Да и во внешнем мире позитива заметно поубавилось. Рядом с плазменными экранами, по-прежнему представляющими парадные виды Санкт-Петербурга, появился плакат в черной рамке. Крупно напечатанное слово «Скорбим» и две гвоздички в вазе на полу не позволяли ошибиться в трактовке ситуации. Чей-то трудовой путь уже закончился вместе с жизнью.
Я наскоро скроила подходящую печальную мину и пробежала бы мимо, но узнала лицо на плакате. Такая знакомая ухоженная бородка И, кажется, тот же самый прекрасный пиджак В воздухе даже будто повеяло мужским парфюмом с нотками ветивера и мускуса.
«Не зря Минздрав предупреждает! ахнул мой внутренний голос. Докурился красавец!»
Степан Степанович Чижняк, прочитала я под портретом.
Датой смерти значился вчерашний день. По моей спине пробежали мурашки. Надеюсь, не я была последней, кто видел Степана Степановича живым?
Такой молодой, красивый, полный сил мужчина, с искренним сожалением произнес у меня под ухом женский голос. Ему жениться надо было, а не умирать! Какая злая судьба.
Я повернула голову и внимательно посмотрела на невысокую пухлую даму. Та поправила локон у виска, и я отметила отсутствие на ее правой руке обручального кольца. Что ж, понятно сожаление об уходе потенциального жениха.
Вы его знали? Я кивнула на портрет.
Степочку-то? Дама глубоко вздохнула. Пышная грудь выпятилась, приблизив ко мне бейдж. «Петрова Анна Егоровна» прочитала я. Должность уверенно не разобрала грудь опять опустилась, но, кажется, завкафедрой культурологии. Он уже второй раз был нашим приглашенным лектором.
«Был бы и в третий, поняла я. А мог и более интересное предложение получить».
Успел ли выступить? спросила я, подумав, что в таком случае имею возможность познакомиться хотя бы с трудами покойного.
Лекции мы с коллегами тоже редактируем. Эта работа считается даже более сложной, чем правка докладов, и оплачивается по повышенной ставке.
Да, вчера отчитал, ответил на вопросы слушателей и сразу убежал, даже чаю на кафедре выпить не захотел, ответила Анна Егоровна и сокрушенно покачала головой. И куда спешил, спрашивается? Получается, навстречу собственной смерти.
Это прозвучало очень значительно, я задумалась.
И без задержки озвучила свои сомнения и соображения Ирке, позвонив ей из ближайшей укромной ниши.
То есть у нас уже второй погибший, выслушав меня, сказала подруга и чем-то хлюпнула. И это только в одном университете. Определенно, надо разбираться с губительным влиянием звезды. А ты сидишь там с утра до вечера, и мы не можем приступить к расследованию!
Приступайте без меня, разрешила я. Для начала пусть Архипов, наш гений интернет-поиска, нароет инфу о втором погибшем. Степан Степанович Чижняк, тридцать восемь лет, ученый-культуролог.
Ладно, согласилась подруга и снова хлюпнула.
Ты завтракаешь?
Нет! Ты что, в такое время? Десятый час, я давно позавтракала. Это Кружкин новый коктейль сочинил, мы его сейчас дегустируем.
В такое время? Десятый час же! повторила я, не скрывая возмущения.
Вот же Ватсоны безответственные! Пьют с утра пораньше авторские коктейли! Без меня!
А что не так? Не шампанское же лакаем, как аристократы и дегенераты, не стушевалась подруга. Ты лучше дай мне телефончик инициативной подруги покойной Верочки, как там ее?
Юля она. А зачем тебе ее телефончик?
А затем. Пока ты будешь протирать штаны в универе, а Вадик искать инфу о Чижняке, я побеседую с этой Юлей и побольше узнаю о ее подруге.
А что ты ей скажешь? Как объяснишь, какое отношение имеешь к Верочке?
Я объясню, что имею отношение к тебе! Ты моя лучшая подруга, а Верочка была ее лучшей подругой
Не нравится мне эта параллель, проворчала я. С учетом судьбы Верочки
Вот именно! Как раз с целью спасти нас всех от печальной участи Верочки я и хочу побеседовать с Юлей, что тут непонятного?
Спорить можно было до бесконечности, а мне давно следовало трудиться. Микробосс наверняка уже накручивал круги вокруг моего пустующего рабочего места, как акула или стервятник.
Пришлю контакты Юли эсэмэской, пообещала я. И, не выдержав, спросила обиженно: Как коктейль?
А ты знаешь, очень неплохой, не уловила моего настроения обычно чуткая подруга. Свежего клюквенного сока многовато, а так ничего, особенно с тетушкиной шарлоткой.
Они там еще и мою родную старушку спаивают! Предварительно коварно подговорив ее испечь им фирменную шарлотку!
Я окончательно разобиделась и оборвала разговор, не попрощавшись.
Рабочий день пошел своим чередом и более ничем интересным не отметился.
Ближе к концу дня позвонила тетя Ида.
Быстро скажи, белый или красный? торопливо и с ноткой досады в голосе спросила родная старушка. Мы не смогли решить большинством, твой голос пятый решающий.
Вы там портвейн выбираете, что ли? я не скрыла неодобрения.
Неправильно это на восемьдесят шестом году вести такой разгульный образ жизни: утром коктейль, вечером портвейн. Вот спросят меня дети, внуки или правнуки тетушки из своих Америк: как там наша дорогая прародительница? И что я им скажу: напивается наш матриарх как сапожник в компании моей лучшей подруженьки?
Имей в виду, Элен, я за белый! послышался другой неюный голос.
О, я ошиблась: тетушка напивается в компании двух лучших подруженек моей и своей собственной!
Добрый вечер, Марфа Ивановна, как поживаете? вежливо приветствовала я мадам.
Марфинька, не плутуй, пусть деточка сама решит! донеслось из трубки.
Мон шер, кто тут плутует? Не шельмуй меня, Идочка!
В трубке послышались шорохи, голоса препирающихся старушек сделались неразборчивыми. На их фоне отчетливо прозвучал баритон Архипова:
Чтобы тебе было понятнее, с большим трудом решается вопрос о соусе к макаронам в меню сегодняшнего ужина паста капеллини, добросовестно объяснил неисправимый зануда. Ты как, за белый или за красный?
Только не говори, что после работы поедешь не к нам, а к себе! Это уже Ирка выхватила у приятеля трубку. Я приготовила ужин на всех и не собираюсь толстеть, поедая в ночи лишнюю порцию! Все, ты летишь на Петрагу, это не обсуждается! Быстро скажи: бешамель или болоньезе, и бегом на метро!
Болоньезе, конечно, ты же знаешь мой вкус. Я с облегчением выдохнула.
Нормально все, мадамы и примкнувшие к ним друзья ведут здоровый образ жизни. А мне не придется готовить ужин для себя и поедать его в гордом и отвратительном одиночестве, что вдвойне прекрасно.
За десять минут до окончания рабочего дня я попрощалась с коллегами (подчеркнуто вежливо с Микробоссом, который тут же что-то записал в свой блокнотик с пасквилями). Ровно в 17:30 прошла через турникет на волю и уже через полчаса входила в старый дом на Петроградке.
Не с парадной с черной лестницы. Тетушкина квартирка образована путем соединения двух помещений бывших комнат прислуги на разных этажах. Этим обусловлено наличие в жилище очень колоритной и столь же крутой деревянной лестницы. Та комната, что наверху, именуется у нас светелкой, сейчас ее временно занимает Ирка. Тетушка в светелку поднимается редко, восхождение по головокружительно крутой лестнице для нее слишком опасно.
Вообще-то, оно для всех опасно. Единственный, кто никогда еще не падал с нее, тетин питомец, кот Волька.
Кот и встретил меня в крошечной прихожей. Вскользь протер своей башкой мою коленку, сунулся мордой в сумку, ничего интересного в ней не учуял и одним могучим прыжком взлетел на середину лестницы свой обычный наблюдательный пункт.
Ну наконец-то! Тетя Ида при моем появлении встрепенулась, как птичка на ветке, и в ушах ее тяжело качнулись крупные серьги с гладкими камнями, похожими на мармеладные конфеты. Не звонили?