Я пойду в твой дом
В ваш дом, поправил он. Не забывай о правилах этикета. Ты прислуга и не имеешь права обращаться к хозяину на «ты», он сразу очертил границы и бесцеремонно вытолкал ее из курятника со словами: Пошли уже домой!.. Ты и так мне все планы перепутала!
Есения угрюмо покосилась на него, но повиновалась. В своем мире она уже зарядила бы чем-то тяжелым по его высокомерной башке, но здесь все наоборот. Здесь мужчины командуют женщинами, руководят ими и помыкают на свой лад. Ее только тешила надежда. Крохотная надежда на то, что ей удастся вырваться на свободу, а дальше видно будет.
Они прошли несколько пустынных улиц, тускло освещенных факелами, пару величественных храмов, потом свернули в переулок, где и располагался его дом. Это был двухэтажный миниатюрный дворец, облицованный изумрудным мрамором.
Разве обычные солдаты живут в таких домах? не удержавшись, спросила она, разглядывая кованые балконы, колоннаду у входа, нарядную балюстраду на громадном крыльце.
Агафон вдруг рассмеялся, потом ответил:
Думаешь, что я простой солдат?.. Ну-ну! он не стал давать пояснений и начал подниматься по ступеням парадного крыльца.
А что приключилось с предыдущей домработницей? Есения вдруг с ужасом подумала о том, что несчастная могла чем-то разозлить его, и что он в отместку отрубил ей руки, а может и голову.
Увидев ее нахмуренные брови и испуганные глаза, Агафон неожиданно успокоил:
Да не рубил я ей голову Матильда умерла месяц назад. Она была уже слишком стара, часто болела и когда-то прислуживала еще моему отцу
Понятно Есения немного приободрилась. Она несмело проследовала за Агафоном, терпеливо подождала, пока он возился со своим белым псом ламбрадором, который встретил его на пороге.
Потом они зашли в ту самую кухню, в которую будто бы сам черт дернул ее залезть, чтобы поживиться припасами, и Агафон стал раздавать указания:
Приберись здесь Вымой посуду, выстирай скатерть и вытри пыль везде. Впрочем, ты сама должна оценить фронт своей работы, ты же прислуга в курсе всего
Да, в курсе, угрюмо подтвердила Есения, потом спросила: А если у вас нет кухарки, кто же испек этот пирог? она наклонилась к своему мешку, вытащила оттуда пирог и положила его аккуратно на стол.
Моя двоюродная сестра, ответил он. Сейчас она на празднике с моим сыном Багратом. Сегодня он будет ночевать в ее доме, так что до утра его не жди.
У вас есть сын? удивилась Есения.
Да есть. В твои обязанности будет входить исполнять не только мои просьбы, но и его, это понятно? строго спросил он.
Да, конечно, без энтузиазма ответила Есения. Она уже пожалела о том, что решила остаться здесь. У нее даже промелькнула мысль, не сбежать ли ей все-таки ночью отсюда? Но, немного поразмыслив, она передумала. Несколько дней, всего лишь несколько дней нужно потерпеть, а потом долгожданная свобода! Агафон как раз потеряет бдительность, а ей стоит лишь уловить момент, когда его не будет дома.
А ваша супруга тоже на празднике? поинтересовалась она. Чем больше жильцов в этом доме, тем больше опасности быть разоблаченной кем-то из них.
Но Агафон вдруг помрачнел и, не ответив, молча вышел из кухни. Вскоре она услышала его шаги на лестнице он поднимался на второй этаж. Должно быть, там его покои.
«Странно!» подумала она, но мысли об Агафоне и его супруге тут же вылетели у нее из головы. Теперь, когда он ушел, она может с холодным рассудком подумать о своей беде, о своей участи и о том, как разрулить всю эту ситуацию.
Присев за стол у окна, Есения задумчиво посмотрела на луну. Она была такая же, как и в ее мире белая, с серебристыми пятнами-холмами. Интересно, под этой луной тоже влюбляются? Кроме жестокости и бессердечия она еще не встречала в этом городе никаких проявлений светлых и искренних чувств среди горожан; ни разу не увидела она ни одну влюбленную пару, гуляющую в обнимку или хотя бы взявшись за руки где-нибудь у фонтана или возле виноградника.
Она вспомнила о Сафине и на душу легла тень тоски и безутешности. У ее палача сегодня день рождения, и Есении страстно захотелось оторвать ему голову, отомстить за смерть подруги. Но он окружен огромной вооруженной свитой, в которую входят не только люди, но и неведомые ей монстры, чья исполинская сила не имеет равных среди простых смертных.
Грустно вздохнув, она стащила платок с головы, обнажила свои рыжие кудри и принялась собирать со стола глиняные тарелки. В углу она приметила большой чан с водой именно туда она и потащила посуду. Пока девушка мыла и стирала, она не заметила, что за ней скрупулезно следили. Агафон тихо прокрался к кухонной двери и теперь осторожно наблюдал за своей новоиспеченной домработницей.
«Где же я ее видел?» этот вопрос долго мучил его. Он внимательно присматривался к ее волосам, к ее усталому бледному лицу, к ее сосредоточенным голубым глазам и силился вспомнить. Но память упрямо хранила молчание и он, махнув рукой, с досадой ушел обратно на второй этаж. Эта девица так всполошила его, так разозлила своей наглостью (еще никто не осмеливался влезать в его дом), а еще эта погоня, попытки выудить, кто она. Из-за нее он так и забыл отнести правителю свой ежедневный письменный отчет, в котором он в последние дни описывал подробную историю о том, что было сделано для поисков опасной чужачки из иного мира.
Глава IV. Эллимир
Эллимир именно такое название носил город, в котором оказалась волею судьбы Есения. «Мир» на окончании красноречиво говорил о том, что когда-то народы с этих мест почитали миролюбивость и добро. Но с тех пор прошло достаточно времени, многое изменилось и преобразилось отнюдь не в лучшую сторону. Но внешне город по-прежнему процветал и произрастал в численности. Население Эллимира составляло порядка полумиллиона.
В этом краю всегда светит солнце и всегда лето южное, теплое и притягательное. Не зря именно солнце главный символ города, обозначающий источник света, мощи, тепла, благополучия и плодородия. Величественные храмы, облицованные золотым мрамором, каменные дворцы, выкрашенные в белоснежный цвет все это сияло, сверкало на солнце, как райская благодать. Вдоль широких улиц пестрели миртовые аллеи, которые преобладали по численности. Но встречались аллеи и апельсиновые, и кипарисовые, и оливковые. Мирт вечнозеленый кустарник, с темно-зелеными листьями. Здесь он был необычайно высок значительно выше трех метров, с причудливыми янтарно-желтыми ягодками.
Несмотря на некую старину в архитектуре, технологии строительства поражали в размерах и инженерных находках. Система акведуков подавала по водопроводу воду во все дома, имелась и канализация и организованное место для мусора, так что с чистоплотностью и санитарией проблем не было. Многочисленная прислуга от зари до зари чистила, драила и вымывала фасады богатых домов, парадные входы с балюстрадой, колоннаду, которая зачастую опоясывала строение по всему периметру.
Хозяин всего этого великолепия и богатства Радос. Он довольно молодой правитель, но такой же строгий и непреклонный, каким был его ныне покойный отец. Его жестокость, его тиранство передалось ему от предков по наследству вместе с троном города Эллимир. Но жители этого поселения были не намного добрее и справедливее. Они давно привыкли к жестким порядкам, к публичным казням, приравненным к празднествам, к своенравию правителя; поэтому они почитали его, преклонялись перед ним дружно, преданно. Вот почему все они мечтали схватить Есению и притащить к Радосу ни сколько ради денежного вознаграждения, сколько ради похвалы со стороны правителя, которая тешила бы тщеславное сердце всю жизнь. А потом они бы хвастались своим детям и будущим внукам, правнукам о том, что поймали самую опасную преступницу чужую женщину из иного мира. На площади во время своего чествования Радос, сидя на золоченом троне прямо под своей могучей бронзовой статуей, произнес даже короткую, но внушительную речь: