Молодец, я бы тоже того съел бы чего-нибудь, поддержал его Гридигат.
Разговор перешел на гастрономическую тему, и все разом, перебивая друг друга, стали вспоминать, кто что больше любит и кому чего особенного довелось отведать.
Иоганн, помнишь жареного фазана, которого мы свистнули прямо со стола у Грифо?! воскликнул Корыто.
Иоганн продолжал молча лежать на топчане, заложив руки за голову и глядя в потолок. Стражники разом умолкли, недоуменно переглянулись между собой и вдруг громко расхохотались.
Видать, Тритон лихо его отделал, все зубы повыбивал, вот он и не хочет про еду разговаривать, предположил Гридигат.
Да нет, он влюбился в Хильду и теперь сохнет по ней, закричал Корыто, захлебываясь от смеха.
Дуралеи, вы не знаете Иоганна. Он думает, как ему занять место Лейзера при Королеве, многозначительно произнес Грисуар.
А что, он может сойти. Правда у Лейзера нос на два пальца короче, чем у нашего Иоганна, и на голове уши, а не оттопыренные капустные листья, ну а в остальном вполне, съязвил Гридигат.
Каждое слово сопровождалось шквалом смеха не потому, что было смешно, а просто все были возбуждены и могли смеяться по любому поводу. Иоганн не обращал на них внимания и продолжал лежать, но в душе у него уже в который раз уже за последние месяцы возникло какое-то глубокое раздражение. А раздражало Иоганна не поведение стражников, а то, что он сам почему-то не мог также бездумно веселиться и быть таким же самодовольным.
Тогда Бран подошел к нему и, пнув ногой топчан, шутливо воскликнул:
Что? Лежать?! Когда я, начальник караула, стою!
Иоганн беззвучно взглянул на него, оставаясь в прежней позе, и опять перевел взгляд на потолок. Бран, озадаченный непонятным поведением Иоганна, хлопнул его рукой по животу и, отскочив, опасаясь ответного удара, крикнул:
Вставай, лежебока!
Иоганн лениво поднялся с топчана и направился к выходу. Бран из любопытства последовал за ним. Они вышли наружу. Кругом властвовала тьма, различались только зубчатые стены замка и башни они выглядели более черными на фоне темного, безлунного неба, лишь кое-где проколотого первыми вечерними звездами. Иоганн долго подбирал подходящее начало предстоящего разговора с Браном. Тут можно все испортить одним словом, но Бран опередил его:
Мрачный ты сегодня.
Надоела мне такая собачья жизнь, а тебе вроде ничего, нравится?
Нравится, как кабану на вертеле.
Что-то я от тебя раньше такого не слыхивал, усмехнулся Иоганн.
Мне эта служба как колючка под хвост, да что толку об этом языком трепать? Ничего не изменишь. На роду нам с тобой так написано.
Я тоже так считал, только теперь у меня другие мысли.
Да все твои мысли бочка пива и баранья нога, усомнился Бран.
И это тоже, согласился Иоганн, но мои мысли и тебя касаются.
Ну? заинтересовался Бран.
Хочешь вместо Тритона командовать караулом? у Брана приподнялись брови. Или бросить службу и купить небольшую ферму? У Брана округлились глаза. Если тебе и этого мало, можешь занять место сэра Рейнхольда и получить замковую стражу в придачу.
Бран было разинул рот, но опомнился и, не скрывая разочарования, упрекнул Иоганна:
Я думал, ты дело какое скажешь.
Но ты не отказался бы
Да ну тебя, отмахнулся Бран. Чтоб Королева сделала меня рыцарем да ты ополоумел.
Эта королева нет, а другая да.
Какая другая? изумился Бран.
Брингильда!
Слушай, Иоганн, я всегда считал тебя самым умным из нас, но, видать, Тритон и вправду сегодня тебе все мозги вышиб.
Мои мозги пока что на месте, и я вот что хотел у тебя спросить. Ты ведь раньше меня попал в замок, ты когда-нибудь слышал про Повелителя?
Нашел, про кого на ночь спрашивать, Бран укоризненно покачал головой.
А кто это? настаивал Иоганн.
Да откуда я знаю? Слышал только, что его сама Королева боится Больше, чем ты Тритона. А тебе-то что?
Скоро он нам явится во всей красе и силе, Повелитель мух.
Да чтоб тебе провалиться! воскликнул Бран. Или, может, ты шутишь?
Пошутил мой отец с моей матерью, огрызнулся Иоганн.
Тогда тут скоро начнется такая кутерьма, что забудешь, где у тебя голова, а где ноги.
А закончится она коронацией Брингильды.
С чего ты взял? Бран уже устал удивляться.
Да с твоих же слов, спокойно ответил Иоганн.
Брана еще никто не называл глупым, но сегодня Иоганн задал ему непосильную загадку, и он сдался:
Хорошо, только скажи, нам-то какой прок, если Брингильда станет Королевой?
Прок будет, если мы ей послужим.
Послужим? насторожился Бран, Знай, Иоганн, я души христианские губить не буду и вечное спасение мне дороже любого королевства.
А ты думаешь, я буду резать младенцев и душить старух? И вообще, запомни мои слова: тут судьба решит, служить нам Брингильде или нет.
Накаркаешь, поежился Бран.
Испугался? Я тоже боюсь получить вместо золотой цепи железную, а вместо фермы подвал с крысами, но я решил. Черед за тобой.
Что решил-то? не понял Бран.
Не пропустить свой шанс, если небеса мне его пошлют. Вдруг дела пойдут так, что я понадоблюсь Брингильде. Тогда подставлю ей свою спину, когда она полезет на трон.
Иоганн с нескрываемым превосходством посмотрел на обомлевшего от его слов Брана и решил, что для первого раза довольно. Он клюнул это главное, а про детали пока думать рано.
Друзья вернулись в комнату. Бран снова уселся за стол, а Иоганн сразу же лег спать. Он боялся не справиться с волнением и невольно произнести вслух хотя бы одну из многих безумных мыслей, бурлящих у него в голове. Возбуждение отгоняло сон, и мысли его невольно раз за разом возвращались к старухе, Брингильде и разговору с Браном. При этом его возбуждение мало-помалу меняло окраску с радостно-приподнятого на стыдливо-испуганное. «Что за чушь я нес Брану? Чем я могу помочь Брингильде? Ну баран! ругал себя Иоганн. И старуха или полоумная, или подосланная Рейнхольдом, бедного стражника аж в жар бросило. А Брингильда?! Служить ей собрался! Да как я мог такую дурь выговорить? Все, для Брана я теперь свихнутый малый. Только бы он не проболтался остальным, иначе конец. Со света сживут».
Глава 1.2
Охотничий зал, или зал «свиных рыл», как его в шутку звали из-за украшавших стены кабаньих голов, весь переполнился косыми потоками жаркого полуденного солнечного света. Душный воздух постепенно пропитывался запахами нагревшихся охотничьих трофеев и потревоженной пыли.
За длинным дубовым столом в креслах с высокими резными спинками собрались Королева и ее ближайшее окружение высшие должностные лица, осведомленные о ее отношениях с Повелителем: маршал Вильям главнокомандующий королевской армией, коннетабль Рейнхольд начальник замковой стражи, шамбеллан Фидлер охраняющий королевские покои, сенешаль Грифо управляющий замковой челядью, сэр Генрит глава рыцарского ордена и законник Лейзер, готовивший королевские капитулярии и решения по судебным делам.
Очевидным для всех поводом совещания явилось известие о скором посещении замка Повелителем. Однако по решению Королевы началось оно с оглашения Лейзером нового королевского капитулярия, касающегося сервов. Королеве хотелось понаблюдать за настроением своих приближенных и попытаться заранее прощупать их отношение к предстоящему событию. Действиями Королевы руководила скорее привычка, чем реальная потребность. Привычка эта осталась с первых трудных лет царствования после внезапной смерти мужа, короля Конрада, когда только ценой соглашения с Повелителем ей, совсем молодой женщине, удалось сохранить за собой трон и корону. За эти годы она научилась и привыкла управлять своими придворными, проникать в их замыслы, использовать их слабости и силу, убирать неугодных чужими руками, незаметно, не вызывая зависти других, награждать верных и постоянно ожидать опасность даже при отсутствии малейшего намека на нее.