Все, какие знаю.
Можешь считать, что нашла ту знахарку, которая тебя в помощницы возьмет, торжественно произнесла Ксанита. Только я одного не могу понять, почему ты не доучилась?
Да так получилось, я неопределенно пожала плечами.
Понятно, мужик? она понимающе кивнула и, поднявшись из-за стола, принялась готовить мне комнату. Отвечать не требовалось, мужчина это самая распространенная причина, по которой женщины бросают учебу, работу, а иногда и семью, во всех существующих вселенных.
Дом знахарки был большим. Кроме кухни, в нем было четыре комнаты. Одна располагалась сразу за сенями, в ней Ксанита принимала больных. После этого своеобразного кабинета шла комната, выполняющая роль одновременно шлюза и лаборатории. В ней сушились травы, а в шкафах располагались другие ингредиенты для лечебных снадобий. В центре комнаты стоял массивный дубовый стол, где эти снадобья готовились. Да печь, куда же без нее.
Жилых комнат было две: спальня самой хозяйки и еще одна, в которой меня и разместили. Комната мне понравилась: большая, светлая, с выбеленными стенами и самоткаными половиками. На кровати перина, застеленная свежайшим бельем. Небольшой сундук для вещей, и туалетный столик с большим зеркалом. Последнее привело меня в недоумение.
А это здесь откуда?
Я всё же женщина, да и ты тоже, пожала плечами Ксанита. Мужик-то стоил того, чтобы обучение бросить?
Да, Ксанита, стоил, я принялась распаковывать вещи.
Кто хоть это был?
Да так, рыцарь один, я вытащила шлем, некоторое время печально рассматривала его, а затем решительно положила на дно сундука.
Вот так я и осталась в «Новом крыжовнике». Куда дели старый, я так и не узнала.
Через месяц меня стало подташнивать, и я стала остро реагировать на любые запахи. Находиться в комнате с травами стало для меня мучением.
Ты не праздна, Ксанита покачала головой, когда я вылетела из комнаты, зажимая себе рот ладонью.
Я уже догадалась, я положила руки на еще плоский живот и счастливо улыбнулась.
Местный божок сдержал слово, излечив от бесплодия, которое было последствием страшной аварии, случившейся еще там, в реальности Земля, как говорил один знакомый мне бес.
И вот, у меня будет ребенок, выстраданный и долгожданный. Да и с генами у моего сына, я почему-то было абсолютно точно уверена, что ношу сына, все в порядке: где я отца с лучшей родословной, чем у Артура, здесь на Кситионе нашла бы?
И кто отец? Твой рыцарь?
Да. А что, могут быть проблемы?
Да какие проблемы? Людям все равно. Здесь тебя вообще вдовой считают. Осталась без мужа, вот и ушла, куда глаза глядят. Да, нужно мужиков попросить колыбель сделать, да пеленки начинать готовить, их много нужно, особенно в первое время.
А ты не будешь против? осторожно спросила я свою домохозяйку, прикидывая, куда могу податься, будучи беременной.
Дети это счастье, серьезно ответила Ксанита. Я не могу иметь детей, она на мгновение отвернулась от меня, затем снова посмотрела и серьезно добавила. У твоего карапуза не будет отца, зато у него будут две матери. Это судьба, Ольга. Теперь я верю, что это Бог привел тебя в мой дом.
А вот это вряд ли, хмыкнула я, вспомнив местное божество, одетое в полосатый халат. Я рада, что все так получилось.
Беременность протекала на редкость спокойно. После двух недель тошноты все проявления прошли, и если бы не увеличивающийся живот, да отсутствие женских дней, то можно сказать, что беременности я не ощущала.
А вот когда родился мой мальчик, на левой руке проступила эта злосчастная татуировка в виде браслета из переплетенных ветвей. Сразу вспомнился Храм, где подобный браслет врос мне под кожу, когда я лечила Артура.
Потом вспомнился и сам Артур. Я жила слишком далеко от столицы, и до нас долетали только обрывки новостей о молодом короле, чаще всего в виде сплетен, рассказанных за столом на кухне.
Любила ли я его? Вряд ли. Я еще хорошо помню, что такое любить мужчину, потому что я очень сильно любила своего покойного мужа. К Артуру у меня подобных чувств не было, да даже похожих чувств у меня к нему не было. Мне было хорошо с ним, интересно. Он потрясающий любовник, но я спокойно жила все это время и без него. Хотела ли я его снова увидеть? Не знаю, скорее, нет, чем да. Я до появления этой татуировки и не вспоминала о нём месяцами.
Когда я немного пришла в себя после родов, Ксанита принесла мне моего мальчика, уже умытого и упакованного в белоснежную пеленку.
Как мы его назовем?
Я задумалась. Первым порывом было назвать сынишку Сережей, в честь моего первого мужа, но я сразу же отвергла эту мысль. Вторым порывом Артуром, в честь нашего короля. Я хихикнула.
Константин. Так звали моего отца.
Красивое и необычное имя, Ксанита улыбнулась. Покорми Константина, а то он голоден.
Сейчас же прошла уже неделя, с тех пор как Костя родился, и я была по- настоящему счастлива.
В дверь постучали. Я поморщилась. Ксанита ушла к жене кузница, Элька рожала первенца, и роды обещали быть тяжелыми. Костя сопел, смешно морща носик, в своей колыбели, и я, поправив на груди платье, отправилась открывать дверь.
Артур
Я стоял перед дверью дома знахарки в глухой деревне, куда, как оказалось, забралась Гвен, и терпеливо ждал, когда мне откроют.
Эта неделя превратилась для меня в непрерывную скачку, во время которой мы останавливались только за тем, чтобы дать отдых лошадям, да немного отдохнуть самим.
Бернар стоял за моей спиной и недовольно сопел. По всем правилам это он должен был сейчас долбиться в дверь, потом первым войти в дом, все осмотреть и проверить в плане безопасности, и лишь потом пропустить к входу меня, но уступать возле самой цели именно сейчас я не намерен никому.
За эту неделю я часто думал о том, что я ей скажу. Погнавшая меня из дворца злость постепенно сошла на нет, и сейчас я хотел задать ей только один вопрос: почему? Почему она так со мной поступила? Сбежала, не сказав ни слова. Не сообщила о беременности Стерва.
Когда дверь открылась, то я сначала ее не узнал. Она заметно похорошела, уже не была такой болезненно худой, как в то время, когда мы мотались по стране в поисках ответов на мои вопросы, которые я так и не нашел.
Она меня узнала сразу, как только увидела. Побледнела и отшатнулась. Я поморщился, хотя и не ждал радостной встречи, но это уже немного перебор.
Ты?! Что ты здесь делаешь?
Мне захотелось узнать, как тебя зовут, ведь Гвиневра это не твое настоящее имя? я прищурился, пристально оглядывая её с макушки до пят. Она покачала головой.
Ольга, господа рыцари ранены? Тогда почему ты держишь их на пороге? к нам подошла высокая, фигуристая, черноволосая, синеглазая красотка. Бернар чуть слышно присвистнул, даже меня пробрало, пока я не перевел взгляд на свою жену. Красота подошедшей женщины сразу отошла на второй план.
Знаешь, Ольга, я медленно произнес ее имя, буквально просмаковал его, тебе очень сильно повезло, что ты забралась в эту дыру. Во всяком случае, мне пришлось слишком далеко ехать, и моя потребность в твоем немедленном убийстве несколько ослабла, но не ушла до конца.
Ольга, вы знакомы? красавица нахмурилась и подошла ближе.
Ксанита, это Артур, Ольга пришла в себя и сейчас злобно смотрела на меня, скрестив на груди руки, отец Константина. Второго я не знаю.
Значит, ты назвала нашего сына Константин? я сделал еще один шаг в ее направлении. А тебе не приходило в голову, что я имею право знать о его существовании?
Кстати, а как ты узнал? она снова попятилась.
Видишь ли, дорогая, когда узнаешь, что являешься женатым человеком, причем довольно давно, то это еще полбеды. Но когда узнаешь, что твоя женитьба, о которой ты даже не подозревал, становится официальной после рождения твоего первенца, то первое, что тебе хочется, это убить женщину, которая скрыла от тебя, что ты стал отцом!