Тогда Бодхисаттва сказал своему юному попутчику: «То, что ты хотел увидеть, тебе будет показано. Но место, где это произойдёт, далеко, а путь полон препятствий. Следуй за мной и ничего не бойся: да пребудет с тобою сила».
Их путь наверх был окутан сумраком. Протоптанной тропинки не было, как и не было следов какого-либо пребывания человека; и путь лежал через бесконечные нагромождения сваленных в кучу костей, которые перекатывались под ногами. Иногда комки разрыхленной земли с грохотом сваливались вниз с гулким эхом; иногда смятая под ногами земля рассыпалась как пустая скорлупа Звёзды светили ярче и будоражили чувства; а мрак сгущался.
«Не бойся, сын мой, говорил Бодхисаттва, идя впереди: путь безопасен, хотя и суров».
Они взбирались на гору под звёздами, быстрее, быстрее, в этом им помогали сверхчеловеческая сила. Они проходили высокие зоны тумана; и по мере своего продвижения наверх наблюдали под собой безмолвный поток облаков, похожий на течение молочного моря.
Они взбирались по горе час за часом; и попадавшиеся на пути невидимые преграды давали о себе знать, когда раздавался тихий мягкий хруст; и едва заметные холодные огни освещали их путь и меркли при каждом таком движении.
А когда юный путник взял в руку что-то гладкое, но не камень, и поднял это, в едва различимом сумраке он разглядел череп нахальную насмешку смерти.
«Не задерживайся здесь, сын мой! предупредил голос учителя, Вершина, на которую мы должны забраться, очень далеко!»
Они пробирались сквозь тьму и чувствовали постоянно под собой тихий странный хруст и видели, как ледяные огни извиваются и умирают,
пока край ночи не стал серым, а звёзды не начали угасать, и восток не начал заниматься.
Но они продолжали восхождение наверх, быстрее, быстрее, и в этом им помогала сверхчеловеческая сила. Их сейчас окутывал холод смерти, и огромное безмолвие. Золотое пламя занималось на востоке.
Затем впервые взору путника открылась нагота крутых обрывов; и им овладели трепет и смертельный ужас. Так как нигде не было земли,
ни под ним, ни рядом с ним, ни над ним, только лишь груда, чудовищная и безмерная, черепов и осколков черепов и праха костей, с мерцанием выпавших зубов, как мерцание обломков скалы в разрушении прилива.
«Не бойся, сын мой! прокричал Бодхисаттва; только те, кто силён духом, могут попасть в место Видения!»
За ними мир исчез. Не осталось ничего, кроме облаков под ними и неба над ними и груды черепов между ними которые терялись из виду в вышине.
Затем солнце взошло с теми, кто покорял вершину; и не было никакого тепла в его лучах, а только лишь холод, острый как меч. И страх огромной высоты, и кошмар изумляющей глубины, и ужас безмолвия, разрастался всё больше и больше и спустился на путника и отяготил его, сковал ноги, так что внезапно все силы покинули его и он застонал как спящий во сне.
«Быстрей, поторопись, сын мой! закричал Бодхисаттва: день короток, а вершина очень далеко отсюда».
Но странник пронзительно закричал: «Мне страшно! Мне несказанно страшно!» и силы покинули меня!»
«Сила вернется, мой сын!» ответил Бодхисаттва «Взгляни-ка на то, что под тобой и над тобой и вокруг тебя и скажи мне, что ты видишь».
«Я не могу, закричал пилигрим, дрожа и цепляясь: Я боюсь взглянуть вниз! Передо мной и вокруг меня нет ничего, кроме людских костей».
«Но всё же, сын мой, сказал Бодхисаттва, заливаясь мягким смехом, всё же ты не знаешь, из чего сделана эта гора».
Юный пилигрим ещё раз произнес, содрогаясь: «Мне страшно! Мне несказанно страшно!.. Здесь нет ничего, кроме черепов!»
«Это гора и есть гора черепов!», ответил Бодхисаттва. «Но знай, сын мой, что все они ТВОИ СОБСТВЕННЫЕ! Каждый в какое-то время был вместилищем твоих мечтаний и иллюзий, твоих желаний. Среди них нет ни одного, который принадлежал бы какому-то иному существу. Все они все без исключения, были твоими в миллиардах твоих предыдущих жизней».
Фурисодэ
Недавно, проходя по небольшой улочке, занятой в основном продавцами старинной посуды, я обратил внимание на фурисодэ, или платье с развевающимися рукавами, насыщенного пурпурного оттенка, называемого мурасаки, висящего перед одним из магазинов. Подобное платье могла бы носить дама высокого положения во времена Токугава[1]. Я остановился и посмотрел на пять фестончиков на нём; и в тот же момент в моей памяти всплыла легенда о подобном платье, которое, согласно преданиям, однажды послужило причиной разрушения города Йеддо[2].
Почти двести пятьдесят лет назад дочь богатого купца из города Сёгуна, на одном религиозном празднике увидела в толпе юного самурая необычайной красоты и сразу же влюбилась в него. К сожалению, он исчез в толпе, прежде чем она через своих слуг узнала, кто он был и откуда. Но его образ запал ей в душу вплоть до мельчайших деталей его костюма. Праздничные одеяния, носимые тогда юношами-самураями, едва ли уступали по своему великолепию нарядам юных девушек; и верхнее платье этого прекрасного незнакомца казалось чрезвычайно красивым очарованной девушке. Она подумала, что, надев платье такого же качества и цвета, с такими же фестонами, она сможет привлечь его внимание в следующий раз.
Конечно, она заказала сшить себе такое платье с очень длинными рукавами, по моде того времени и щедро вознаградила портного. С тех пор она носила его всегда, когда выходила из дома; а дома она вешала его в своей комнате и пыталась представить в нём своего незнакомого возлюбленного. Иногда она часами стояла перед ним то мечтая, то проливая слёзы. И еще она обращалась к богам и Буддам с молитвами о том, чтобы завоевать любовь молодого человека часто повторяя молитву секты Нитирэн[3]: «Наму мёхо ренге кё!»[4]
Но больше она никогда так и не видела юношу; и зачахла она от тоски по нему, заболела, умерла и её похоронили. После похорон платье ее с развевающимися рукавами, за которое она так щедро заплатила, было даровано буддистскому храму, который посещала её семья. В те времена была жива еще древняя традиция таким образом избавляться от одеяний умерших людей.
Священник смог продать платье по хорошей цене; так как оно было сделано из дорогого шёлка и на нём не было видно следов слёз, которые покойная красавица роняла на него. Оно было куплено девушкой примерно того же возраста, что и умершая дама. Но проносила она его всего лишь один день. Потом бедняжка заболела и начала как-то странно себя вести кричала, что её преследует видение красивого юноши и что за его любовь она умрёт. А затем через некоторое время и она умерла; и платье с развевающимися рукавами было передано в храм во второй раз.
И снова священник продал его; и вновь его купила юная девушка, которая нарядилась в него лишь раз. Затем и она заболела и рассказывала окружающим о прекрасной тени, а потом и она умерла и её похоронили. И платье в третий раз было предано в храм; но тогда уже священник удивился и у него появились сомнения.
Примечания
1
Сёгунат Токугава или Эдо бакуфу феодальное военное правительство Японии, основанное в 1603 г. Токугавой Иэясу и возглавляемое сёгунами из рода Токугава вплоть до 1867 г. (прим. ред.).
2
Йеддо прежнее название г. Токио.
3
Нитирэн одна из основных буддийских школ Японии, принадлежащая направлению махаяны. Школа Нитирэн-сю сформировалась в Японии эпохи Камакура; ее создал странствующий монах Нитирэн (12221282) на основе учения школы Тэндай. (прим. ред.).
4
Приверженцы религии нитирэн полагали, что во фразе «Наму мёхо ренге кё! Поклоняюсь Сутре Цветка Лотоса Благой Дхармы»), выражается вся суть учения Нитирэна. (прим. ред.).