А упало, Б пропало - Тамбовский Сергей

Сергей Тамбовский

А упало, Б пропало

 Телефонная будка на Прокофьева есть,  просветила меня Леночка, в темпе подкрашивая мой глаз,  тебе ведь сейчас позвонить надо будет, я правильно поняла?

 Абсолютно,  подтвердил я,  телефончик я наизусть помню, так что стереги сокровища и жди меня назад через ну через десять минут максимум. Справишься?

 Накрыть бы их чем-нибудь,  озабоченно сказала она, глядя на ящик, который я прихватил на местной помойке показался он мне подходящим по виду, явно ему не меньше полувека было.

 Вон лист фанеры лежит,  показал я в сторону реки,  им и накроем, помоги.

Вдвоём мы быстренько произвели необходимые действия, после чего я убежал на улицу великого композитора Прокофьева (ещё одна жгучая загадка как он оказался связан с нашим рабочим районом ну будем считать, что транзитом через Александра Невского, он же помер где-то тут поблизости). Дозвониться удалось с первого же раза, на месте нужный человек оказался, в двух словах объяснил ему (ей, если уж точно) проблему, она быстро въехала и согласилась приехать как можно быстрее. Как только транспорт достанет. Так-то от них до того места, где мы с Леной якобы нашли клад, по прямой километра три всего было, пять минут на машине, но учитывая время на поиски машины, я умножил всё на пять. А потом вернулся к Леночке.

 Всё тихо?  первым делом спросил я у неё.

 Да, никто мимо не проходил,  ответила она, а потом задала наболевший вопросик,  ты подсчитал, сколько там и чего именно лежит? Это же у нас первым делом спросят.

 Конечно, дорогуша,  вытащил я из заднего кармана сложенный вчетверо тетрадный листочек,  можешь ознакомиться.

 Так,  возбуждённо сказала она, выхватив у меня листок из руки,  монеты жёлтого металла, 117 штук писал бы уж прямо, что золотые они.

 Не, так не пойдёт,  твёрдо осадил её я,  мы же не специалисты-материаловеды, а вдруг это позолоченная бронза, например? Или латунь какая короче что видим, то и пишем.

 Убедил,  продолжила изучать список Лена.  Бусы из шариков перламутрового цвета это жемчуг что ли?

 Возможно а вдруг подделка какая.

 Крест из чёрного металла с фигурой Иисуса Христа и четырьмя камнями красного цвета наверно рубины.

 Да, скорее всего.

 И сколько вся эта музыка может стоить?  вспомнила она соответствующую цитату из «12 стульев»?

 Я прикидывал примерно,  осторожно начал я,  сильно зависит от того, что напишут оценщики в Гохране.

 Где-где?  переспросила она.

 В Гохране, контора такая при Минфине, занимается хранением и использованием драгоценных металлов и камней. Читала «Бриллианты для диктатуры пролетариата»?

 Это Юлиана Семёнова что ли? Просмотрела и отдала назад не понравилось мне.

 Вот там довольно подробно расписана работа этого самого Гохрана. Ребята оттуда должны проверить каждый предмет из нашей находки и определить его стоимость на текущий момент. По моим прикидкам может выйти и семьдесят тысяч, а может и двадцать с копейками, как подойти.

 И нам от этого четверть причитается, да?

 Правильно, четверть, причём освобождённая от налогов от 5 до 20 тысяч выходит.

 Деньги хорошие, но что-то разброс уж больно большой, почему так?

 Сохранность ценностей можно как «хорошую» оценить, а можно как «неудовлетворительную», раз. Состояние монет как very fine или даже uncirculated, а можно как poor. Да и камни, как ты правильно заметила, могут оказаться совсем не рубинами, а к примеру пиритами, а это две большие разницы.

 Откуда ты всё это знаешь?  подозрительно прищурилась она.

 Да как-то попалась в руки книжонка про коллекционирование, вот и проштудировал её от нечего делать. О, а это, кажется, приехали те, кого мы ждём.

С проспекта Сорокина свернула белая Волга-24, попрыгала немного на ухабах и остановилась рядом с нами. Из Волги выкатились двое женщина средних лет в нарядном разноцветном сарафане и мужик, тоже не первой молодости, в серых льняных брюках и рубашке навыпуск. У женщины в руках был блокнот и ручка, у мужика фотоаппарат довольно наворочанной модели не Кэнон конечно, и даже не Лейка, обычный Зенит, но объектив у него весьма солидных размеров был.

 Это вы нам звонили?  сразу же взяла нас в оборот женщина, я кивнул.  Меня зовут Зинаида Яковлевна, я заместитель главного редактора «Заводчанина», а это Миша, фотокорреспондент. Слушай, а я же тебя знаю,  сказала она после недолгого изучения моей физиономии.  Ты сын Виктора Малова с Завода, да?

Моего отца тоже Виктором звали, так что я получаюсь Виктор Викторович.

 Так точно, Зинаида Яковлевна, я его сын мы с вами встречались в прошлом году, когда газета репортаж про него готовила.

 Отлично,  обрадовалась она,  но давайте ближе к делу. Показывайте скорее свои сокровища.

 Так вот они все, прошу любить и жаловать,  и я откинул в сторону картонку.

 Миша, сначала делаешь снимок издали,  быстро отреагировала журналистка,  потом крупно вещи, потом девочку и мальчика на фоне всего этого потом меня снимешь с монетами, на всякий случай. А вы давайте рассказывайте, что, как и почему. А потом мы все вместе в милицию едем.

Я подождал, пока Миша снимет нас с Леной, а потом начал рассказывать свою сагу.

 Мы с Леной вообще-то в теннисной секции занимаемся, на Торпедо

 Ааа, видела я там новые корты, красивые,  вклинилась Зина.

 Да, на этих красивых кортах мы сегодня с утра отзанимались, а потом решили на Реку сходить, вон туда, к водозабору,  и я махнул рукой примерно в ту сторону.  А тут по дороге Лена почему-то обратила внимание вот на эти развалины

 Просто так, без всякого повода обратила?  уточнила журналистка, чиркая в своём блокноте.

 Да, наверно без видимых причин, правда, Лена?  спросил я у неё подтверждения.

 Без повода,  твёрдо сказала она,  глаз зацепился за ровную линию фундаментов, а Витя мне и объяснил, что тут раньше было.

 И что тут было раньше?  продолжила свой опрос журналистка.

 Так называемый Американский посёлок,  ответил я,  тут специалисты из Штатов жили, когда наш Завод монтировали и запускали. Ну а дальше, надеюсь, всё понятно этот вот ящик торчал одним углом из-под вон той стены. Мы его вытащили, открыл, а там вон оно чего оказалось, дальше позвонили вам.

 А почему не в милицию?  спросила Зина.

 Потому что больше всего мы доверяем нашей родной советской журналистике,  сказал я, выпятив грудь.  И вам такой репортаж в номер ведь нисколько не помешает, да?

 Ты совершенно прав, не помешает,  подтвердила она,  давай к кладу перейдём что там в нём?

 Пока ждали вас, я небольшое описание сделал, вот,  и я отдал ей тетрадный листок.  А если кратенько, то тут больше сотни монет, очень похожих на червонцы царской России, а также с десяток украшений.

 Миша, сними ещё и этот листочек,  попросила Зина.  Хорошо, а теперь собираем всё это и едем куда мы едем?

 Можно вас на минуточку?  попросил я её, отвёл в сторону и шепнул на ухо пару слов.

Зина посмотрела на меня немного задеревеневшей улыбкой, потом сказала «надеюсь, ты знаешь, что делаешь» и скомандовала Мише «поехали в город». Все сокровища мы запихнули в тот самый древний ящик, я было хотел дать его Лене в руки, но поколебавшись, засунул всё это добро в багажник Волги, спросив предварительно разрешения Миши, он заодно и водителем в газете подрабатывал. И мы покатили через новый мост в центральную часть нашего города.

 И куда мы едем?  спросила меня Лена, когда мы миновали Реку,  милиции и в нашем районе предостаточно.

 Сейчас увидишь,  туманно отвечал ей я.  Сюрприз будет.

А журналистка Зина продолжила нас пытать на предмет газетной статьи.

 Значит, вы оба ходите в теннисную секцию?

 Так точно, товарищ зам главного редактора,  бодро ответил ей я.

 А учитесь вы где?

 До этой весны в 160-й школе учились, а в новом сезоне вместе переходим в 38-ю, физико-математическую.