Да ещё и само село разделялось судоходной довольно широкой рекой. Здесь был паром для людей большая вёсельная лодка со скамьями по бортам. Неизменным паромщиком был старик Утень важная должность. От него зависела, как минимум, половина села.
Если дул сильный ветер, когда на реке разыгрывались нешуточные волны, дедушка Утень никого, в т.ч. школьников, не перевозил. Вот то радости было этим ученикам! Дополнительные каникулы!
Вверх по течению реки, на окраине села был брод. Здесь бабы переходили реку бродом, задрав подолы выше колен. Маленьким ребятишкам было и по пупок, и по шейку. В этом месте, в малую воду, переезжали реку рессорки, арбы, телеги в лошадиной упряжке, колёсный трактор «Беларусь», гусеничный трактор ДТ-54 и единственная бортовая автомашина ГА351. Брод был отмечен колышками вехами. Иногда вехи уносило течением или пацаны их выдёргивали. Тогда при переправе транспорт, люди попадали в ямины. Транспорт глохнул, а бабам приходилось купаться против своей воли. В жаркую погоду это даже приятно, а под осень?.. Брр!!!
Однажды вечером, после работы, отец подозвал меня:
Сынок, надо сделать макет моста через Могуту. Опорами моста будут большие клетки из брёвен. Клетки примерно такие, какие мы складываем из поленьев дров при просушке. Настил моста будет из толстых досок. По краям настила толстые брёвна, чтобы автомашина или трактор не свалились с моста. Ширина моста под одну машину. Для макета возьми упаковочные ящики. Надо всё сделать до завтрашнего вечера.
Могута это маленькая проточная речка перед нашим селом. Она отделяла наше село от грейдера основной грунтовой дороги в райцентр и на Казахстан.
Ни чертежей, ни рисунков не было. Так на словах. Пока ещё было светло, я разобрал несколько упаковочных ящиков, выбрал подходящие рейки, бруски, дощечки. В работу подключились мои неизменные друзья Юрка и Толька. Они клещами вытаскивали гвозди, а потом выпрямляли их молотком на обухе топора.
Эта работа им была хорошо знакома по предыдущим нашим постройкам- самоделкам. Стемнело, во дворе уже ничего толком не видно. Надо спать.
За ночь вся конструкция моста созрела в моей голове. Спозаранку начал строительство макета. Скоро к этому подключились и мои друзья. В обед пришёл отец, посмотрел постройку. В основном одобрил, показал, что надо изменить и подправить. К вечеру макет был готов. Длиной он был метра два. Нашли игрушечную грузовую машинку и поставили на макет моста. Прокатили её за верёвочку через весь мост. Потом по этому мосту сам перебежал мой маленький кутёнок Дружок. Юрке и Тольке эта выходка кутёнка понравилась, и они стали силком толкать Дружка через мост. Через несколько кругов Дружок устал и сбежал в свою конуру.
Отец одобрил всю постройку. На следующее утро он это изделие отнёс в контору, на совещание по строительству моста. Я там не был, но, видимо, макет был одобрен и через несколько дней началось строительство моста через Могуту.
Это была народная стройка! Использовались, в основном, бросовые, никуда не годные материалы. Ни куля цемента, ни одной покупной железяки. Только проволочные гвозди были из магазина. Шпигорники четырёхгранные кованые гвозди, скобы «карги», как их звали на селе, брали с ликвидированного рыбозавода. Пошли в дело и старые обручи от бочек. Ими, как металлическими пластинами, скрепляли отдельные части моста.
В описываемый период был ликвидирован наш рыбозавод. Я, пацан, видел как происходила «ликвидация»: буксир зацепил тросом «геркулесом» навес рыбоприёмного пункта, потащил за собой и всё свалил в реку. То же самое было сделано с другими деревянными постройками на берегу рыбозавода. В основном, весь материал был растащен. Но часть рыбозаводских построек попала и на этот мост, в т.ч. «карги», шпигорники, просоленные балки, брусья, брёвна, пластины, доски, металлолом.
Клетки опор собирали прямо в воде, у берега. Как только клеть начинала садиться на дно, её отодвигали в глубь реки. Постепенно клеть вставала на своё, «проектное», место, хотя никакого проекта и в помине не было. Был только макет и руководители работ мой отец и дядя Лёня, оба фронтовики. Видимо, они видели, как строили такие переправы на дорогах войны.
Чтобы клеть не всплывала, в её середину навалили всякий тяжёлый хлам, землю.
Так, за несколько суббот и воскресений, были выставлены все опоры моста. Всё остальное было проще. Работа уже велась над водой, в «сухе».
Когда шла работа по возведению опор моста, нам, ребятишкам, работы не было. Мы на всё смотрели с берега и купались рядом весь божий день, до посинения. Но когда начали делать настил, тут и нам нашлась работа: подносить гвозди, шпигорники, «карги», обеспечивать водой и чаем взрослых. Когда настил был доведён до середины реки, самой глубокой её части, мы начали нырять с ещё недостроенного моста. Клёво!
Наконец все работы были завершены. Надо теперь испытать мост! Первым повёл машину ГА351 Кабалак, шофёр ещё с фронта, как и мой отец. Сначала провёл на малой скорости пустую машину. Потом в неё нагрузили тонны три груза. Повторно провёл уже гружёную машину через новый мост мой отец. Всё без сучка и задоринки!
Новый мост испытания выдержал с честью!
К этому времени закипела уха в большом котле на костре у нового моста. Рыбу поймали сеткой здесь же, в Могуте.
Состоялся небольшой митинг по случаю пуска в эксплуатацию нового моста. Выступали руководители села, производители работ, сельчане. Ребятишкам слова не дали. Да мы и не просились выступать. Нам и так было хорошо на новой стройке. И отдыхали сверх всякой меры, и помогали в меру своих сил в строительстве!
За праздничной ухой ещё много говорили про новый мост и о будущих новостройках.
Всё же хорошее это дело коллективный труд на общее благо!
ТУзик-104
Нашёл в «Пионерской правде» статью о том, как самому сделать лодку из одного обычного фанерного листа. Удивительно, но по этой статье получалось, что квадрат фанеры размером полтора на полтора метра и толщиной всего три миллиметра может выдержать на плаву взрослого человека!
Я тогда учился в пятом классе, физику мы ещё не проходили, и мне это было не очень понятно как такой лёгкий небольшой лист фанеры может держать на воде такой груз? Вот если плот из брёвен, деревяшек это понятно, т.к. само дерево плавает. И дерева много. Но даже маленький плот три мужика не поднимут! А здесь лист фанеры! Пацан один унесёт! Но всё начал делать по чертежу. Из небольшого куска дерева сделал форштевень нос лодки. Отец достал лист фанеры. Тогда это был дефицит.
Выкройка корпуса лодки была несложной, за исключением выреза под форштевень. В этом месте фанера должна круто изогнуться, почти сложиться пополам. Чтобы фанера в этом «крутом» месте не лопнула, пришлось это место сильно промачивать водой. Сначала полностью прибил гвоздями фанеру к одной стороне форштевня. Другую сторону прибивал постепенно, с отдыхом, плавно увеличивая изгиб. Понадобилось дополнительно промачивать место возможной трещины.
Наконец эта труднейшая операция закончилась. Всё получилось. Сразу обрисовались контуры лодки. Корму лодки транец и средний шпангоут сделал из широких досок. Транец и этот шпангоут сверху накрывались куском широкой доски сиденьем. Не терпелось быстрее сколотить лодку и пуститься в плавание. Но не так всё быстро делается, как сказывается! Требовалось места соединения фанеры с деревянными деталями предварительно обработать смолой или, на худой конец, олифой. Всё это должно просохнуть не меньше суток.
После сборки лодки её всю надо было со всех сторон покрыть олифой в два слоя, прошпаклевать места, где нужна водонепроницаемость, а потом покрасить масляной краской. Вся эта сложная и длительная технология нужна для предохранения лодки от гниения, поскольку это изделие работает в воде. В завершение работы на бортах лодки написал название судна «ТУзик -104». Почему такое необычное название? Назвал бы «Соколёнок», «Сопа», «Вобла», «Сазан» и др. А дело вот в чём. Тогда, в послевоенные годы, впервые стали летать советские реактивные пассажирские самолёты ТУ-104.