«Не самая дешевая парфюмерия», отметил я про себя, отворачиваясь в сторону, чтобы не дышать духами.
Андрюшенька, миленький! продолжала всхлипывать женщина, вцепившись в меня.
Анна Матвеевна, успокойтесь, подошел к нам Нестеров. Отпустите его. Вы же ему все кости переломаете!
Женщина нехотя разомкнула объятья.
Сыночек, что произошло? спросила она, утирая слезы платком.
Я я не помню ответил я. Упал.
Женщина вновь начала плакать.
Упал! всхлипывая, произнесла она дребезжащим голосом. Это все его кружок этот дурацкий. Спортивное общество это их, секция альпинизма. Там главный у них Дубинин. Детям учиться надо, а он им про горы все мозги запудрил. На каменоломню агитирует. Не пущу!
Это уже было сказано мне. Вытерев глаза, строго произнесла:
Говорила я тебе, что до добра это все не доведет! Вот и случилось!
Успокойтесь! строго приказал доктор. Ничего страшного не произошло. Ну есть ушибы, гематомы. Головой тоже ударился, но несильно, сами же видите. Проверяем сейчас вашего сыночка. Наблюдаются некоторые провалы в памяти. Да вы и сами поняли, доктор улыбнулся. Но все излечимо. Организм молодой, все поправимо. Давайте, прекращайте это ваше мокрое дело, не люблю этого.
Сыночек, ты помнишь, кто я?
Мать? кисло ответил я.
Ну вот видите! улыбнулся доктор. Память уже возвращается.
Если нужны какие-то лекарства, то вы сразу же начала мать, но Николай Игоревич тут же остановил ее жестом.
Ну вы что?!
Да, я поняла, зашептала мать. Но вы говорите если что
Анна Матвеевна, сейчас пока не стоит с допросами. Про имя уже знаем, что перепутал. Такое бывает. Это говорит о вероятном сотрясении мозга. Так что парню нужен покой. Пусть у нас еще немного побудет.
Хорошо, я поняла, закивала головой женщина.
И обратилась ко мне:
Я тебе яблочек принесла. На вот, поешь. Это с дачи Екатерины Авдотьевны, ты помнишь ее?
Я неопределенно пожал плечами, взял бумажный пакет с яблоками.
Пару дней еще подержим, а потом уже и на выписку, если все нормально будет, сказал доктор.
Мне как позвонили, думала все, убили. А потом как сказали, что в больнице Андрюша, отпустило немного. Я корвалолу напилась и сразу сюда.
Она глянула на меня. Я отметил некоторое сходство ее лица с тем, что я видел в зеркале.
Ты выздоравливай. Школу пропускаешь. А там сейчас подготовка к экзаменам идет. Нельзя пропускать.
Что? Школа?
Мать удивленно посмотрела на доктора.
Да, я помню, тут же поправился я. В школу. Экзамены. Я буду готовиться.
Мать еще раз обняла меня, сказала:
Я завтра еще зайду. Принесу твои тетрадки и учебники.
Хорошо. Спасибо, кисло ответил я.
Тогда я пойду?
Нестеров кивнул:
Идите. Андрею уже пора на процедуры.
Я проводил ее взглядом, посмотрел на доктора.
Ну, чего моргаешь? добро улыбнулся тот. Давай в отделение, альпинист!
Все оставшееся время до вечера я так и бродил, глядя по сторонам, стараясь привыкнуть к обстановке, хрустя яблоками из сада Екатерины Авдотьевны. Вечером всех отправили на процедуры по уколу обезболивающего в полупопие, и отбой.
За весь день переживаний я порядком устал и едва лег на скрипучую сетчатую кровать и укрылся колючим одеялом, как тут же заснул.
Что-то снилось, но что именно вспомнить я не мог. Что-то тревожное, серое, неумолимо надвигающееся. Оно катило на меня, закрывая собой горизонт, все ближе, и ближе, и ближе, не давая дышать.
Я вздрогнул и проснулся. Некоторое время прислушивался к истошному биению сердца, пытаясь понять, где и что случилось.
Было темно, еще не рассвело. Не видя еще ничего, я осторожно спустил ноги со скрипучей кровати.
Не спится? прошипел противный голос, и я едва не закричал.
Это был Кайрат Айдынович. Во тьме его глаза поблескивали, отражая лунный свет, а сам он походил на какого-то монстра или вампира.
Ага, не спится, с трудом выдавил я, облизнув пересохшие губы. Водички хотел попить.
Водички? с какой-то странной насмешливой интонацией спросил он.
И зыркнул на меня так, что мне стало не по себе.
Ну да, промямлил я, не понимая, что происходит.
Кошмарный сон еще не отпускал, сбивая с толку я не мог до конца понять где нахожусь: в реальности или уже в загробном мире.
Некоторое время молчали. Возникла неловкость, мне казалось, что собеседник мой еще недоговорил что-то, но поделиться с этим он явно не спешил и глазел на меня своим волчьим, давящим взглядом.
Послушай, парень, а ты ничего не хочешь мне рассказать? вдруг переменился в лице Кайрат Айдынович.
Он подался вперед, так, что почти в упор теперь глядел на меня.
Что рассказать? насторожился я.
Кто ты такой на самом деле?
Холодок побежал у меня по спине. Но мне хватило ума сделать вид, что я ничего не понимаю.
О чем вы?
Паренек, не надо врать мне, я этого не люблю. Я вранье нюхом чую. Скажи мне лучше правду, кто ты такой?
«А не пошел бы ты куда подальше?!» хотел воскликнуть я, но незнакомец вдруг потянулся к прикроватной тумбочке и достал оттуда что-то небольшое, прямоугольное. Показал мне.
Я пригляделся в полутьме, увидел красные корочки и сразу же сообразил пациент-то не простой. Очень непростой. Кто он? Кгбшник? Партийная шишка? Кто-то еще? В любом случае тот, кто может обеспечить мне очень много неприятностей. А значит, куда подальше его лучше не посылать.
Откройте, сказал я, кивая на корочки, но Кайрат Айдынович уже спрятал их обратно в шкафчик.
Ты со мной, паренек, так не разговаривай, гортанно прорычал собеседник. Лучше отвечай, о чем спрашиваю. Иначе говорить с тобой будут совсем другие люди.
И я понял, что если сейчас разговор не состоится здесь, то вполне вероятно, что будет продолжен где-то в застенках Комитета государственной безопасности СССР по доносу Кайрата Айдыновича. Этот может, на лице написано, что сдаст и не моргнет глазом.
Ты американский шпион? спросил он, прищурившись.
Никакой я не шпион! обидевшись, ответил я. Советский гражданин я! С чего вы вообще такое взяли?
Ты говоришь во сне, по лисьи улыбнувшись, ответил Кайрат Айдынович. Многие шпионы так проваливаются. Говорят во сне или на своем языке, или о вещах, которые милы их сердцу, но нам, гражданам советского союза, чужды и аморальны.
И мне вновь стало не по себе.
И что я говорю? осторожно спросил я. А потом улыбнулся: На чужом языке?
Никаких языков я, конечно же, не знал негуманитарного склада ума. Так что тут претензии мимо.
Разные странные слова. Например, просил позвонить тебе на сотку. Это как? Ты аферист какой-то, что ли? Что за сотка? И почему позвонить по поводу ее надо? Кассу ограбил и теперь подельника своего просишь на связь выйти по поводу украденных денег?
Что только и смог удивленно выдохнуть я.
Вот это он раскручивает!..
А еще просил найти тебя по Кайрат Айдынович наморщил лоб, вспоминая трудное слово. Найти тебя по точке джи-пи-эс. Вроде бы как ты потерялся.
Я нервно хохотнул.
Чего ржешь? ледяным тоном прорычал Кайрат Айдынович, и смех застрял у меня комом в горле.
Мне приходилось бывать на допросах и видеть работу оперативников. Но она не шла ни в какое сравнение с тем, как говорил сейчас Кайрат Айдынович. Я буквально чувствовал, как его взгляд сминает меня, от него не было укрытия, и он читал меня насквозь. Врать в таком случае не хотелось.
Да я просто начал я.
И вдруг понял, что не знаю, что сказать ему. Объяснять принцип GPS-локации, которую еще не изобрели? А может, и изобрели, но наверняка это еще какой-то сугубо военный проект, который простому гражданину Советского союза неведом и знать о нем не положено.
Что просто? с нажимом спросил собеседник.
Это я просто книжку недавно читал. Оттуда и вычитал. Фантастика.
Кайрат Айдынович прищурился.
Книжки любишь читать?
Люблю, стараясь придать голосу как можно спокойный тон, ответил я.
А что за автор? Интересно просто, сам хочу такую книжку почитать.