Зато название компании вы, естественно, назвать не можете, неуважительно предположил джентльмен из Новой Англии.
В такие моменты Парвисом нельзя не восхищаться. Он даже секунды не помедлил с ответом.
«Le Socie'te' Anonyme d' Aphrodite», сказал он. И еще я только что вспомнил нечто такое, что поднимет настроение вам. Они надеются обойти ваши жесткие почтовые правила и закрепиться в Америке прежде, чем начнется неизбежное слушание в конгрессе. Компания открывает филиал в Неваде: очевидно, там до сих пор может сойти с рук что угодно.
Парвис поднял стакан.
За Жоржа Дюпена, жертву науки, провозгласил он. Вспомните про него, когда начнется фейерверк. И еще
Что? хором спросили мы.
Советую начать копить деньги немедленно. И продайте свои телевизоры, пока их производители еще не разорились.
Гонка вооружений[5]
Как мне уже доводилось прежде замечать, долгое время никому не удавалось прижать к стенке Гарри Парвиса, признанного краснобая «Белого оленя». В его научных знаниях сомнений не возникало но где он их набрался? И чем можно оправдать ту фамильярность, с какой он упоминал многих членов Королевского научного общества? Следует признать, что очень многие не верили ни единому его слову. А это уже чересчур, как я недавно и несколько возбужденно заметил Биллу Темплу.
Ты всегда ни в грош не ставишь слова Гарри, сказал я ему, но даже ты не сможешь не признать, что он нас всех развлекает. А не каждый из нас на такое способен.
Уж если ты перешел на личности, взорвался Билл, все еще не в силах смириться с тем, что несколько его совершенно серьезных рассказов некий американский издатель отверг на том основании, что они его не рассмешили, то давай выйдем, и ты повторишь свои слова. Он взглянул на окно, заметил, что на улице до сих пор валит снег и торопливо добавил: Но не сегодня, а как-нибудь летом, если мы оба окажемся здесь в подходящую среду. Выпьешь еще стаканчик своего неразбавленного ананасного сока?
Спасибо. Когда-нибудь я попрошу добавить в него джин, лишь бы тебя ошарашить. Наверное, я единственный в «Белом олене», кто может заказать его или отказаться и отказывается.
На этом наш разговор прервался, потому что вошел объект спора. При обычных обстоятельствах это лишь добавило бы нашему с Биллом противостоянию напряженности, но поскольку Гарри привел с собой незнакомца, мы решили стать вежливыми пай-мальчиками.
Привет всем, сказал Гарри. Познакомьтесь с моим другом Солли Бламбергом. Лучший мастер по спецэффектам в Голливуде.
Давай уточним, Гарри, печально произнес мистер Бламберг голосом, который мог бы принадлежать подвергнутому укоризне спаниелю. Не в Голливуде. Из Голливуда.
Тем лучше для тебя, отмахнулся Гарри. Сол приехал сюда, чтобы осчастливить своими талантами британскую кинопромышленность.
А в Англии есть кинопромышленность? встревоженно уточнил Солли. У нас на студии все о ней говорили как-то с сомнением.
Разумеется, есть. И даже процветает. Правительство все время повышает налоги на развлечения, что приводит ее к банкротству, а затем не дает ей умереть, подпитывая крупными грантами. Просто в этой стране так ведутся дела. Эй, Дрю, где наша книга почетных гостей? И налей нам по двойной. Солли пережил тяжелые испытания, и ему надо подкрепиться.
По-моему, если не считать взгляда как у провинившейся собаки, мистер Бламберг не производил впечатления человека, пострадавшего от чрезвычайных лишений. На нем был аккуратный костюм от «Харта, Шефнера и Маркса», а пристегнутые пуговицами уголки воротничка рубашки заканчивались где-то на середине груди. Это было очень кстати, потому что воротничок скрывал, но, к сожалению, недостаточно, его галстук. Мне стало интересно, в чем же его проблема. О, лишь бы не антиамериканская деятельность, мысленно взмолился я: это снова развяжет язык нашему ручному коммунисту, который в тот момент миролюбиво изучал в уголке ситуацию на шахматной доске.
Мы отозвались на слова Гарри сочувственным хмыканьем, а Джон довольно откровенно намекнул:
Может, если вы нам все расскажете, вам полегчает? И вообще, нельзя упускать шанс послушать здесь кого-нибудь другого.
Не скромничай, Джон, тут же отозвался Гарри. Я пока еще не устал тебя слушать. Да только сомневаюсь, что Солли захочется снова обо всем рассказывать. Верно, старина?
Угу, буркнул мистер Бламберг. Рассказывай ты.
Я знал, что этим все и кончится, шепнул мне Джон.)
А с чего начать? уточнил Гарри. С того, как Лилиан Росс пришла брать у тебя интервью?
С чего угодно, только не с этого места, содрогнулся Солли. По-настоящему все началось, когда мы снимали первый сериал про «Капитана Зума».
«Капитан Зум»? многозначительно переспросил кто-то. Эти два слова считаются здесь очень грубыми. Только не говорите, что именно вы несете ответственность за эту потрясающую чушь!
Ну-ну, друзья! примирительно сказал Гарри, выливая масло на бурные волны. Не надо вести себя слишком сурово. Не можем же мы судить по нашим высоким стандартам буквально все. И надо же людям чем-то зарабатывать на жизнь? Кроме того, миллионам детей и подростков нравится Капитан Зум. Уверен, вы не хотите разбить их маленькие сердца да еще незадолго до Рождества.
Если им действительно нравится Капитан Зум, я лучше сверну им нежные шейки!
Какая выдающаяся сентиментальность! Вынужден извиниться за слова некоторых моих соотечественников, Солли. Напомни, как там назывался первый сериал?
«Капитан Зум и угроза с Марса».
Ах, да, верно. Кстати, никак не пойму, почему нам вечно грозят именно с Марса? Наверное, все началось со старины Уэллса. Как знать, не нарвемся ли мы в один прекрасный день на крупную межпланетную акцию протеста если только не сумеем доказать, что марсиане были столь же грубы по отношению к нам.
Я очень рад заявить, что никогда не видел «Угрозу с Марса» (А я видел, простонал кто-то сзади. И до сих пор пытаюсь забыть.), но речь сейчас не о сериале как таковом. Его создали три сценариста в баре на бульваре Уилшир. До сих пор никто не может точно сказать, что сериал получился таким из-за того, что сценаристы были пьяны, или что им приходилось непрерывно пить, чтобы не свихнуться из-за «Угрозы». Если это вас смущает, не обращайте внимания. А заботой Солли стали затребованные режиссером спецэффекты.
Во-первых, ему предстояло построить Марс. Солли полчасика полистал «Покорение пространства» и выдал набросок, который плотники быстро превратили в переспелый апельсин, парящий в пустоте и окруженный бесчисленными звездами. Это оказалось легко, зато с марсианскими городами пришлось повозиться. Попробуйте-ка придумать совершенно чужую архитектуру, да еще такую, чтобы результат не смотрелся полной нелепицей. Сомневаюсь, что подобное вообще возможно если здравые мысли и придут в голову, то их уже наверняка где-то на Земле использовали. То, что появилось наконец в студии, было смутно византийским с некоторыми штрихами в духе Фрэнка Ллойда Райта. Тот факт, что ни одна из дверей никуда не выводила, никого не волновал, пока имелось достаточно место для схваток на мечах и всевозможной акробатики, предусмотренных сценарием.
Да-да, схваток на мечах. Вот вам цивилизация, владеющая атомной энергией, лучами смерти, космическими кораблями, телевидением и тому подобными современными удобствами, но когда дело доходит до схватки между Капитаном Зумом и злобным императором Клаггом, часы проворно отсчитываю обратно несколько столетий. Вокруг стоит толпа солдат со зловещими на вид лучеметами, но в ход их не пускает. И не только в этой сцене, а почти во всем сериале. Ну, иногда пучок искр прожжет Капитану Зуму штаны, и все. Я так полагаю, что раз эти лучи не могут летать быстрее света, он запросто и всегда может их опередить.