреждением зарычал он, выглянув из-под подушки. С кем ты, черт побери, якшаешься? Я не буду вытаскивать из кутузки всех твоих хахалей!