Вскоре началась пандемия. Курорт вымер. И вроде хорошо, толпы не раздражают, цены низкие, но затосковал Боря в четырех стенах. Благо квартира у него тогда была просторной, симпатичной, с двумя кондиционерами и видом на море, а то бы с ума сошел.
Когда Паттайя оживать стала, Боря занялся торговлей через интернет. Ничего другого он не придумал. Не нужны в Таиланде российские адвокаты. Да и сам он не готов был в профессию возвращаться.
Только домой Как пионер всегда готов!
Но нельзя.
Глава 2
Водителем был Джейсон. Или, как его на русский манер называли, Женек.
Азиат с пепельно-русыми волосами и светлыми бровями мастью пошел в отца-англичанина. Тому было шестьдесят четыре, когда сын родился. Маме же Джейсона двадцать. Она, как и многие тайки из очень бедных семей, мечтала выйти замуж за богатого иностранца. В семнадцать девушка поехала в Паттайю, чтобы найти такого. Но на месте оказалось, что подобных ей много больше, чем потенциальных женихов. И каждая вторая красивее ее, смуглой и кривоногой. Но не уезжать же назад. Осталась. Вышла на панель. Стала обслуживать не самых требовательных клиентов. Зачастую индусов, что скидывались на секс. Два с половиной года прошло, пока она не встретила своего богатого иностранца
Но если откровенно, он был обычным пенсионером из Уэльса. Отставной военный получал хорошее пособие по старости, и его хватало на безбедную жизнь в Таиланде. Не принц Далеко не принц! И все же мать Джейсона ухватилась за него. А чтобы привязать, родила.
Джейсон ненавидел отца. Тот был неприятный человек, мрачный, властный, скупой, временами жестокий. Он не бил молодую жену с сыном, а наказывал. Всего лишь пощечины, они не приносили увечий. Они, как считал отец, заставляли задуматься. А еще его вечная критика, нравоучения, нескончаемые рассказы о детстве, в котором он как маленький солдат ходил строем и выполнял приказы своего папаши, зато вырос человеком.
Семь лет терпел своего старика Джейсон, пока тот не умер. Мальчишка еле сдерживал радость: теперь они с мамой свободны и богаты. Но увы! Даже свободы не вкусили, потому что у старика оказался наследник, внук, о котором он не рассказывал, и тот заставил вдову отрабатывать проживание в квартире. Чтобы расплатиться, она снова вышла на панель. И там нашла очередного «принца». Этот был более или менее молодой, добрый швейцарец. Он сдал свое альпийское шале, доставшееся от бабушки, внаем, и на эти деньги жил-поживал в Паттайе. Ему мама Джейсона тоже родила дочек-двойняшек. Тот их полюбил безмерно. И так вышло, что сын от предыдущего брака начал мешать счастью семьи, и отправили его в деревню, к дедушке с бабушкой.
После города Джейсону там тяжко пришлось, но он привык И к убогости существования, и к труду каторжному, и к тому, что в него, белобрысого, все пальцем тычут. Сбежал он из деревни в тринадцать. Швейцарец к тому времени мать с двумя дочками бросил, присылать деньги на содержание сына она перестала, и решили дед с бабкой, а также ближайшие родственники, что надо его отправить обратно, но не просто так, а с миссией. Необычная красота Джейсона не должна пропасть даром. Курносый, светловолосый, длинноногий, он хорош не столько как парень, а больше как девушка. Если на гормоны его посадить, а потом прооперировать, то получится сногсшибательный леди-бой. Такого в шоу трансвеститов «Тиффани» возьмут запросто, и сможет он не то что семью всю деревню содержать.
Узнав о том, какую участь ему уготовили, Джейсон сбежал. Подался, естественно, в родную Паттайю. А куда еще? Думал, у матери хотя бы пожить, но та опять с каким-то уродом сошлась, теперь отечественным, не фарангом. Причем этот денег ей не давал вообще, но иногда притаскивал какое-то барахло, чтоб она продала. И не забывал следить за тем, чтоб на Пляжную улицу, уже в ее конец, его сожительница выходила каждый вечер. Пять индусов за час, это нетяжело. Каждый из них две минуты от силы в «деле», это, считай, деньги легко достались.
Джейсона не гнали, готовы были разместить на полу, он сам не остался. Лучше на улице спать. И спал. Ел с помоек иногда. Торговцы выкинут подгнившие манго, он достанет, очистит, съест. Джейсон пытался зарабатывать при барах, но всякий раз сталкивался с домогательствами. Укрепился в своей ненависти ко всем «белым». Брил наголо свои пепельные волосы, не желая быть на них похожим хоть капельку. Начал подумывать о том, чтобы податься в бандиты. Грабить этих зажравшихся козлов у баров, вырывать у них сумки, тырить чемоданы. Джейсон решил начать с малого. Он на пляже попытался стянуть у пьяного немца пакет из бургерной. В нем ароматная еда, которая превращается в месиво, пока немец храпит. Но стоило парню ухватить пакет, как мужик проснулся и начал орать, а потом трепать за шкирку. Он уже приготовился ударить по-настоящему, как руку его перехватил другой белый. Тоже пузатый, татуированный, обгоревший и пьяный. Но какой-то другой. Во всем. И хмель иной, и татуировки, и злость.
Ты, падла, чего руки распустил? рычал он на немца на непонятном тогда Джейсону языке. Он, может, жрать хочет, вон тощий какой, а ты ребенку булки с котлетой пожалел?
Тогда Джейсон не знал, кто за него вступился. И не понял, что это русский. Все белые ему были одинаково неприятны.
Голодный? спросил мужик у Джейсона по-тайски после того, как отбил его у немца.
Пацан кивнул.
Пойдем со мной.
Джейсон замешкался. Что, если за обед расплачиваться придется? Знает он этих белых
Не ссы, не обижу, хмыкнул мужчина. Слов Джейсон не понял, но интонация его успокоила.
Заступник повел его в ближайшее кафе. Это была пиццерия. Джейсон обрадовался. Он с детства привык к кухне фарангов и очень по ней скучал.
Меня Пашей зовут. А тебя?
Джейсон.
Будешь Женек. Почему на улице живешь? Сирота? Или из дома сбежал? Он говорил по-английски, но очень плохо. В совершенстве владеющий языком Джейсон едва его понял.
Ответил обстоятельно, чем поразил Пашу.
Фига се, ты спикаешь! Откуда язык знаешь? И тут же сам себе ответил: Полукровка, понятно. Он заказал себе башню пива, и ее принесли. Работа нужна тебе?
Смотря какая, осторожно ответил Джейсон.
Мальчика на побегушках.
Оторвавшись от картошки фри, которую закидывал в рот, как семечки, пацан непонимающе уставился на Пашу тот опять перешел на русский.
Помощник нужен, вернулся к ломаному английскому тот. Энергичный, молодой, толковый. Со знанием языков.
Я еще немецкий немного знаю, на нем разговаривал отчим-швейцарец.
Русский, главное, выучи. Знаешь хоть что-то?
Джейсон вспомнил самое яркое слово, что употребил Паша, и выкрикнул:
Падла!
Мужчина расхохотался и хлопнул паренька по плечу.
Нравишься ты мне, пацан. А волосы отрасти, а то как монашек. Он думал, что Джейсон сбривает их, чтобы не завшиветь. Вот тебе адрес, Паша отобрал у официанта его блокнот и ручку, чтобы записать его, найди Надю. Скажи, что я тебя прислал. Она тебе угол выделит и русскому научит. Как поймешь, что можешь на нем разговаривать, приходи ко мне.
Паша не ожидал, что Джейсон уже через неделю явится. Конечно, он не овладел русским так же, как английским, но лучше, чем немецким. Со склонениями и временами была огромная проблема, а с матюками и сленгом никаких. Надя владелица первого гоу-гоу-бара с девочками-славянками.
И стал Джейсон мальчиком на побегушках у Паши Мороза. Он был одним из тех русских, что начали осваивать, а затем застраивать район Джомтьен.
Влиятельный человек, богач, он вел себя просто. Понтов не колотил, бабками не сорил, со всеми общался на равных, а одевался как бюджетный турист в шорты, майку и резиновые шлепки за сто батов. Паша всегда держал пацанское слово и ждал того же от остальных. На этом спустя шесть лет погорел. Нашел себе новых партнеров, таких же, как он, мужичков за сорок, выходцев из СССР. Им он доверял, а молодежи нет. Поколение «пепси» считал ненадежным. Ни пионерского братства не знали, ни дворового. Выросшие в эпоху торгашей, проповедников, МММ, они не считали кидалово позорным