Да знал повадки этого зверя парень. Голову свою в шею звериную утопил, а ножом своим преострым в грудь шатуна вгрызся.
Вскоре ухватил человек ладонью трепещущееся сердце зверя, да вырвал его из чрева звериного. Так что дружинники, что поспели к ристалищу этому, и мечи свои не успели погрузить в чресла зверя, а медведь уже к ногам их пал бездыханным.
Вот тогда Ася, на глазах которой произошла эта баталия, и влюбилась в статного и бесстрашного красавца, что беду от их семьи отвёл. Молодая девушка на всю жизнь запомнила и ужас той ночи, и геройство парня.
Тата, мать Аси, знала, по ком всё время воздыхала дочь. А уж сейчас, после смерти строгого отца, никак не противилась встречам дочери с этим парнем. И когда на вече её слова спросили, кого она на месте мужа своего умершего хотела бы видеть, сразу указала на Яроглава. Большинство мужчин и женщин также Яроглава в князья выбрали.
В месте, где сейчас город Сретенск находится, и тогда, и сейчас в русле реки Шилка затончик удобный есть. Решили рассены на какое-то время здесь остановиться, дождаться приотставших в пути лодок с людьми и грузом и тех, кто пеше по берегу шёл да отстал, бредя по берегам диким.
А чтобы время зря не терять, рыбалкой занялись. В это время к октябрю-ноябрю сюда от устья Аму-реки добирались тучные стада лосося местного: кеты, нерки, симы. Это сейчас лососи всех видов, включая горбушу, едва до Хабаровска добираются, а выше него саран-ча человеческая китайцы своими сетями «китайками» всю рыбу до пескаря плюгавого выцеживают. А тогда рыба нерестовая до Онона и Ингоды, самых верховий амурского бассейна, доходила.
Богатой рыбалка у рассен получилась. Берега затона все в вешалах были. А на них, распластанная по спине, рыба, от жира лоснясь, сушилась-вялилась.
Икру же красную, «пятиминутку», то есть наскоро посоленную, все от детей малых до стариков беззубых ложками ели безмерно.
В один из погожих, но холодных дней, прямо напротив нижнего края затона выскочил на том берегу отряд человек в десять, сидящих на странных животных, гривастых да большемордых. Рассены, наверное, последние из родственных русам племён познали, что такое лошадь. Пеше шли они от Оо-реки на восток до Охот-моря, пеше да на лодках добирались и сюда, к истокам Аму-реки.
Яроглав в этот день в шалаше своём с сынком своим малым тешился. Ася, в отличии от матери своей, сразу сыном его одарила, и в счастии жили они. Трюхан, десятник князя и оруженосец его, едва мальца не испугал, когда сунулся в шалаш.
Княже, чужаки на том берегу объявились, да не одни, со зверями дивными в обнимку.
На мыску, где заканчивался затон, уже порядочная толпа скопилась. Протиснулся Яроглав к самой воде, по которой шуга лёгкая уже шуршала, всмотрелся.
До того берега не больше ста саженей было. Детали не так хорошо были видны, да рассмотрел князь: и правда, десять человек на том берегу стоят. И разговор между чужаками был громкий, даже сюда их грай доносился. Видимо, недовольны они были, что место удобное для рыбалки пришлые заняли.
Часть из них с животных своих слезли, прохаживались по берегу туда-сюда, ноги разминая от езды долгой ли, короткой. Но почти все они искоса на толпу рассенов посматривали.
Не ждали не гадали русы даурские кого-либо встретить здесь. Всегда пустынными были эти берега.
Одеты чужаки были просто: полотняные рубахи и портки, сапожки меховые на ногах, на головах треухи из шкур лисьих да енотовых, а спины их прикрывали меховые накидки.
Поднял Яроглав руку, толпу успокаивая, напряг голос да крикнул что есть мочи через рупор из ладоней своих:
Кем будете, люди добрые?
На том берегу услышали. К самой воде спустился один из молодцев и тоже рупор из ладоней соорудил.
Даурские мы. Русы по племени, князя Федуна. А кто сами-то будете, откель здесь взялись?
Хоть и грубовато вопрос прозвучал, да не обратил на это внимание Яроглав. Впервые за многие годы скитаний встретились им родичи, одного языка, одного обличья.
Рассены мы. Пришли с низовьев Аму-реки. А прежде на северах жили. Да теперь там морозы трескучие, вот мы сюда к теплу и спустились.
Какое-то время не было ответа с того берега. Видимо, спорили русы, какие такие рассены здесь явились-нарисовались. Но вот снова молодец тот же закричал:
Через неделю-другую ледостав на реке будет, а на третьей пеше можно будет речку по льду перейти. Ждите пока, а мы к тому времени с князем нашим перемолвимся.
С тем и ускакали даурцы. Переправляться сейчас через речку хоть на лошади, хоть в лодке было уже опасно. С шугой мелкой река уже и льдинки, тонкие пока, но с острыми кромками несла.
Но знали местные русы норов своей реки хорошо. Точно через три недели накрепко сковало реку льдом. Особо мороз в две последние ночи расстарался, даже на быстринах все промоины затянуло ледком. Но и рассены зря не сидели. Успели они к морозам и землянки вырыть, и шалаши утеплить. А вот со строительством изб решили не заморачиваться.
Уже через два месяца решило вече трогаться племени в путь, на запад. Да и на мелкосопочнике, что окружал это место, корявые в основном деревья стояли, много из них не построишь.
В начале четвёртой недели на той стороне опять люди показались. И было их наверно десятка два. Правда, рассмотрел Яроглав, что под верхними меховыми накидками у всадников кольчуги поблескивают, а к седлицам шеломы приторочены, яркие блики от них были в лучах Ярилы.
Двое из спешившихся русов взяли в руки по пешне, и пошли поперёк реки к рассенам, время от времени пробивая лунки. Наконец, один из них, что перешёл середину реки, повернул назад и трусцой побежал обратно, а спустя время малое на лёд с того берега сошли трое.
В центре не спеша шествовал дородный человек в ратном облачении, а по бокам от него по скользкому льду семенили два неразличимых на лицо воина при оружии. Видать, близняшками они были.
Яроглав тоже не спеша сошёл на береговой припая. Здесь лёд и неделю назад уже был куда как прочным, и можно было здесь всей толпой стоять, не опасаясь, что проломится.
Сошлись два князя лицом к лицу. Буровят друг друга глазами. Правда, Федуну, князю местному, приходилось смотреть на пришлого князя снизу вверх. На голову выше его был Яроглав. И ещё приметил Яроглав в облике Федуна: широкоскулым было его лицо, а глаз зелёным был, а не голубым.
Да, эти метаморфозы с сибирскими русами давно начались. Посылали ведь сюда к пограничью из Гардарики, с Ра-реки ратников молодых и неженатых, и они, особенно в последние годы, уже не возвращались назад, а оставались в этих краях. А природу человеческую не обманешь. Волей-неволей брали они в жёны женщин отнюдь не из племени русов. Со временем от этих смешанных браков другие народы народятся, а тогда выбора у парней не было.
А Федун с неудовольствием отметил, что проигрывает он статью и обличьем пришлому князю, да и многим его людям, собравшимся на берегу, но горечь свою в бороду и усы спрятал. Всё тяжелее сибирским русам было сдерживать саранчу местную ариман и их разбойничьи шайки хунхузов..
Я князь Федун.
А меня Яроглавом кличут.
Ты, друг Яроглав, не смотри, что все мы в ратных доспехах. Сейчас без них в наших степях никак нельзя хунхузы треклятые одолели.
Оба князя повернулись и неспешно пошли к берегу.
Не думал я, князь Яроглав, что на северах люди наши ещё жили. Эко сколько вас пришло!
Да, князь Федун и мы, и племя немалое семаргов у самого Северного моря жили. Но остывать оно начало, выстуживаться земля на его берегах. Семарги решили на восток, к океану Великому прорываться. О нём им поведали Учителя наши небесные: Пер да Свар, Яр да Семаргл. Сказывали они им, что за этим океаном земля большая и дивная лежит. Да теперь уже дошли, наверное, они до неё. А мы вот по краю океана спустились на юг, до Аму-реки, потом на заход Ярилы повернули да здесь очутились после дороги длинной. Но смотрю, не шибко жарко тут у вас..