Из двери за стойкой на кассе выпорхнул Рик. Будь у него эмоледы, сияли бы ослепительнее ламп досветки.
Чудесный букет, сказала Эрма и улыбнулась. Рик, вы цветочный волшебник.
Да ну, что вы.
Я должна кое в чем признаться.
Он поперхнулся и прокашлялся.
Мне, начала она, Я скоро Уеду к дочке, вот.
Надолго?
Боюсь, что надолго. У меня Альцгеймер. Лечение в пансионате под наблюдением, иначе никак. Да, Рик, не знаю, как я проживу без ваших цветов
Может, возьмете с собой орхидею?
Кто же за ней ухаживать будет?
Это несложно, я дам инструкцию. Робот, принеси кофейную орху, связался со мной Рик через гарнитуру, вставленную в ухо.
[Нейросеть эмоций и чувств: наблюдается аномальная активность.]
Эмоледы вспыхнули, словно прожекторы на сцене во время выступления. Шаг за шагом нарастало волнение. Напряжение подбиралось к максимальным значениям. Мог ли я случайно навредить Эрме? Как тогда орхидеям? От этой мысли эмоледы начали беспорядочно мигать.
«Лучше триумф в малом зале, чем фиаско в большом, триумф, в малом, зале, триумф, в малом, зале», повторял я про себя.
[Нейросеть эмоций и чувств: в норме.]
Какой симпатичный робот! Как тебя зовут, милый?
Робот, ответил я, стеснительно мигнув центральной полоской светодиодов.
Мистер Робот, как идут дела? спросила она.
Невероятно! Сегодня я впервые опылял орхидею! Меня Рик научил!
Какие вы молодцы.
Только не все получилось, сказал я.
Это ничего, научишься, неожиданно подбодрил Рик. Может, отдашь даме цветок?
Извините! Эрма это вам!
Спасибо, мистер Робот, спасибо, милый. А пахнет! Не зря вы ее кофейной назвали.
[Нейросеть эмоций и чувств: наблюдается аномальная активность.]
Вдруг я пропел оперным басом:
Ва-а-ам спаси-и-и-бо-о-о, дорога-а-ая Э-э-эрма-а-а!
Рик вытаращил глаза. Эрма в спешке поставила цветок на стол и аплодировала. Я отвесил низкий поклон.
Вот это голосище! сказала она. Вы полны сюрпризов.
Простите.
Нет-нет, это талант!
И внезапно, сказал Рик. Робот, тебе пора возвращаться в теплицу.
Ах, время, спохватилась Эрма. С вами, ребята, не соскучишься. Что ж, пора прощаться. До свидания, мистер Робот.
Свет эмоледов обреченно погас.
Когда вы вернетесь? спросил я.
Не знаю, милый.
Робот, орхи ждут, намекал Рик.
Иду. До свидания, Эрма.
Замечательная, добрая Эрма, мой любимый Одуванчик.
После утренних перегрузок уровень заряда батарей упал до критического я отправился в подсобку, прошел мимо полок с пыльными банками и прислонился к беспроводной зарядке. Включился режим принудительного сна.
***
Через час сервоприводы нехотя несли меня в теплицу, словно заводную мартышку, из которой вынули пружину. Я уже соскучился по Эрме.
Рик стоял одной ногой на клумбе, рвал хризантемы и бросал в кучу на проходе.
Вы что натворили?
А, оперный певец соизволил. Выспались, синьор? Споете?
У меня батарея села. Зачем вы так?
Он резко повернулся, глаза на выкате, на лбу сгрудились морщины, брови сдвинуты.
Не твое собачье дело, сказал он.
Я их выращивал.
Для кого? Кроме Эрмы к нам уже давно никто не приходит.
Для нее.
И где она? Где твоя Эрма?
Уехала.
Что еще не ясно?
Он вырвал куст, другой, третий, словно пытался побыстрее избавиться не от цветов, а от чего-то опасного или крайне мучительного.
Отнеси этот мусор за теплицы, спалим вечером. Тут высадишь огурцы. Ты же любишь за ними ухаживать?
Нет.
Будешь! Как я скажу, так и будешь делать!
Рик, вы любите Эрму?
Чего-о-о? Ты! Свинопластик очкастый! Вали-ка отсюда, пока в ту же кучу тебя не определил да не сжег!
Вдруг он схватился за грудь и сел на сырую землю.
Что с вами?
Умираю, сейчас умру.
Нельзя, вам еще кофейно-медовый гибрид на выставку везти.
Он лишь простонал и неопределенно отмахнулся.