*экспонент участник выставки, выставляющий, демонстрирующий на ней что-либо.
Глава 4. Разбор полетов
Я проснулся от похлопывания по плечу. Поблагодарив таксиста, вышел из машины и уже через несколько минут сидел в палате Димы. Он выслушал мой рассказ и, включив диктофон, принялся вслушиваться в каждое слово Панина, периодически делая пометки на листке. После окончания записи протянул листок мне:
Дом, соседи, сын.
Что это? не понял я.
Из вашего разговора я не понял, где он живет Шульц. Тебе надо попасть в его дом, все осмотреть, пообщаться с соседями. В клуб обязательно сходи, переговори с сыном, ненавязчиво, как начинающий нумизмат. Узнай, кто вел дело фамилию, отдел и напиши мне. Это надо сделать до клуба. Позвони Филиппу Самуиловичу и уточни это скажи, забыл спросить сразу. Держи меня в курсе.
Хорошо, сказал я, и уже собрался вставать, как почувствовал что-то холодное в своей руке Дима вложил туда ключ от своего «Туарега».
Пешком не находишься. Только езди аккуратно, напутствовал он.
Я вышел из больницы и, добираясь за машиной к Диминому дому, переговорил по телефону с Филиппом Самуиловичем. Оказалось, господин Шульц жил в загородном поселке Заплескавино, точнее, недалеко от него, в лесу, до ближайшего жилья от его дома было почти полкилометра.
Разглядывая ключ от машины, предвидя незавидные три часа пути до Заплескавино и учитывая время на часах, я решил сначала поехать домой, хорошенько выспаться и отправиться в путь на рассвете. Прошедший день вымотал меня как эмоционально, так и физически. Как я дополз до кровати, сбросив с себя лишь плащ с кедами, и отрубился, уже не помню.
Глава 5. Гражданин начальник
Утро наступило раньше, чем планировалось: телефон начал разрываться от звонков. С огромным трудом я открыл глаза. На дисплее виднелись три пропущенных от брата, два от коллеги и еще два с разных незнакомых номеров.
Чего им всем надо?! сонно проговорил я. Времени часов семь, не больше. Что?! Одиннадцать?! Какого черта
Придя домой поздно, я совершенно забыл поставить будильник, теперь результат был налицо. В первую очередь, я решил набрать Диму. Звонил он мне обычно крайне редко, а тут такая настойчивость.
Ало, проговорил я в трубку хрипящим и сонным голосом.
Олег, какого хрена?! Ты еще спишь?
Стою в пробке, попытался я соврать.
В очереди за мозгами? Ноги в руки и в следственный комитет, адрес скину.
Зачем? Я же в это как его, Замуравино должен ехать.
Заплескавино это, во-первых, а, во-вторых, я выяснил имя следователя, который выезжал на место. Точнее, выезжала. Дуй сначала к ней, знаю ее лет пять, договорился о том, чтобы ты с ней пообщался. Имей в виду: по телефону они не особо любят такие вопросы обсуждать. Будет ждать тебя в кафе за углом комитета через час. Поплавская Ольга Валерьевна, фото пришлю в ватсап. После нее сразу дуй в его дом, только ей не говори, куда поедешь.
Окей, ответил я, но телефон уже дал отбой.
Почистив зубы и умывшись холодной водой, я накинул стоптанные кеды и пальто, уже на самом выходе из квартиры вспомнил про то, что я теперь автомобилист, и прихватил с комода ключи от машины.
На улице снова шел дождь. Мой внешний вид явно не вязался с образом владельца дорогого черного внедорожника, который терпеливо ждал меня под окнами. Мотор плавно и игриво зарычал, и автомобиль унес меня на встречу.
В кафе за углом следственного комитета было достаточно пусто, завтрак уже давно закончился, а обед еще не начался. Я сел в дальний угол лицом к входу и, заказав кофе с сэндвичем, принялся есть. До назначенной встречи оставалось около десяти минут. Однако ни через десять, ни через двадцать минут, ни через полчаса никто не пришел. Ожидание тянулось мучительно долго, я поел, выпил кофе, успел собрать домик из зубочисток и принялся за укладку крыши из кусочков салфетки. Уже начал подумывать о том, что приехал напрасно.
Сажин? послышался звонкий и при этом строгий женский голос.
Да, ответил я, чуть вздрогнув от неожиданности.
Передо мной стояла женщина лет тридцати в гражданской одежде.
Диме скажи, чтобы не задавал мне больше никаких вопросов по телефону, только лично. Столько лет знакомы, а запомнить не может!
Он в больнице.
Да хоть в морге! Только лично!
Но
Ближе к делу. Что вы хотите узнать про Шульца? На моей памяти одинокими сердечниками СМИ еще не интересовались.
Он выдающийся
Да, нумизмат, я слышала это несколько раз от граждан Панина и Громова. Только суть дела это не меняет. Сердечный приступ, начал падать, ударился об угол комода затылком.
Кто такой Громов?
А ты, в отличие от Димы, вообще не готовишься?
Не успел, ответил я.
В глубине души мне было обидно слышать это второй раз подряд. Обычно бабки, кошки и соседиалкаши не упрекают меня за незнание каких-то нюансов.
Ну, так что помешало? Громовы его ближайшие соседи.
Ольга Валерьевна Поплавская была сама деловитость, она не желала тратить на меня ни одной минуты из своего драгоценного рабочего времени.
Шульц очень закрытый человек, как вы узнали про Панина? спросил я.
Он обнаружил покойного, он же вызвал полицию и скорую. Этот неадекват буквально кричал в трубку про убийство.
Он был в доме, когда вы приехали?
Да, натоптал там жутко, все заляпал руками.
Почему вы не подумали, что это он? спросил я, но тут же пожалев об этом, поймав на себе откровенно укоряющий взгляд.
Потому что подъехать к дому Шульца незаметно невозможно. Соседи пенсионеры и всегда дома. Они видели, как такси с Паниным приехало в полдень, через час поступил звонок в службу «112», а смерть наступила, как выяснил криминалист, тремя днями ранее. Последний, кто был у него при жизни, опять же Панин, но это было примерно с неделю до того, соседи видели, как он приезжал и уезжал.
А сам сосед? спросил я.
Что сосед?
У него, получается, нет алиби?
Я тебя умоляю! Он еще старше Шульца, скрюченный весь, передвигается с ходунками. Живет с сиделкой не сильно младше себя. Они там от одышки чуть не померли, пока мне свою дверь открывали.
Как ситуацию видите вы?
Старый сердечник с плохим зрением и больными ногами, отрезанный от мира, сидит в своем замке один, в депрессии из-за того, что отрезан от мира, а после ссоры с единственным другом зачем-то решает полезть на третий этаж, там ловит приступ и при падении разбивает голову о комод. Все! Других вариантов я не вижу. Все проверили, дело закрыто. Мне надо идти.
Подождите, два вопроса! торопливо сказал я, слегка придержав следователя за руку.
Только быстро, сказала она, усаживаясь обратно на стул.
Вы сказали, из-за ссоры с другом. С чего вы взяли? Филипп Самуилович ничего не говорил мне про ссору.
Раз вы общались, то можно было заметить: он очень странный человек. Они ссорились и даже кричали друг на друга в последнюю встречу. Это слышали сосед с сиделкой, которые в тот момент сидели в беседке на заднем дворе. Да и Панин этого не скрывал. Сказал мол, да, действительно, поругались, с кем не бывает, потом остыл, приехал мириться. Вот только опоздал. Он же осмотрел дом и заключил, что ничего, кроме нескольких монет на двести-триста тысяч рублей, не пропало. Оставшуюся часть коллекции мы забрали для передачи сыну и жене.
Двести тысяч?! Это он так сказал? Мне он назвал другую сумму.
Какую?
Триста пятьдесят тысяч рублей, сказал я, вовремя опомнившись, чтобы не ляпнуть лишнего.
Беда! саркастично улыбнулась следователь.
Спасибо за то, что выделили время.
Пока! ответила она, уже вставая из-за стола.
Глава 6. Замок нумизмата
Сразу после встречи я расплатился за бранч и поспешил к машине. До дома Шульца предстояло добираться несколько часов. Уже в дороге я набрал Диму и в деталях рассказал ему все новые подробности. Мы сошлись на том, что делать какие-то выводы пока рано. Несмотря на то, что ссора Панина с Шульцем была накануне предполагаемого убийства, в сторону невиновности Филиппа Самуиловича перевешивал тот факт, что он сам вышел на нас и попросил помощи. Если бы он, действительно, хотел убить друга, то, можно считать, это ему удалось: дело закрыли, причина смерти несчастный случай, радуйся не хочу. В общем, мы не стали останавливаться на нем, но и вычеркивать его окончательно тоже не стоит.