Так ведь и околеть можно! постукивая зубами, проговорил Виталик.
Этого они и хотят!
Чайку бы!
Женя усмехнулась, глянув на него. Она и от секса не откажется, если это дело поможет согреться. А Виталик даже не предлагает. Дома у себя сразу на кровать потащил, в трусы чуть не залез, а здесь он сама серьезность. Впрочем, она и сама не хочет. Но можно. Чтобы согреться.
В дверь вставили ключ, щелкнул замок.
Тихо!
В помещение вошел здоровяк с багровым шрамом у виска. Женя уже знала, что его звали Костя.
Ну как вы здесь? спросил он, глядя на Женю. Может, согреть?
Она поежилась, еще сильней прижимаясь к Виталику. Не надо ей никого секса! Не хочет она согреваться!
Может, чайку? Горячего!
Женя мотнула головой. Вдруг он потребует плату за чаек, а расплатиться она могла только натурой.
Или дома попьете?
А вы отпустите нас домой? в надежде на чудо спросила она.
Ну, если вы, ребятки, очень хорошо попросите!
Тогда не надо!
Что не надо?.. Мы же вас не обижаем. Или обидели кого-то? Костя впился взглядом в Виталика.
Ну холодно.
В могиле еще холодней Хочешь в могилу?
Нет!
А ты? Костя посмотрел на Женю и заигрывая подмигнул ей.
Я домой хочу!
К папе?
Папа с нами не живет.
Папа плохой?
Я этого не говорила.
Я говорю. Мой отец тоже с нами не жил, я говорю, что он урод.
Папа плохой, кивнула Женя. Она готова была согласиться с этим утверждением, лишь бы поскорее оказаться дома, в горячей ванне.
Папа плохой прокурор.
Папа плохой прокурор, повторила она.
Но даже плохой прокурор может спросить, кто стрелял. Что ты должна ответить?
Кто-то выстрелил. Но я ничего не видела.
Я тоже, кивнул Виталик.
А если обманете?
Не обманем.
Если обманете, мы найдем вас и накажем. Этот подвал вам покажется раем.
Да мы понимаем!
Ну так что, чайку?
А можно дома?
Можно и дома, кивнул Костя.
Он указал на выход, чувство радости захлестнуло Женю, окрылило. Костя путь не преграждал, она вышла из проклятого подвала в такой же холодный дом. Машина стояла во дворе, двигатель работал, в салоне тепло, но Женя согрелась не сразу. Для этого ей понадобилось крепко-крепко прижаться к Виталику, что сделала она с удовольствием.
* * *
Дачный поселок, холодный дом, подвал глубокий, но там самый настоящий морозильник. Если бы не свет электрической лампочки под потолком, Степан бы подумал, что попал в склеп. На бетонном полу лежал рваный полосатый матрас, такое же грязное ватное одеяло. И еще на полу валялся фантик от конфеты. Степан не поленился, поднял его, осмотрел и понюхал.
Совсем свежий, сегодня конфетку съели.
Здесь ребят держали, кивнул Комов.
Это был уже третий адрес, который назвал Логачев. И снова ничего. Но хотя бы след заложников обнаружился. Да и вокруг дома натоптано, след от машины совсем свежий.
Может, домой отвезли? спросил Лозовой.
В любом случае нам тоже по домам пора, глянув на часы, зевнул Степан.
Домой он вернулся в пятом часу, лег, не раскладывая диван, без десяти восемь поднялся, умылся и отправился в отдел. Он, конечно, в отпуске, но с Полухиным и Урываевым нужно что-то делать. Он же их задерживал, ему и решать, как с ними быть.
Но начал он с Логачева, которого оставлял в камере на ночь. Извиниться перед парнем нужно и отпустить. Логачев, конечно, не ангел, но порядок есть порядок.
Бандита привели к нему в кабинет, сняли наручники. Степан поставил перед ним кружку горячего чая.
Что там, цианистый калий или что? съязвил парень.
Зачем ты так? присматриваясь к нему, попенял Круча.
Кожа у него на подбородке содрана, как будто мордой по стене возили. Синяки на горле, словно его душили. Еле заметные синяки, но тем не менее.
Зачем я так? Я тебе все сказал, а ты меня с этим уродом закрыл?
С каким уродом? не понял Степан.
С Полухиным!
Не закрывал я тебя с Полухиным Может, ошибка вышла?
Да нет, не ошибка! Это спецом все.
Да нет, ты все сказал, я дал отбой Извиниться перед тобой вот хотел.
Ну так извиняйся! Логачев развалился на стуле, закинув руки за спинку.
И что там с Полухиным? Задницу тебе надрал? качая головой, спросил Степан.
Накладка вышла, виноват он, не уследил, но Логачеву совсем не обязательно вести себя по-свински.
А это смотря кто кому еще надрал!
Сделал все, как я учил?
А как ты учил?
Ну, ты же хозяин-барин, а не он. По-хозяйски себя вел?
А это не твое дело!
Предъявил ему за Верзилу?
Да иди ты!
А то вдруг нет больше Верзилы? Мы-то его так и не нашли вчера. Может, турмановские его замочили?
Замочили?! нахмурился бандит.
А они могли его замочить? Что тебе Полуха сказал?
Что сказал Ну, говорил Зря мы, сказал, на Катафалка наехали.
В смысле на Катафьева?
Ну да. Ствол у него отобрали. Золотой.
У Катафьева отобрали?
Да, кивнул бандит.
А потом еще и убили?
Ну так в том-то и дело. Турман хочет знать, как там было дело.
А как было? Эти двое подъехали, которых Верзила опустил, так я понимаю?
Да, они подъехали.
Один Катафьев, другой Степан выдержал паузу в расчете на подсказку.
Ну, Катафьев который, это Катафалк. А второй Кокон.
Кокон?
Фамилию не знаю, только погоняло.
Катафалка Верзила замочил.
А Кокон свинтил! кивнул бандит.
И где сейчас Кокон?
Без понятия!
Что Полуха говорит?
Насчет Кокона? Ничего не говорит!
А вообще что говорит?
Да не говорил я с ним Логачев отвел глаза в сторону, но тут же заставил себя взбодриться и прямо посмотрел на Степана. Не говорил я с ним! Просто сказал, что им здесь ловить нечего! Ну, если не хотят проблем. А если хотят, то милости просим криво усмехнулся Логачев. Знаешь, как я ему это сказал!
Дверь вдруг открылась, сначала в кабинет вошел подполковник Кузовиков, а за ним уже Шашкин, жирной рукой задев косяк.
Здесь Круча! не здороваясь, сообщил начальник отдела.
Степан поднялся, оправил пиджак. Логачев же даже позу не сменил. И Шашкин обратил на это внимание, строго глянул на Кручу. Ладно, задержанный хозяина кабинета не уважает, сидит перед ним вразвалку, так хоть пусть перед прокурором прогнется. Совсем Степан бандитов распустил, а как еще следовало понимать этого вечно недовольного борова?
А почему он здесь? Шашкин также не думал здороваться со Степаном. Разве капитан Круча не отстранен от должности? продолжал он.
Вообще-то я просто в отпуске
И что вы здесь делаете?
Пропавшую Евгению Шашкину ищу, кивнув на Логачева, сказал Степан.
Не надо никого искать! отрезал Шашкин.
Степан удивленно глянул на Кузовикова, тот мотнул головой, делая такой же отрицательный жест и рукой. Даже глазами давал понять, что проблема уже решена.
Неужели нашлась?
Кузовиков кивнул, отвечая Степану, а Шашкин мотнул головой.
Не надо трогать мою дочь!
Степан поднял руки, давая понять, что сдается перед непреодолимой силой чиновничьего маразма. Всю ночь в разъездах, сексота важного своего потревожил, бандитов задерживал, а ему за это плевок в лицо. Ну спасибо!
Я хочу сделать заявление! поднялся вдруг с места Логачев.
Шашкин недоуменно повел бровью, но кивнул, соглашаясь выслушать его.
Капитан Круча бросил меня в камеру к бандитам! Он хотел, чтобы они меня убили!
Кузовиков округлил глаза, изображая праведный гнев и возмущение.
Что вы на это скажете, товарищ капитан? приосанился Шашкин.
Есть блондины, есть брюнеты, их сразу видно, а бандиты понятие относительное. Как их, бандитов, от законопослушных блондинов отличить?..
Не надо изворачиваться, не надо!
Вот вы на гражданина Логачева гляньте! Степан кивком указал на задержанного. С виду законопослушный гражданин! В ресторане вчера отдыхал, в компании порядочных людей.
Вот, отдыхал, никого не трогал! А капитан Круча хап меня и в кутузку! закивал бандит.
Потому что ты состоишь в банде Сафрона. И знал, куда Верзила увез дочь товарища прокурора!
Не знаю, кто такой Сафрон! Не знаю ни про какую дочь! мотнул головой Логачев.
Я все понял! презрительно глянув на Степана, усмехнулся прокурор.