Дорогая моя девочка,
никогда не соглашайся на обручальное кольцо
«на вырост».
Коробка с фотографиями
Люблю рассматривать семейные фотографии. Некоторые из них хранятся в альбомах, но самые дорогие сердцу живут в красивых картонных коробках. Я сажусь на пол, достаю их из глубины шкафа и исчезаю. Пропадаю в воспоминаниях. Время перестает существовать.
* * *
Мама. На этой фотографии ей ровно столько лет, сколько мне сейчас
В маме всегда было нечто непостижимое, какая-то тайная сила, которую я не могла разгадать. Я так любила эти яркие ясные зеленые глаза! Всегда спокойная и ровная, она смотрела на меня с любовью, пониманием и некоторым состраданием, даже не знаю почему.
Когда она уходила на работу, я потихонечку пробиралась в спальню, открывала красную пудреницу с лебяжьим пушком, брала в руки серебряные клипсы с лунным камнем и нюхала пробку хрустального флакона Chanel 5. Не могла и помыслить о том, чтобы померить клипсы, подушиться или попудриться. Мне никто не запрещал. Но всё, что касалось мамы, было окутано великой тайной.
Зеркало называлось трюмо, потому что состояло из трех частей. Я смотрелась в него и разглядывала себя со всех сторон. Нет, я ни чуточки не похожа на маму: белобрысая и розовощекая, вся в отца, не царица, а просто девочка. Я старалась как можно аккуратней закрыть пудреницу, чтобы не оставить бело-розовых следов на полированной поверхности туалетного столика, и поставить флакон с духами ровно на прежнее место. Но у меня это никогда не получалось.
Приходила мама в любимом синем платье, которое так шло ее белой коже и темным волосам. Губы она красила вишневой помадой. Они были очерчены тонкой полоской, словно обведены карандашом, как будто невидимый художник решил оттенить их красоту одним изысканным мазком. А туфли были белые, с золотой пряжкой. Мама смотрела на меня и на рассыпанную пудру как всегда любящим и сострадающим взором. Не ругала, всё понимала. В этот миг казалось, что мне никогда не достичь этой высоты глубинного понимания себя, покоя и принятия жизни такой, как она есть. Величия и простоты одновременно.
Повзрослев, я отправилась в путешествие навстречу своей женщине.
Я верила, что смогу открыть красоту, понять и принять себя, а может быть даже влюбиться в свою женщину, как когда-то в детстве была влюблена в маму.
Эта вера, как стрелка компаса, всегда указывала дорогу к самой себе и моему месту в этом огромном бескрайнем мире.
* * *
Когда смотришь на эту фотографию, вначале кажется, что на ней кукла: идеальные локоны, нарядная матроска, лаковые туфельки так меня одевали всегда.
Мальчики меня интересовали с самого раннего детства. «Приходите свататься, я не буду прятаться, я невеста неплоха, выбираю жениха», распевала я в четырехлетнем возрасте. И первая влюбленность случилась, когда к нам в дом приехал друг моего отца: на нем была военная форма, черный китель с блестящими пуговицами. Очень высокий, он казался мне настоящим великаном. От смущения я не переставая кувыркалась через валики кожаного дивана, выписывая немыслимые кульбиты. Он взял меня на руки и поднял высоко-высоко, как раньше делал только папа. Сердце застучало как у моего любимого кролика, когда я слишком сильно прижимала его к себе. С тех самых пор я не помню момента в своей жизни, чтобы я не была в кого-то влюблена