Крымова, который в девяностом году был внедрен на зону и раскручивал двух авторитетов карагандинской группировки, вытащил нынешний генерал Панков, на то время майор, и Антон смог подняться выше своих личных обид, оставшись работать в госбезопасности. Панков убедил новое руководство «конторы» законсервировать до поры до времени Седого, который уже наработал весомый авторитет в криминальных кругах, и попытаться использовать его уже по новой программе, оставив при этом проверенную временем легенду. О том, что Седой и подполковник СВР Крымов одно и то же лицо, на Лубянке знали всего лишь несколько человек.
Задание, с которым он сейчас прилетел на Сахалин, по своей сложности превышало все предыдущие и было тринадцатым по счету с тех пор, как он дал согласие вернуться в строй. Он не очень-то верил в приметы, но даже здесь, в больничной палате на душе скребли кошки, и он заснул, почти физически ощущая, как через шприц, капля за каплей, в вену стекает целительный раствор. Он не мог сказать, сколько проспал, однако когда открыл глаза, за окном уже расцветал новый день, и он позволил себе улыбнуться. Но что более всего обрадовало его, так это чувство голода, которое пропало с тех самых пор, как он попал под пресс капитана Брыля и его костолома Сиськи. И еще страшно захотелось в туалет переполненный раствором организм нуждался в освобождении. Можно было бы, конечно, воспользоваться и уткой, но требование сводить его давало возможность провериться относительно охраны, и он нажал кнопочку звонка в изголовье больничной койки. В ожидании персонала принял вертикальное положение и осторожно, опасаясь потревожить свежий шов, спустил ноги на пол.
Сделал шаг, другой, и в этот момент в дверном проеме появилась все та же медсестра, что нянчилась с ним после операции.
Больной! попыталась возвать она к чувству разума. Вам еще не менее суток лежать, а вы Я понимаю, что вы своей жизнью не дорожите, но я-то здесь при чем? Не дай-то бог упадете, и шов разойдется с меня же десять шкур снимут.
Сестричка, дорогая, заканючил Крымов, вы же меня тоже поймите: в горле булькает, так в туалет охота.
Так вон же она, утка-то, ими все больные пользуются.
А я вот не могу, я уж лучше до туалета дойду. Тем более что после ваших капельниц чувствую себя распрекрасно.
Стрела попала в цель, и явно довольная этой похвалой медсестра заговорщицки прошептала, приложив палец к губам:
Ладно уж тебе меня нахваливать, это Пал Палычу скажи спасибо, что операцию в одно касание провел. Пойдем уж, провожу.
Все еще сомневаясь, что с него действительно сняли охрану, Антон невольно обернулся на дверь палаты, у которой должен был сидеть охранник, но коридор был пуст, и он поверил в возможности Зенона Гамазина. Но окончательно убедился в этом, когда его перевезли в отдельную палату с телевизором и персональным холодильником, который уже был забит баночками с соками, фруктами и теми продуктами, что разрешил лечащий врач, но главный сюрприз его ждал впереди.
В среду после врачебного обхода в палате нарисовался капитан Брыль и как ни в чем не бывало справился о самочувствии. После чего пробормотал какие-то несуразные слова о том, что не ошибается только тот, кто ничего не делает, и, дав больному расписаться на какой-то бумажке, пробурчал, что он, мол, извиняется за следственную ошибку, а «господин Крымов может возвращаться в свою Москву».
Все это походило на сказку, и все-таки было правдой.
Когда Брыль покинул палату, Седой поднялся с койки, подошел к окну и с силой растер виски. Лишь сейчас он стал по-настоящему понимать, насколько сильно подмял под себя этот рыбацкий регион его давнишний корешок Рома Камышев. Тем не менее, каким бы большим ни было влияние Мессера на Сахалине, но проблем у него после убийства Сохатого прибавилось, и главная из них, насколько мог догадываться Антон, это «недокомплект» тех людей, на которых он мог бы положиться.
о. ХОККАЙДО, ВАККАНАЙ
В Вакканае Родионова встречал офицер иностранного отдела полицейского управления губернаторства Хоккайдо Акира Нуамо, прибывший сюда из Саппоро сразу же после того, как был обнаружен труп генерального директора «Дальросы» Ложникова. Примерно тех же лет, высокий, стройный и по-японски улыбчивый, он с первых же минут удивил гостя прекрасным знанием русского языка, на котором изъяснялся практически без акцента. Это было поразительно, и когда следователь спросил его об этом, Нуамо поначалу только плечами пожал.
Как говорят у вас в России, нужда заставила. И уловив недоуменный взгляд московича, пояснил: Нынешние времена, что ветер в Вакканае, то в одну сторону задует, то в другую, и если десять лет назад наша молодежь отдавала предпочтение английскому языку, то теперь японцы все больше смотрят в сторону России. Так что я еще в школе стал изучать русский.
А затем спецкурс в академии?
Угадал, но и это еще не все. Когда я уже работал в иностранном отделе и столкнулся с теми проблемами, которые возникли на Хоккайдо сразу же, как только в России пришел к власти президент Ельцин, то уже сам Бог велел продолжить изучение русского языка, а вместе с ним и психологию тех ваших рыбаков, для которых наши порты стали вторым домом.
Родионов молча проглотил деликатный намек на криминализацию дальневосточных рыбаков, которыми такие порты, как Отару, Ханасаки и Вакканай, действительно воспринимались едва ли не как свои. Пока Нуамо вез его до гостиницы, он подивился обилию небольших магазинов, кафе и ресторанчиков, вывески которых напомнили ему Москву девяностых годов. Там, правда, преобладала уличная реклама на исковерканном английском, а здесь на русском. Уже темнело, когда офицер помог ему разместиться в забронированном для него номере и предупредил портье, что русский не знаком с местными правилами и обычаями, но зато является его личным гостем и поэтому относиться к нему нужно подобающе, после чего пригласил его в ресторан, где им предоставили небольшой кабинет на двоих со столиком на крохотных ножках. Поинтересовался, пил ли московский следователь когда-нибудь настоящее саке, после чего сделал заказ застывшему подле них официанту.
Уставший до чертиков Родион как-то сразу расслабился от подогретого напитка, так что на разговор об убийстве Ложникова и тем более на уточнение деталей уже не было сил, и доброжелательно настроенный Акира предложил отложить все дела на следующий день, не забыв напомнить при этом пословицу, что утро вечера мудренее.
Судя по тому, что за райское местечко выбрал генеральный директор «Дальросы» для офиса своей фирмы в Вакканае, помимо бизнеса он понимал толк в той красоте, которую даровала природа северной Японии. Сказочно привлекательный домик, выстроенный в японском стиле на берегу пролива, утопал в буйстве весенней зелени, и когда Родионов ступил ногой на гравий небольшой парковочной стоянки, он только и смог, что вдохнуть полной грудью насыщенный морской воздух да завистливо вздохнуть. М-да, это не апартаменты Следственного комитета, где выхлопов уличной дряни Центрального округа Москвы больше, чем кислорода. И если добрая половина коренных москвичей из-за отравленного воздуха мегаполиса не доживала даже до своей пенсии, то здесь, в этом сказочном уголке на окраине, можно было бы прожить полноценный век, причем в полном здравии.
Видимо, оценив состояние русского гостя, Нуамо деликатно откашлялся и произнес:
Что, нравится?
Очень.
Действительно красивое место. И судя по тому, насколько прочно в Вакканае обосновался ваш Ложников, он рассчитывал на многолетний бизнес и даже помыслить не мог, что именно здесь его достанет пуля киллера. Но как говорят у вас в России, человек предполагает, а Бог располагает.