Затопит всё, уже тише произнёс второй.
На кой только, ещё тише ответил Иинг. Третий мужчина по-прежнему молчал. Чжень понимал, что мирной и спокойной беседы ждать не приходится, но другие идеи к нему в голову не приходили. Нельзя защитить людей втайне, нельзя оберегать их и держать в неведении. Рано или поздно, им придется столкнуться с чудовищами из степей. Чжень бесшумно спрыгнул с дерева. Третий охотник тут же схватился за лук и подскочил. Юноша успел бы прыгнуть к нему и ногой отбросить оружие в сторону, но это ему было не нужно. Он спокойно стоял, глядя охотнику в глаза. Зазвенела тетива, а через мгновение, стрела словно сама легла Чженю в руку. Юноша бережно положил её на траву.
С севера приближаются степные чудовища, спокойно заявил ученик монаха. Затопив тот берег, я ненадолго их задержу.
Даос! первый охотник тоже уже схватился за лук. Второй успел только развернуться к юноше. Чжень головой мотнул. Не было смысла тратить слова на пустые оправдания. Не важно, считают его местные даосом или нет. Нужно концентрировать внимание на чем-то одном, и тогда ты не сойдешь с правильного пути.
Вы ничего не теряете, если позволите мне закончить вырубку, продолжил юноша. Я не прошу вас мне помочь, хотя если вы пошлёте мне хотя бы пол дюжины мужчин, я покину ваши края ещё до заката.
Чтобы ты заморочил им головы своим даоским колдовством? не унимался Иинг.
Я справлюсь и один. Только не отвлекайте меня, пожалуйста, и дайте закончить.
Разумеется, ему не дали даже закончить предложение. Иинг выпустил стрелу, и одновременно с ним, третий охотник спустил тетиву. Чжень уклонился от одной стрелы, вторую отбил в сторону ногой. Он мог бы поймать и две сразу, но ему хотелось оставить руки свободными на случай, если оставшийся охотник возьмется за дубину.
Я не даос, устало ответил Чжень. Он не хотел пускаться в разъяснения, это только сбило бы местных с толку и отвлекло от мысли о Саранче. Выхода, впрочем, не было. Но я спас жизнь даосу и так получил печать.
Почему мы должны тебе верить? спросил Иинг, в то время как два его товарища уже клали на лук новую стрелу. Дубина, которой немного опасался Чжень, все ещё лежала у ног третьего охотника.
Потому что монах не лжёт, это отягощает карму, сказал юноша, а затем буднично поймал обе стрелы и бросил их на землю. Охотник с дубиной не успел бы бросить лук и схватиться за другое оружие, так что сейчас Чжень был спокоен. В ветвях запела неизвестная юноше птица. Охотники молчали.
Пожалуйста, дайте мне закончить вырубку.
Никто не ответил. Что-то зашелестело в хвое. Один из охотников дернулся, пустил стрелу, но та лишь застряла в кроне дерева. Белка поскакала по стволу выше. Чжень не шевелился.
Он нас взглядом хочет себе подчинить, уверенно кивнул Иинг, глядя юноше то ли на грудь, то ли на шею. Чжень позволил себе едва заметную улыбку.
Я могу продолжать вырубку и при вас, если пообещаете не стрелять одновременно, спокойно сказал он. Тогда мне не придется ломать ваши луки. Монах не имеет права портить чужой труд.
Нет, вы слышали? спросил у своих товарищей Иинг, но ему никто не ответил. Чжень повернулся к ближайшему дереву, сделал глубокий вдох, провел короткую «дорожку» лу часть полноценного упражнения таолу. Чжень расставил ноги, вытянул руки перед собой, а потом словно волна, перекатил свой вес с одной точки, на другую. Руки его при этом оставались вытянутыми, и юноша снова почувствовал нарастающее в ладони ци. Выдохнув, Чжень ударил раскрытой ладонью по стволу сосны. Кора посыпалась под его костяшками, но одного удара ученику монаха никогда не хватало. Был бы здесь Ши-Даоань, он бы срубил весь лес за одно утро. В очередной раз, зазвенела тетива, и в очередной раз Чжень поймал стрелу и осторожно положил её в траву.
Благодарю, вежливо поклонился он охотникам. Иинг ничего не понял, третий охотник, молчавший все это время, криво усмехнулся.
Чжень снова ударил по сосне, и снова заставил ци бежать по телу, вместе с кровью, концентрируясь в ладони. Охотники о чем-то болтали, очень тихо, но не так, чтобы Чжень не смог их услышать. Юноша просто следовал правильному пути и не хватался за несколько дел сразу. Звон тетивы и свист ветра услышит его тело и без участия самого Чженя. Ученик монаха должен был срубить дерево. На шестой или восьмой удар, Чжень не пытался считать, ствол заскрипел. Юноша ударил снова, а потом привычно перебежал вокруг дерева, чтобы поймать его, как делал это уже несколько раз до этого.
Монах, внезапно заговорил третий охотник. Чжень повернулся к нему, поклонился, в знак того, что внимательно слушает собеседника. Ты бы нас всех убил, если бы хотел?
Нет, ответил юноша. Мне нельзя убивать живых существ, но к сожалению, это не всегда возможно. Я бы просто сломал ваше оружие. Если бы вы не были охотниками, я мог бы сломать вам несколько костей.
А то, что мы охотники тебе чем помешает? не понял третий. Чжень не разрешил себе улыбаться, хотя точно знал, что Ши-Даоань расплылся бы в улыбке, отвечая на такой вопрос.
Охотник может умереть от голода, если сломать ему не те кости, юноша осмотрел всех троих. Вы позволите мне вернуться к работе?
Ты сам видел северных чудищ? не унимался третий. Словно молчание, которым он одаривал юношу до этого, было деревянной пробкой. Но вот она вылетела, и из бочки нескончаемым потоком полились вопросы.
И сражался с ними.
На что они похожи?
Поначалу на огромных жуков, Чжень теперь смотрел точно в глаза третьему. Испытание вопросами юношу не пугало, но он чувствовал, что охотник проверяет его. Но чем больше они жрут людей, тем больше похожи на нас.
Иинг и его брат переглянулись. От Чженя не укрылся страх, промелькнувший на лицах охотников, хоть парень и не пытался их разглядывать. Чжень надеялся, что когда-нибудь сможет стать по-настоящему отстранённым и сосредоточенным на деле, но до сих пор научиться такому простому делу. Не замечать реакции окружающих и самому не реагировать на их эмоции.
Монах не врёт, устало бросил третий охотник. Пойдёмте, надо привести ему помощь.
Второй охотник кивнул. Иинг ещё раз перевёл взгляд на Чженя, потом на третьего и также поспешил за ним. Очень скоро, вся группа скрылась из поля зрения юноши. Ученик монаха вздохнул, поблагодарил духов за помощь и вновь вернулся к вырубке леса. Он вытянул руки перед собой, встал в прежнюю стойку, почувствовал течение ци, а следом за них, услышал, как хлопают над его головой кожистые крылья. Чжень поднял голову, но Саранча уже пролетела над ним. Чудовища летели в сторону охотников. Четверо отвратительных, согнутых, шестилапых тварей, крылья у которых Чжень видел впервые в жизни. На долю мгновения, юноша захотел выругаться, прямо как в таких случаях делал его отец, но быстро подавил это стремление. Он лишь вздохнул, закончил лу, перенёс ци в ноги и прыгнул.
Одно из чудовищ развернулось прямо в воздухе, забило крыльями и выстрелило. Чжень приземлился на вершину сосны, тут же оттолкнулся от неё не столько носком, сколько сконцентрированном в нём ци. Стрелу юношу отбил в сторону ребром ладони. Остальная Саранча тоже начала разворачиваться, с пугающим и отвратительным изяществом. На Чженя смотрели низко посаженные морды. Множество круглых, острозубых ртов были расположены там, где у людей расположены щёки и шея. В центре морды, два гигантских жвала, беспрерывно щёлкающие и голодные. Маленький рот между ними всё время выделял густую, белёсую слюну. Только сейчас Чжень понял, что у этой Саранчи нет уже привычных ему четырёх нижних конечностей, вместо них, две пары кожистых крыльев. В том, что можно назвать руками, чудовища сжимали уродливые арбалеты, сделанные из отрезанных человеческих пальцев и обглоданных костей.