Ну что вы, тетенька конечно, тетенька как вы могли такое подумать!
Смотри у меня!
Едва Эльвира покинула гостиничный номер, прижимая к груди коробку, в дверь снова негромко постучали.
Ну, кто там еще недовольно пробормотала Анна Ильинична и повторила громче: Кто там? Горничная? Я никого не вызывала! Я вообще просила сегодня меня не беспокоить!
Она прекрасно помнила, что просила вчера всех этих, с позволения сказать, родственничков нанести ей визиты, но решила притвориться беспамятной старухой, так проще.
Никого не принимаю! снова закричала она.
Дверь тем не менее открылась, и на пороге появились две женщины опирающаяся на суковатую палку старуха в темном платке и особа помоложе, с водянистыми рыбьими глазами и узкими, бледными, жалостливо поджатыми губами.
Старуха вцепилась скрюченными пальцами в плечо своей рыбоглазой спутницы, оглядела комнату неодобрительным взглядом и громко спросила ее:
Куда это мы пришли? Где это мы? Кто это? Варвара Петровна из собеса?
Спутница покосилась на нее испуганно и проговорила вполголоса, но вполне слышно:
Мама, не начинай! Ты же мне обещала!
Ты говорила, что гулять пойдем, на нашей скамейке посидим, будем песни петь, а сама куда меня притащила? Что это за ведьма раскрашенная, как покойница?
Мама! Дочь не слишком уважительно дернула ее за руку. Прошу, замолчи!
Затем она повернулась к Анне Ильиничне:
Здравствуйте, тетушка!
Садитесь! не столько предложила, сколько приказала хозяйка номера, указав на два стула, и, внимательно приглядевшись к посетительницам, проговорила, скривив губы в некое подобие снисходительной улыбки:
Это, значит, Вера Мало изменилась! А ты, милочка, кто такая? Что-то я тебя не признаю!
Я Василиса отозвалась рыбоглазая особа, дочка Веры Ивановны я же вам на вокзале уже говорила я вам там уже представилась
Что? Анна Ильинична удивленно подняла брови. Дочка? На вокзале говорила? Извини, милочка, я запамятовала. В нашем возрасте, знаешь ли, такое бывает.
Да, мне ли не знать Василиса быстро, озабоченно взглянула на мать.
Дочь, значит А я было подумала, что Веруся на старости лет стала лесбиянкой!
Как вы могли такое подумать? Рыбьи глаза округлились, лицо побагровело. Как вы такое только могли подумать?
А что еще я должна была подумать? Анна Ильинична изобразила смущение. Наша Верочка замужем никогда не была, а по молодости лет очень даже увлекалась впрочем, не будем об этом! Все мы не без греха! Главное, вовремя остановиться
Пойдем отсюда немедленно! прогремела старуха и ударила в пол своей клюкой. Наслушалась уже песен!
Мой отец погиб перед самой свадьбой пролепетала ее спутница, потупив взор.
Ну конечно! Или в космос улетел, с концами, подхватила Анна Ильинична, откровенно наслаждаясь моментом. До сих пор летит в межзвездном пространстве наверное, как раз пролетает мимо альфы Центавра
Пойдем отсюда! сурово повторила старуха. Я чувствую ее греховные помыслы
Всяк судит по себе
Пойдем уже! Зря мы пришли! И вообще, у меня суп на огне оставлен
Подожди, мама прошелестела Василиса. Ничего у тебя не оставлено. И вообще, мы должны проявить смирение христианское терпение мы должны быть выше этого как говорил отец Никодим, наша сила в вере
Все равно от нее никакого проку не будет! Зря мы только шли сюда! Вот Элька перед нами приходила та небось с ней легко договорилась, ишь какая довольная уходила! Ну да они одного поля ягоды! А мне от этой вавилонской блудницы и не нужно ничего! Я с этой Иезавелью не хочу иметь ничего общего! Мне ее деньги противны! Я к ним вообще не прикоснусь, даже если она меня будет уговаривать
Мама, какие деньги! всерьез испугалась дочь. Мы же не из-за них пришли!
Какая принципиальная позиция! проговорила Анна Ильинична. И какая похвальная откровенность! Значит, вы пришли в надежде разжиться у меня какими-нибудь деньгами или чем-нибудь ценным? Ну, в общем, кто бы сомневался!
Как вы могли подумать? воскликнула рыбоглазая Василиса.
Повторяешься, милочка!
У нас и в мыслях ничего подобного не было разве только если вы хотели пожертвовать на богоугодные дела
Пожертвовать? А впрочем, коли уж зашел разговор о чем-нибудь ценном у меня для Верочки действительно кое-что приготовлено. С учетом ее интересов.
Она повернулась, открыла один из чемоданов и достала оттуда какой-то небольшой плоский предмет, завернутый в мягкую ткань, и протянула его Василисе:
Вот, это икона семнадцатого века. Или даже шестнадцатого, точно не помню. Чудо святого Георгия. Поразительная вещь, и кстати, очень ценная. Московская школа, мастерская Иоанна Схимника. Во всем мире таких две или три. Серебряный оклад, все дела. Мне за нее два миллиона предлагали
Долларов? Глаза Василисы хищно сверкнули.
Фунтов, милочка! Дело было в Лондоне. Предлагал один олигарх из наших, но я отказалась. Зачем мне лишние два миллиона? А так вещь красивая, пускай лучше в семье останется.
Да, конечно, лучше в семье впрочем, это не имеет значения Василиса приглушила блеск глаз. Важно, что это икона, святая вещь мы можем пожертвовать ее храму
Принимаете, значит, подарок от Иезавели?
Не принимайте мамины слова так близко к сердцу вы же понимаете, это у нее возрастное
Возрастное? Да она моложе меня лет на пять!
Василиса развернула платок и впилась взглядом в икону.
А теперь уже и правда можете идти, проговорила Анна Ильинична, и на ее лице проступила усталость. Мне нужно отдохнуть прилечь я устала
Пойдем, мама! Василиса завернула икону, вскочила. Пойдем не будем мешать Анне Ильиничне
Старуха поднялась, бросила на хозяйку номера странный взгляд и направилась к двери. Потом остановилась, круто развернулась и вдруг рассмеялась.
Я вспомнила! Я тебя узнала! Знаю, кто ты такая! Анька-пустоцвет, вот ты кто!
Что ты сказала? По лицу хозяйки номера пробежала тень, губы ее плотно сжались, глаза вспыхнули, она рванулась было к старухе, но удержала порыв.
Тут Василиса схватила мать за плечо и буквально вытолкала ее за дверь.
Идите уж отсюда, дайте покой!
Однако, когда дверь за посетительницами закрылась, Анна Ильинична не легла. Напротив, она оживилась, на лице ее проступило какое-то лихорадочное нетерпение. Она переоделась в темный брючный костюм и вызвала горничную.
Когда та появилась, Анна Ильинична проговорила строго:
Милочка, ты умеешь держать язык за зубами?
Это моя работа, ответила девушка без удивления.
Отлично. И я тебе за это хорошо заплачу.
Слушаю вас.
Здесь ведь есть запасной выход, только для персонала?
Конечно.
Так вот, милочка, вызови мне такси, причем чтобы оно подъехало к этому запасному выходу
Нет проблем.
А если меня в ближайшие два-три часа кто-то будет спрашивать, безразлично кто, говори, что я отдыхаю у себя в номере и просила меня ни в коем случае не беспокоить. И чтобы ни для кого никаких исключений! Все понятно?
Абсолютно понятно.
Ну и отлично, милочка. И вот тебе за такую понятливость она протянула девушке крупную купюру.
Однако, едва горничная вышла, в номер Анны Ильиничны снова постучали.
Ты что-то забыла? недовольным голосом проговорила женщина. Она решила, что стучит горничная.
Но дверь открылась, и в комнату вошел сухопарый пожилой человек в аккуратно выглаженном, хотя и заметно поношенном костюме, вышедшем из моды лет двадцать назад.
Ах, Рома, это ты! Анна Ильинична демонстративно взглянула на часы. Вообще-то я спешу
Ты же сама просила зайти. Впрочем, если тебе и правда некогда, я не буду навязываться
Нет, раз уж ты пришел вы ведь с Колей были друзьями, очень близкими друзьями!
Это правда мы с ним со школы за одной партой сидели Взгляд Романа Андреевича затуманился.