Я очень рада знакомству! изобразила я восторг и улыбнулась самой широкой улыбкой. Это ваше изобретение? Оно выглядит потрясающе!
Польщённые гномы тут же, перебивая друг друга, стали объяснять, что собой представляет компрессионная камера и как она работает. И чем дольше я слушала, тем больший восторг наполнял моё сердце. Можно спорить о способах и целях применения камеры, но сам принцип её работы, те теоретические доктрины, которые она опровергала и раскрывала, потрясали воображение! Гномы даже представить не могли, насколько великое открытие они сделали. Для них камера была лишь гениальным практическим инструментом. Не более. Не удержавшись, я схватилась за щёки и воскликнула, повторяя собственные мысли:
Это гениально! Гениально!
Чаг и Гуль разомлели от такой похвалы, и их манна выплеснулась горячей волной удовольствия и радости. Глёльм же вдруг нахмурился и сгорбился ещё сильнее. Он заподозрил, что смешался с братьями, в то время как, он считал, его талант несравненно больше и важнее. Он сердито отодвинул меня от Чага и Гуля и развернул к аппарату, который я уже видела, когда искривилось пространство.
Ты ещё не видела это устройство. Его изобрёл я. Пока оно умеет только ходить. Но я уже закончил чертежи, и скоро, через месяц-другой, Ходун сможет искривлять пространство! Мы сможем добывать зверей со всей планеты, из любого места!
«Через месяц-другой?! подумала я, и мне стала ясна вся сила и опасность Ходуна. Мы видели, как он искривляет пространство сегодня! А это значит только одно через месяц-другой этот робот будет искривлять не только пространство, но и время, проходя между мирами».
Чаг и Гуль согласно кивали и довольно улыбались. Я держала улыбку на лице.
Это бы всё ничего, возразил Чаг, едва умолк Глёльм. Но на острове живёт эльф-маг, местный головач (т.е. высший аристократ, глава округа или острова замечу от себя). И он, вполне может статься, не одобрит наши исследования. Он может нас разорить.
О, нет, нет же! снова воскликнула я, поддерживая образ импульсивной дамочки. Я знаю этого эльфа! Ему нужна помощь. Да, помощь! Его эмоции ему очень сильно мешают. Вы обещаете ему забрать его эмоции, и он поддержит вас! Он такой простак! Как и все эльфы. Только представьте, чего можно достичь с этими устройствами! Вы сможете менять людей, и получать столько золота! Столько золота!!
Я схватила первого попавшегося гнома им оказался Гуль за руки и горячо потрясла, расширяя и расширяя улыбку, так что глаза превратились в щёлочки.
Вы гении! Боги правые, вы такие гении!!
Мои восторги прервал Глёльм, который довольно крякнул, почесал под бородой и сказал, что время выпить кофе с ромом и обсудить мои скромные предложения по чертежам. В чертежах я разбираюсь ещё хуже, чем в чистой магии, поэтому я внутренне сжалась. Я долго рассматривала линии, точки и подписи на толстой волокнистой бумаге и слушала пояснения гномов. Говорил, в основном, Глёльм, и его немного примитивные предположения и объяснения подали мне нужную идею. Да, я знала, что следует попробовать, чтобы камера начала высвобождать волшебную силу предметов. Но я не знала, как мои мысли переложить на язык конструкций, приспособлений и инструментов. Поэтому я задумчиво высказала туманное теоретическое соображение и попросила кружку с кофе и ромом побольше. Мою просьбу тут же выполнил Гуль. Я сделала большой глоток, внутренне содрогаясь, затем качнулась всем корпусом и размашисто опустилась на скамью донышко кружки при этом громко стукнуло по столешнице. Гномы тут же переключились на фамильярно-рабочий лад и затянули, по гномьему обыкновению, спор о давно уже решённых проблемах и задачах. В основном, бессмысленные дебаты кружились вокруг камеры и Ходуна. Я поддакивала то одному, то другому из братьев, надеясь, что их дискуссия никогда не закончится. И действительно, вскоре гномы были так пьяны, что Глёльм пытался обнять меня за талию и потрясти как молодую яблоню. Я тихонько прошипела дурманящее заклинание и опрометью бросилась вон. В тёмном коридоре я несколько раз потеряла направление, но вовремя сориентировалась по звукам. Мимо живодёров я проскочила с таким деловым видом, что они решили, будто я вот-вот не сдержу свой мочевой пузырь. Выбравшись снова в уютную сырую чащу, я сбросила личину и побежала со всех ног.
Я не разбирала пути и вскоре заблудилась так, что уже никогда не нашла бы дороги к замку. Но этого я не понимала и не помнила, я бежала, пока мне хватало дыхания и сил, а затем моя левая нога подвернулась, и я рухнула в сырую траву и прошлогоднюю листву. Надо мной, то смыкаясь, то расходясь, качались кроны деревьев. Солнце уже перешло через центр неба, и зелёные кучи надо мной покрылись причудливыми пятнами.
Время шло, и тени становились гуще. В них уже мерещились лесные кошмары, лешие-дупловики. Возможно, я бы уснула или потеряла сознание, но надо мной склонилась чья-то тень. Это был Эрэн.
Вы заблудились, сказал он недовольно.
Нога
От вас пахнет ромом.
Вы, Эрэн, ничего не знаете.
Аристократ молча поднял меня, так что мои ноги на секунду оторвались от земли, затем поставил я вскрикнула, Эрэн закинул мою руку себе на плечо, взял меня под другую руку, и мы медленно пошли. Через пару минут ученик Мастера подвёл меня к серой в белых яблоках кобыле, будто ребёнка, легко посадил на луку седла, затем вскочил сам, и теперь мы уже поехали, а не поковыляли к замку. Я задремала, уронив голову на серый плащ эльфа. Мне снились кошмары, и я всхлипывала. Несколько раз Эрэн будил меня, прерывая мою муку. Наконец, на окраине леса, он остановил кобылу.
Так что же с вами случилось?
Там браконьеры, Эрэн.
Браконьеры?!
Они убивают редких животных.
В нашем лесу?!
Я еле убежала от них. Я напоила их и сбежала.
Вы точно их видели?
Да, но я не помню где! Я такая растяпа!.. Их нужно поймать, Эрэн! Они такие жестокие. Они где-то в чаще.
Мы обыщем лес, пообещал мой спаситель, он взял под контроль свои эмоции. Мы снова поехали. Кобыла, не спеша, прекрасно зная дорогу и уже предвкушая отдых, брела к замку. Я же ломала голову, как и что буду объяснять Мастеру. Очень странно с моей стороны приехать к нему в ученицы, а вместо этого стать защитницей животных, свидетелем в суде против браконьеров, да ещё вернуться в замок с вывихнутой ногой, листьями в волосах и одежде и на седле молодого мужчины.
Мастеру не были нужны мои объяснения. Наедине он холодно выслушал мой сбивчивый лепет, а затем произнёс:
Вам придётся покинуть остров. Как свидетель, вы обязаны предстать на государственном суде.