Видим подозреваемую.
Подозреваемая обездвижена.
Подтверждаю захват.
Вы должны доставить подозреваемую в особняк лорда Анакина, напомнил оператор. И ждать дальнейших распоряжений.
Спрашивать, жива ли террористка не имело смысла на монитор в режиме реального времени уже поступала телеметрия от разведчика.
Будем через полчаса.
Отлично!
И в это мгновение пришло срочное сообщение от контролёра Четвёртого департамента.
Группа захвата зашла по ложной линии.
Это было настолько неожиданно, что в первое мгновение оператор растерялся:
Что?
Нас обманули, настоящая точка входа в Сеть не здесь.
Как это возможно?
Высокий доступ.
Но нет следов использования федерального ключа.
Я говорю то, что вижу, ответил контролёр. Вы можете забрать девчонку, но с вероятностью девяносто девять процентов она не та, кто нам нужен.
Мы её забираем? уточнил командир спецназовцев.
Забираем, решительно ответил оператор.
И только в следующий миг сообразил, что вот уже несколько минут он единолично руководит операцией, не получив ни одного распоряжения от лорда или леди. Охваченный ужасным предчувствием, оператор резко обернулся к мета-креслам и задрожал.
Я
Что случилось? поинтересовался контролёр.
У нас проблема? поинтересовался спецназовец.
У нас больше, чем проблема, прошептал оператор, растеряно глядя на обмякших в креслах людей. У наших биггеров[5] остановка сердца.
У обоих?
Да.
Вызывай врачей!
Уже! Кнопка экстренного вызова заморгала красным и одновременно сигнал опасности подали мета-кресла но поздно, слишком поздно. Оператор подбежал к лорду и попытался нащупать пульс. Они не дышат! Их сердца не бьются! Их можно спасти?
Нет, поздно, слишком поздно
* * *
Иногда всё вокруг кажется ненастоящим
Таким естественным, очевидным, абсолютно правильным, таким, каким должно быть и потому совершенно невозможным.
Ненастоящим
Бескрайним настолько, насколько может быть лишь Бесконечность
Чёрным такой глубины, что в нём растворяется само понятие невозможного
И россыпь звёзд от пронзительно ярких, до едва заметных; от больших, напоминающих облака скоплений, до одиноких красавиц, сразу бросающихся в глаза.
И во всей этой красоте ни одного бита информации, ни одного нуля, ни одной единицы. Только то, что естественно. Настоящее и настолько красивое, что кажется ненастоящим.
Шанти лежала под ночным алтайским небом и улыбалась, ощущая себя в нём, блаженно парящей среди комет и созвездий, наслаждаясь лунным светом и благоуханием трав, которое неведомым образом стало частью неба. Шанти лежала и не верила, что она в реальности. И понимала, что в это не нужно верить это нужно ощущать всем собой, ощущать невероятную красоту, возможную только в реальности, впитывать её и чувствовать себя частью этой красоты. Частью мира.
Чувствовать себя человеком.
А не ливером.
И совершенно не чувствовать времени.
И потому, возможно, действительно находиться за пределами реальности, но не в современном, цифровом понимании. А мистическим образом вырваться из подлинной реальности, когда сочетание внутреннего покоя и величественного окружения, порождает ощущение пребывания за пределами обыденности, со всеми её проблемами и заботами.
Видеть всё вокруг, не открывая глаз.
Чувствовать мир, оставаясь в полной неподвижности.
Быть частью великого.
И настоящего.
Быть в настоящем и за его пределами.
Одновременно.
Шанти открыла глаза и улыбнулась. Приближался рассвет и звёзды неспешно кутались в него, позёвывая, забирались под одеяло дня, в ожидании следующей ночи глубокой чёрной, истинно алтайской, настоящей. Шанти не знала, спала она или нет, а если спала, то сколько; а если нет, то почему чувствует себя настолько хорошо и свежо? Шанти выпрыгнула из истинной нереальности, которая возможна исключительно в реальности, но мысленно всё ещё пребывала в ней, переживая счастливую мягкость полёта под алтайскими звёздами на ароматных облаках благоухания трав.
Невероятно
Девушка спустилась с крыши вездехода, которую выбрала местом сегодняшнего ночлега, умылась в ручье, набрала воды, поставила вариться кофе и только после этого надела AV-очки. И сразу же увидела Марлоу нейросеть сидела в пассажирском кресле, положив длинные ноги на приборную панель, и с улыбкой разглядывала Шанти.
Привет.
Привет.
Долго сегодня спала.
Ещё даже не рассвело.
Ты уснула сразу после операции, мягко напомнила Марлоу. Просто выключилась.
Пришлось потратить много сил.
И нервов.
И нервов.
Кофеварка издала мелодичный перезвон, Шанти забрала кружку, вышла из вездехода и сделала глоток, с наслаждением щурясь на горы.
Как же здесь красиво.
И спокойно.
И спокойно.
Спасибо, что посоветовала отправиться в путешествие.
Я рада, что тебе понравилось.
Здесь не может не нравиться, с мягкой грустью ответила Шанти. Здесь слишком хорошо.
И сделала следующий глоток кофе, думая о том, что с одной стороны жесточайшие протоколы Экологического Ренессанса позволили очистить планету от большей части мусора и вернуть территории к естественному облику; с другой, подавляющее большинство жителей Земли увидит красоту родной планеты лишь в Метавселенной. Но разве можно сравнить ощущения, полученные в Сети, с восхитительной реальностью настоящей природы?
Ещё один глоток и лёгкое прикосновение к борту вездехода, который придётся сдать через два дня путешествие заканчивалось.
Надеюсь, не последнее путешествие, прошептала девушка. Земля слишком прекрасна, чтобы смотреть на неё через AV-очки
Шанти выросла в агломерации Швабург, тоже в горах, но рукотворных, из бетона, стали и стекла. Выросла в одном из жилых секторов группы небоскрёбов для нескольких сотен тысяч ливеров, и должна была стать ливером, но очевидный талант помог девушке вырваться из уготовленной обыденности, окончить настоящую, а не онлайн, школу, получить серьёзное образование и стать контролёром Четвёртого департамента ведущим специалистом сектора, отвечающим за работу Сети. Возможно, её ожидала блестящая карьера, возможно, к концу жизни девушка должна была стать ведущим контролёром агломерации, но именно через сектор Шанти знаменитый террорист Кандинский атаковал Швабург, вписав ещё одну кровавую страницу в книгу своих злодеяний. А чудом выжившая Шанти рассталась с государственной службой и ушла на вольные хлеба. «Вольные хлеба» сначала были абсолютно законные, потом «немного незаконные», теперь же Шанти оказалась абсолютно вне закона, и выжить ей помогали только талант и накопленные ресурсы. Причём выжить в буквальном смысле слова, и родители лорда Гамильтона были не единственными, кто желал девушке смерти, они просто стояли ближе всех и поспешили с местью, забыв, что в холодном виде это блюдо вкуснее. И безопаснее.
Всё прошло так, как ты хотела? ровным голосом поинтересовалась Марлоу.
Я не хотела, в тон ей ответила Шанти. Так было нужно.
Или мы их, или они нас.
Да, Марлоу, именно так.
Это могло случиться только в «Ватне» уникальном пространстве с уникальной физикой, которую можно было подправить извне, изменив пару алгоритмов. Доступ к структурным кодам любой Метавселенной закрыт на тысячу замков, ведь они основа основ, но для федеральных ключей замков не существует: Шанти вошла в святая святых «Ватна», внесла необходимые изменения, и в нужный момент времени в подводной Метавселенной возник необъяснимый, «абсолютно случайный» сбой, который начисто стёр силовые поля, хранящие «Инферно» от океана.
Хочешь посмотреть запись того, что было? спросила Марлоу.