Тем не менее, я смогла найти переписку с Ольгой Николаевной и договорилась о встрече в конце рабочего дня. И, хоть я ожидала какой-то кабинет или офис, она предпочла встретиться в центральном парке. Теперь мы прогуливались по тропинкам среди деревьев и ели приторно-сладкое мороженое. На терапию это было мало похоже.
Почему вы решили встретиться здесь?
Если мы хотим вернуть тебе память, недостаточно просто сидеть в кабинете и разговаривать о твоих чувствах. Думаю, привычные тебе места могут стимулировать воспоминания.
А мороженое?
Иногда мороженое это просто мороженое, она улыбнулась и остановилась у лавки в тени, может, присядем?
Я уселась рядом с ней и огляделась по сторонам. Прямо напротив нас стояло небольшое кафе с забитой людьми верандой. Видимо, они не в курсе, что по прогнозу через час начнется ливень.
Насколько я знаю, ты раньше мечтала заняться ресторанным бизнесом, Ольга расстегнула туфли и поджала голые ступни к бедрам, прости, устала от этих каблуков.
Да ничего. А вы не в курсе, почему я передумала и решила стать психологом? Все поголовно говорят, что я этим горю.
Не знаю. Просто в какой-то момент ты пришла ко мне и сказала: «решено, я буду как вы, психологом». О ресторанах я больше не слышала.
Странно, я поймала языком падающую каплю растаявшего мороженого.
Обстоятельства бывают разные. Судьба работает хаотично, и иногда мы даже не понимаем, что это наше решение появилось не из ниоткуда.
Открыть свой ресторанзвучит и правда интересно. Если честно, мне постоянно кажется, что прошлая я, о которой мне рассказывают, не настоящая. Словно я притворялась кем-то, или все мне просто врут.
Вполне нормально ощущать, что окружающие тебе вещи чужие. Или что все тебе врут. Обычно, когда мы попадаем в незнакомую обстановку, срабатывает защитная реакция никому не верь, подвергай все сомнению. А в твоей ситуации, вся жизнь это незнакомая обстановка. Понимаешь, о чем я?
О том, что мое сознание просто так защищается от неизвестности вокруг.
Верно. Скоро ты привыкнешь, и начнешь щелкать все эти тайны, как семечки. Ты всегда была умной девочкой, справишься.
Я заметила выходящую из кафе женщину, и что-то в ней показалось таким знакомым, что я даже вскочила с лавки. Кого-то она напоминала, но кого понять не получалось. Наверное, стоило подойти, да только страх, что мне лишь кажется, пересилил, и я вернулась на место.
Простите, показалось.
***
Впопыхах собираясь, мама лепетала сотню советов и правил. Из всего я запомнила только: а) не трогать мини-бар Виктора (о, поверьте, если Виктор против, значит, невозможно не потрепать его нервы); б) никуда не ходить поздно ночью; в) не шалить (будто с Ромой это возможно).
Я кивала, шагая вслед за ней и помогая найти вещи, которые и так лежали на виду. Почему она нервничала перед свиданием с собственным мужем, я не понимала. Но уже натягивая туфли, она продолжала что-то бормотать и суетиться.
Раздался стук в дверь, и мама тут же распахнула дверь.
А, Рома, здравствуй. Рада видеть, она в очередной раз посмотрелась в зеркало и пригладила и так идеально уложенные волосы.
Мама, ты выглядишь великолепно. Перестань уже так трястись, я затащила брюнета в дом и выхватила из его рук два обещанных ведра мороженого, и за нас не переживай. Мы просто посмотрим кино.
Что ж, ладно. Хорошо вам отдохнуть. Мы будем поздно, выдохнув, она выбежала из дома и хлопнула дверью, даже не попрощавшись.
Я открыла морозилку и застыла в попытках найти место среди десятков ведер точно такого же мороженого. И как меня не разнесло от такой страсти?
Твоя мама напоминает мне сороку, хохотнул Рома, плюхнувшись на диван.
Она мне даже маму не напоминает, кое-как уместив оба ведра, вздохнула я.
Почему ты так говоришь?
Я не ответила потому, что добралась до запретного плода минибар с прозрачной дверцей, и потерла ладони.
Вот она, моя золотая, вытянув бутылку, я не сдержала улыбку. Я присмотрела этот сливочный ликер еще вчера и мечтала только о нем, ты такое пьешь? Или тебе налить что-то для взрослых, чтобы ты надрался как свинья и начал руки распускать?
Я понял намёк. Пьем, что ты скажешь, подняв руки, рассмеялся он.
Уже через пару минут пол перед телевизором превратился в кинотеатр из детских грёз. Мы свалили все найденные в доме одеяла и подушки перед диваном, собрали пять тарелок со закусками и выключили свет. Фильм начинался, и где-то внутри меня разрасталось тепло. Эта музыка напоминала что-то до боли родное, такое далекое и недоступное, что уже невольно подступали слезы. Какие-то едва знакомые мечты, мысли и ощущение кого-то близкого рядом. Но кого?
«Если бы ты был моим другом, я бы смогла поговорить с тобой об этом, но я не могу. А если мы не можем разговаривать по душам, зачем тогда ты мне нужен? Зачем мы друг другу?»
Ликер приятно грел горло, наверное, увеличив сентиментальность до высшего уровня. Как последняя дура, я фантазировала, как говорю фразами из фильма с Ромой, да даже с Ковалевым. Ох, как много всего грубого я могла бы ему сказать при случае. Его откровения все еще вертелись в голове, не давая покоя, и я злилась все больше и больше. На него, на себя, на всех, кого он обвинял во лжи мне.
Неблагодарный зритель украдкой поглядывал в телефон, стараясь сделать это незаметно для меня. Но осветившееся вдруг синевой лицо не заметить было невозможно, и хотелось прибить его. Я в очередной раз пихнула его локтем, и он тут же спрятал мобильник и с самым заинтересованным лицом снова уставился на экран.
«Она сделала из тебя человека, а ты в ответ сделал её счастливой.»
Слезы сдержать не удалось, как бы я не старалась, и теперь истерика больше походила на рев раненого зверя. Как можно любить такой трагичный фильм? Полнейшая пытка. Надо быть последним психопатом, чтобы получать от такого удовольствие и сотни раз пересматривать.
Ну, перестань, это всего лишь фильм, Рома подтолкнул ко мне ведерко с мороженым, на что я лишь взревела пуще прежнего.
Ужасный фильм! У меня душа рвется на куски!
Зато ты наверняка раньше мечтала: «вот бы забыть этот фильм, чтобы посмотреть заново», а?
Я хмуро глянула на него:
Это не помогает. Лучше вообще молчи.
Ну, прости! Я пытаюсь!
Просто, шмыгнув носом, я запихнула в рот еще одну ложку, за что я любила эту историю? Я себя ненавидела? Еще и книжка эта
Книжка?
Да, кто-то подарил мне. С намеком, что я просто фанатка.
Значит, нам надо найти владельца этой книги и спросить его.
Я лишь кивнула, схватившись за бутылку. Горе надо запить, и плевать, как плохо будет завтра. Пеленой опьянения затягивало голову, и все становилось легче, мягче как суфле. Я посмотрела на Рому. Что-то в нем казалось не таким, как надо, но с ним было спокойно. Я невольно задумалась о том, что детишки богатых людей выглядят старше своих лет, да и мыслят как-то по-другому. Себя я так не ощущала, но вот Рома он казался таким взрослым, осознанным. Ковалев вел себя так, словно прожил эту жизнь и теперь выше людских проблем. Даже Кошкина опытная обольстительница, львица, как с такой длинноногой дамочкой тягаться кому-то вроде меня?
А кто твои родители? промямлила я и заметила, как заплетается язык. Пора завязывать с выпивкой и налечь на закуску. Срочно.
Мама писательница. А папа продюссер.
Что он продюсирует?
Ну, вообще, многие известные фильмы. Работал с, он вдруг запнулся, точно, все эти имена тебе ни о чем не скажут.
И правда, пустая моя голова, я дернула плечами. Движение оказалось слишком неловким. Чертов ликер! Похожа на дерганную психичку. И ничего в этих пожиманиях плечами нет сексуального! С какой стати я вообще пытаюсь выглядеть сексуальной?
Нам надо обязательно посмотреть все мировые шедевры.