И тут, в этот самый момент, в кармане срабатывает вызов. Устройство вибрирует.
Что это? удивляется муж.
Начальство вызывает! выкрикиваю я и бегу на лоджию. Подключение.
Эн-Си, это Альфа. Эн-Си, это Альфа. По пути следования команды обнаружено неисправное устройство. Получите данные из отдела. Готовность номер один!
Понятно: Наши уже готовы взять грабителя. Сейчас устраню помехи и всё получится. Они у нас настоящие профи. А вот ремонтники не профи. Потому что Местные. Лодыри.
Поломка устраняется быстро. Я выхожу за угол дома и вижу, как на меня идет человек с рюкзаком.
Чтоб мне зарплату не получить, если это не наш грабитель. Портрет и данные всё совпадает. Может, конечно, это его близнец, но вроде как нет там близнецов.
Ничего никому передать я уже не могу. Задержать не мои полномочия, да и, прямо скажем, не умею я. Что делать?
Марина, иди сюда! Оторвись ты от своего ноута! Ты меня слышишь? глухо раздается в наушнике.
Нет, пожалуйста, только не сейчас.
Я захожу!
Потрясающе. Кажется, все кончено. Сейчас муж увидит меня, ни на что не реагирующую.
Я смотрю прямо в глаза грабителю и понимаю, что боюсь происходящего между нами с мужем гораздо больше, чем преступника. Я вдыхаю, выдыхаю и отключаю «домашний» наушник. Но я задержалась с этим.
С дороги! хрипит разыскиваемый прямо мне в лицо и бьет кулаком. Я отлетаю в сторону. И пока лечу к земле (правда, что ли, говорят, что здесь притяжение немного меньше, чем земное?) слышу в рабочем наушнике:
Готовность номер один. Соблюдайте осторожность. Ар-Ди тяжело ранена преступником. Повторяю: ножевые ранения нанесены прес
Что?!
Ар-Ди только неделю как на этой работе. Она о ней мечтала, она же и в нашем мире была полицейской, потом охранницей. Именно она учила меня, как налаживать эти самые устройства слежения. Ар-Ди ранена?
Мои силы удесятеряются. Я бросаюсь на грабителя. Валю его на асфальт. Прыгаю ему на грудь, как животное. Ударяю его головой о землю, раз, другой. Молочу по лицу. В его глазах такое изумление, что кажется он от этого изумления сейчас умрет. Я не останавливаюсь. Думал я безопасная тетка? Да я тебе за мою Ирку, за мою Ар-Ди
Вот и Наши. Двое оттаскивают меня, двое хватают порядком помятого преступника, ставят на ноги, защелкивают наручники. С ними Местный, и именно он с выражением лица «как мне все опротивело» спрашивает меня:
Вы зачитали ему права?
Я ему сейчас права Ар-Ди зачитаю! ору я. Ар-Ди имеет право на жизнь! И вернуться домой!
Двое Наших я их уже встречала на какой-то операции, но мы не знакомы хватают меня и буквально уносят на руках. Запихивают в машину.
Подальше от бюрократов, подмигивает тот, что старше. Я утираю слезы и кровь с лица. Как там Ира? Доставили ее в местный госпиталь или сейчас к ней еще только едет «скорая», петляет по дорогам нашего мира?
Эн-Си, это Альфа. Ваша миссия выполнена. Отключайтесь.
Спасибо, говорю я. Как будто она меня слышит.
Отключаюсь
не заботит, что происходит с мужем и дочерью! И это называется мать?
Муж стоит прямо передо мной и жестикулирует. И кричит.
Я подскакиваю вверх со стула, захлопываю ноут и кричу:
Я РАБОТАЮ!
Его лицо вдруг белеет, как будто за мной появилась армия зомби. Он отступает на шаг. Еще отступает.
И в этот странный момент звонит его мобильный телефон. Он прижимает его к уху, отвечает, белеет еще сильнее (да, это возможно). И убегает с лоджии, чуть не толкнув стоящую у двери Альку.
До меня кое-что доходит. Я лезу в выдвижную полку столика. Достаю зеркало. Так и есть. С губы течет кровь. Глаз подбит и уже расцветает всеми цветами бензиновой лужи. Щека в крови и грязи. Перевожу взгляд на руки. Руки тоже грязнющие, а костяшки пальцев ссажены так, что теперь страшно и пальцем пошевелить.
В коридоре гремят колесики чемодана. Доносится голос мужа:
Аля, скажи матери у нас чрезвычайное происшествие в конторе. Переночую в гостинице, утром сразу на рейс.
Дверь захлопнулась.
Хочется о многом подумать. О том, что он обнаружил меня в крови но ему все равно. О том, что все это отлично понимает Алька. О том, что когда звонит его босс ему можно убежать из дома, забыв обо всем. Потому что это Работа. А у меня как будто не работа.
Но мысли путаются, когда дочь берет меня за руку и молча ведет в ванную. Сажает на край ванны, осторожно умывает мне лицо. Чем-то смачивает ватку, осторожно касается моих ран. Почти не больно.
Аля шепчу я.
Сандра, важно говорит Алька. Не говори, тебе больно говорить.
В голове всплывают слова мужа о том, что наша дочь зарабатывает неизвестно чем и неизвестно где.
Аля
Шшшш, прижимает Алька к моим губам маленький, по-детски пухлый пальчик с ободранным лаком на ногте. Лак фиолетовый, красивый. Дочка моя, милый мой тинейджер, зеленые глаза, крашеные в черный волосы.
Ты прямо раненый боец, улыбается она.
Я упала. Встала, голова закружилась, шепелявлю я. И правда больно.
Переработки, угу, кивает дочь. Потребуй премию!
**
Наверное, нужно помириться с мужем. Когда он приедет обо всем поговорить. У нас же Алька, ей очень-очень больно.
Я больше не смогу так разрываться. Говорить неправду о проектах и дедлайнах, раздваиваться. Я так много теряю. Не знаю, чем живет мой ребенок. Про мужа уже нечего и говорить. Он всегда хотел, чтобы я была домохозяйкой. Наверное, пора прислушаться? Может, тогда дома будет мир?
Сейчас я соберусь с силами. Свяжусь с начальством. Откажусь от работы. Собственно, почему сразу домохозяйка? Найду, наверное, что-нибудь приличное. Такое, чтобы от звонка до звонка. А потом приходить и делать всё по дому.
Но сначала отдых. Я ставлю на прикроватную тумбочку чашку чая. Сажусь, накрываю ноги пледом. Всё. Никуда больше не пойду. Ноги болят. Конечно же, все в синяках.
Сигнал в кармане срабатывает. Раз. Два. Через ткань светится красным. Я отключаю устройство. Всё, хватит. Пора перестать играть в игры. Пора стать обычной скучной женщиной.
Стук в дверь спальни.
Мама, осторожно заглядывает ко мне Алька, а тыты пойдешь в свой кабинет?
Нет, дочка, говорю я. Я решила покончить со всем этим. Дедлайны, нервотрепка. Зачем? Буду печь вам с папой пироги.
Нет, мам, так нельзя! вдруг вскрикивает дочь.
А что на этот-то раз не так? удивляюсь я.
Мама, но ты нужна на работе! Ты не можешь взять и всё бросить!
Аля, устало тяну я. Аля, ну откуда ты знаешь, нужна я на работе или нет?
Дочь вздыхает. А потом говорит, четко выговаривая каждое слово:
Эн-Си, это Альфа. Эн-Си, это Альфа. Готовность номер один. Похищение документов. Преступники опасны, первая категория. Команде срочно нужна техническая поддержка.
И добавляет:
Мама, там документы слишком серьезные. А больше, чем тебе, я никому не доверяю!
Не замерзни
Учеба дом. Дом учеба. А еще врачи. Постоянные. И анализы. Выдраенно-надушенный запах частной поликлиники, на которую тратилась мать ради единственного сына, родившегося уже нездоровым. Кто виноват? Наверное никто. И теперь всю жизнь приходится поддерживать себя с помощью людей в белых халатах, дурацких таблеток и уколов.
А он мечтал совсем о другом. Не это тело, худое, гораздо слабее, чем могло бы быть, хотел бы он видеть, когда моется. Не только в институт ездить или нагонять программу по всем предметам разом после долгих пропусков. Он ненавидел заходить в комнату матери, потому что там был зеркальный шкаф. Лишний раз видеть себя, бледного, с черными кругами под глазами, он не мог. В подростковых мечтах он себя представлял крепким, спортивным, «выжимающим» вес штанги и лихо гоняющим на мотоцикле. Сейчас и мечтать перестал. Время будто остановилось.
Парни с его курса вели концерты, устраивали какие-то встречи, куда-то ездили и, конечно, встречались с девушками. Макс проклинал себя, проклинал день, когда родился и оказался пожизненно привязанным к медицине, как лабораторный кролик. И ведь руки на месте, ноги на месте, роста высокого (даже, можно сказать, очень высокого!), на первый взгляд просто человек, не особо румяный разве что. О девушке он тоже уже не думал, наоборот решил, что если даже какая-то и додумается в него влюбиться он честно расскажет ей о себе и отправит искать другого жениха, здорового.