Угу, вздохнула она, уволят через две недели.
Займись своим здоровьем, встал я с небольшого креслица, особенно психологическим. Тебе нужно покончить с нервозностью.
Я стараюсь медитировать каждый день, закивала она.
Я пойду в библиотеку.
Работать? Тома отняла взгляд от книжки по артефакторике, так поздно?
Уже несколько дней она изучала медальон Ордена Новой Маны, который я забрал у Елены Петриной еще на дуэльном фестивале. Тома пыталась понять, как он действует и как искусство личной трансгуманизайии вышло за пределы рода Орловских.
Полистаю черный дневник еще немного.
Не увлекайся им, встала Тома и подошла ко мне, иногда я боюсь, что ты можешь из него не вернуться, проговорила она полушепотом, что твое сознание останется внутри этой жуткой книжки.
Не засиживайся, Стас, не ответив Томе, бросил я взгляд на братика, развалившегося прямо на ковре у пустого камина и читающего какую-то книжку про магических существ.
Хорошо, Игнат, поднял он на меня глаза.
Игнат, остановила меня Тома, я волнуюсь.
Все будет хорошо, улыбнулся я девушке.
В библиотеке было тихо. Лишь шуршание пустых страниц черной книги прерывало эту тишину время от времени. Видение, что я видел, открыв дневник, все еще было тем же.
Каждый раз, погружаясь внутрь, я подмечал все новые и новые мелочи. Новые особенности и детали, которых не видел раньше. Однако ни одна из них не меняла картину в целом. Не делала ее яснее. Каждый раз, все повторялось.
Секреты проекта Геката, закрыл я книгу, как же их раскрыть?
Пока что работа в библиотеке не дала внятных плодов. Информации в книгах и свитках по снологии было так много, и она была столь противоречива, что разобраться в этом стало просто невозможно.
Оставалось лишь два варианта: встреча со снологом, которую организовывал мне Денис Фомин, и девушка-кошмарница, что приходила в себя в госпитале.
Причем ставку я делал именно на нее. Ее сила была невероятной. Манипулировать снами других людей таким образом было недоступно снологам. Обычная снология это работа с человеком, его сном и его разумом внутри сна. Сон можно изменить. Человека в нем можно изменить. Но чтобы эти изменения влияли на действительность такое снологом недоступно. Как считалось раньше. Но эта девочка нечто совершенно другое. Она снящая иного порядка.
Можно? со скрипом открылась дверь в библиотеку, уже поздно. Что не спишь? проговорила Тома.
Входи, разрешил я, могу задать тебе тот же вопрос.
Девушка вошла, и я улыбнулся, потому что Тома была в прозрачном пеньюаре, сквозь который просвечивало красивое бежевое белье. Несколько смущенно она вошла внутрь.
Не спится, загорелась она румянцем, обняла плечи.
Что ты задумала? хмыкнул я.
Совсем недолго девушка колебалась, потом поправила сползающую на изящное плечико, бретельку и уже решительнее пошла ко мне.
Я я хочу поговорить, села она на кушетку, что была справа от стола.
Девушка выглядела робкой: взгляд опущен, румянец на лице, сжавшаяся и напряженная поза. Я обратил внимание на ее ножки: красивые широкие бедра, изящные голени, маленькие ступни все это радовало глаз.
О чем?
О нас. Нас с тобой, Игнат, подняла она глаза, посмотрела решительнее.
Я вздохнул, улыбнулся ей.
Разве есть мы?
В моей голове Сглотнула девушка, в моей голове да. Есть. Я постоянно думаю о тебе. Уже давно сама не своя. Это странно, хохотнула она растерянно, ты в теле, которое младше меня на два года, но душа твоя, Павел Замятин, старше на все десять, она подняла глаза, и это видно. По тому, как держишься, что делаешь, как говоришь. Когда она засмущалась, когда я думаю о тебе, внутри все горит. Ты не выходишь из моей головы. Но но я знаю, что у тебя есть та, ради которой ты затеял все, она развела руками, все это! Твоя Екатерина, которую ты так стремишься вернуть.
Она моя невеста, сказал я добродушно.
Я знаю, поджала она губки, и я я не знаю ее лично, но если честно, уже ненавижу Одна лишь мысль, что ты не мой, заставляет меня заставляет всхлипнула она.
Внезапно за моей спиной грохнуло. Расплескался звон стекла, и раздался треск дерева. Я вскочил, обернулся. Огромный серогрудый ворон выбил окно своим телом. Вынес всю раму, грохнулся на пол библиотеки, словно бы без сил. Мне показалось, только на миг показалось, что он изранен. Было непонятно: блестит ли на нем кровь, или это играет светом черное перо.
Тома крикнула. Ворон протяжно каркнул, вставая на когтистые лапы.
Это он! Он! кричала Тамара, это
Виктор Орловский, процедил я сквозь зубы, извлекая проводник.
Глава 3
Прошу! Не убивай! Виктор почти сразу принял человеческий облик.
Я приблизился к нему, указал проводником.
Он выглядел плохо. Одежда сплошные лохмотья, испачканные кровью. Отросшие волосы сбились в грязные сосульки. На угловатом, еще более похудевшем и грязном лице, чернела двухнедельная щетина. Казалось, его долго держали в заточении.
Почему? застыл я перед ним, а проводник раскалился в руках, почему бы мне тебя не убить? Назови хоть одну причину.
Я он выглядел измотанным. Изорванные и грязные штаны напитывались кровью на правом бедре, я был у Сновидца в плену.
Сновидца? нахмурился я.
Да. Предводителя братства Роялистов. Попал туда, когда проиграл бой с тобой и отрекся от них. За это Сновидец пленил меня. Сегодня я сбежал. Сбежал, чтобы сказать, что ночью на Предлесье нападут силы роялистов!
Штурм моего имения? нахмурился я, откуда знаешь?
Сновидец сказал. Он намеревался сгноить меня в темнице, Виктор хотел было встать, но я не разрешил. Он так и остался сидеть на полу, среди осколков стекла, но сначала вылечил, чтобы я не умер от ран до встречи с ним, а потом явился, сказал, что сегодня ночью все мои племянники умрут, а я сдохну в магической темнице от голода, зная все это. Он ублюдский садист!
Звучит подозрительно, холодно сказал я, сегодня нападение и сегодня же отпустил?
Это случайность, помотал головой Виктор, все это случайность! Чтобы я мог освободиться, хороший человек рисковал жизнью, Виктор опустил глаза, проклятье. Надеюсь, но жива.
Я поджал губы, задумчиво посмотрел на Виктора.
Тома, позвал я девушку, и та аж вздрогнула.
Она так и продолжила сидеть на кушетке, поджав ноги и закрывшись от нежелательного взгляда.
Да, Игнат?
Позови охрану. Арестуем Виктора, пока что, я поджал губы, не знаю, можно ли верить твоим словам, я обратился к дяде, но перестраховаться нужно.
В библиотеке есть артефактная система защиты! Мы можем укрыться здесь! вскочила Тома.
Верно, я кивнул, спрячем вас в безопасном месте, на всякий случай. Я останусь внизу и буду встречать гостей. Если, конечно, они явятся.
Что?! Один?! Тома тронула губы.
Явятся. Это будет массированный штурм, мотнул головой Виктор, их будет много.
Свяжемся с Фомиными! Предложила Тома.
Если он лжет, я кивнул на Виктора проводником, то мы потеряем лицо.
Я не лгу, Павел, посмотрел он мне в глаза и выдержал взгляд, поверь, прошу! Если хочешь, я буду защищать Вику и Стаса с оружием в руках! Бок о бок с тобой! И оружия не надо! он сжал кулаки, я буду выжигать роялистов голыми руками!
Весть о нападении может быть дезинформацией, задумался я, но потом все же решился, к черту лицо. Если дому может угрожать опасность, мы не будем сидеть сложа руки. Тома?
Да?
Отставить охрану. Вику, Стаса, всю прислугу всех собери. И поднимайтесь в библиотеку. Пусть повар возьмет припасы и медикаменты. Мы с Виктором останемся защищать замок.
Поняла!
Если, я строго посмотрел на нее, мы не сдержим врага и умрем в бою, ты знаешь, что делать. Выведи остальных через башмак.
Тома не ответила, только перепугано посмотрела на меня. Ее глаза заблестели. Должно быть, от мысли о моей смерти.
Что стоишь? Ходу!
Тома тут же умчалась из библиотеки.