Седой не сводил с меня своих тяжелых глубоко посаженных глаз, тщательно сканируя каждую эмоцию на моем лице, которые я, как, ни старалась, не могла спрятать.
Я не смогу, Толик, жалобно проблеяла, надеясь на его благоразумие, но он только хмыкнул, опуская взгляд на мои губы.
Придется постараться, Белка. Подумай сама, кто еще с этим справиться? Жанка? Верка? У этих шлюх на роже написано кто они, их же на пушечный выстрел к воротам не пустят. А ты самое то. Красотка редкостная. Ты будешь украшением вечера. А когда эти жиды нажрутся, ты поднимешься на второй этаж, тут он жестом фокусника достал из кармана большой лист, на котором была изображена план схема, и разложил передо мной на стол, тыча грязным пальцем в нее стал объяснять что к чему. Я слушала его сквозь шум в ушах, неотрывно следя за грязным обрубком ногтя, снующего по нарисованному коридору, к помеченной двери, не в силах поверить, что смогу решиться на подобное, прокручивая в голове свой отказ. Как ни крути, а идти было некуда. До ужаса боялась высунуть нос на улицу, не говоря уже о том, чтобы сделать то, что он просит.
Не ссы, на вечер пойдешь с Рефатом. Он потянет на заморского гостя. Приглашения вам привезут к вечеру, как и платье, и все что к нему требуется. Выбора у нас нет, Белл, оттого и к тебе пришел просить.
Я крепко зажмурилась, чувствуя, как внутренности сводит судорогой, и едким предчувствием какой то необратимости.
Нет, Толик, я не смогу! Твердо произношу, чем мгновенно сталкиваю себя в пропасть желчного гнева своего «спасителя». Он больно дернул меня за волосы, приложив со всей силы на столешницу, вывернув одной рукой обе руки сразу.
Послушай меня, пигалица, да послушай внимательно! Ты целый месяц жрала за мой счет, так что в ногах должна валяться, а не коники показывать! Ты пойдешь туда, даже если мне придется тащить тебя туда за волосы, а после того как ты все сделаешь пустить по кругу за твою строптивость, усекла?
Да, шепчу, сквозь слезы.
Вот так. Садись, толкает меня обратно на стул, теперь внимательно слушай и запоминай
***
По многочисленным ступенькам поднималась, словно деревянная статуя, леденея изнутри от ужаса происходящего и той миссии, которую на меня возложил Седой. Передо мной в ярких неоновых огнях сияла огромная парадная, где пожилой мужчина в костюме тройке, прямой как палка, радушно, с особым достоинством приветствовал гостей. От напряжения взмокли ладони, по спине скользил ледяной пот, я то и дело оглядывалась назад, выбирая момент, чтобы позорно удрать. Рядом вышагивал такой же отвратительный Рефат, которого предполагалось выдать за заморского гостя. Я чуть покосилась на него, втайне завидуя его невозмутимости. Высокий, смуглую кожу оттеняла белоснежная рубашка, черные вьющиеся волосы зачесаны назад, словом представительного вида дядька, и я вместе с ним. Конечно, ни у кого не возникнет и сомнений, в каком статусе я сюда пожаловала, и от этого становилось еще горше. Всю дорогу он пытался меня разговорить, делал недвусмысленные пошлые комплименты по поводу моего платья, которое особой радости во мне не вызвало, по случаю своей шаблонности, и даже предложил помощь, естественно после того, как я достану таки злополучный файл. О том, что компьютер я видела два раза в жизни на столе у директора ноутбук, и в компьютерном зале старый допотопный, никто и слушать не хотел.
Каждый шаг давался с невероятным трудом, я будто поднималась на эшафот, подталкиваемая тяжелой твердой рукой своего напарника. Радушный старик скользнул по мне презрительным взглядом, оглядев с головы до ног, и я мгновенно вспыхнула до корней волос. И это только начало, пропищал встревоженный голосок внутри, то ли еще будет. Парадный зал встретил нас ярким светом, сверкающими лампами под самым потолком, тяжелым ароматом смешанного изысканного парфюма, и ослепительным блеском драгоценных камней на приглашенных дамах. Они с радостью принимали в свои объятия блики яркого света, вспыхивая всеми оттенками радуги. В какой то момент, я даже позабыла о цели своего визита в это место небожителей, и разинув рот рассматривала чужую жизнь, словно нищенка в замочную скважину, остро ощущая неуместность своего присутствия. Так много людей я впервые видела на своем веку. В глазах тут же зарябило от разноцветной палитры дамских нарядов, и задохнулась от лавины смешанных чувств. Хотелось развернуться на сто пятьдесят градусов и бежать от сюда со всех ног, ибо обратного выхода мне не видать. Взгляд зацепился за представительных широкоплечих мужчин в черной форме у главного входа, и снующих туда сюда по периметру. Ноги сильнее задрожали, и я подсознательно вцепилась в руку Рефата.
Расслабься Белла. Ты словно в загон со львами попала. У тебя на лице все написано, вот возьми, дал знак пробегающему мимо официанту с подносом, и взял высокий тонкий бокал с шампанским. Тебе нужно немного снять напряжение.
О том, что я пью первый раз в жизни он конечно же даже не ведает, а я с трепетом принимаю из его рук бокал. В нос тут же ударили ароматные пузырьки, но я уверенно сделала первый глоток. Прохладная сладкая шипящая жидкость оросила пересохшее горло, гася внутренний бушующий пожар, утоляя снедающую меня жажду. Выпив залпом остатки, я вопросительно посмотрела на Рефата, но ответить ему не удалось. К нам подошел высокий седовласый мужчина, на руке которого висела такая же молоденькая девица, как я, во взгляде которой сквозила откровенное превосходство и насмешка.
Рефат, рад тебя видеть! Как долетел? Не сильно тебя помотало в небе? Такая гроза была, удивительно, что ваш самолет не пострадал. Обратился мужчина к моему спутнику, а сам пожирал меня алчным взглядом. Я тут же порадовалась, и мысленно поблагодарила Верку, которая дала свое платье взамен тому, что мне принес Сейдой. Все прикрыто, целомудренно и просто, в отличии от девицы напротив. В ее декольте даже можно было рассмотреть розовые торчащие соски, которые она с гордостью демонстрировала всей толпе.
Спасибо за беспокойство друг, признаться натерпелся я страху, но как вы русские любите говорить Слава Богу, что все закончилось хорошо. Произнес Рефат с сильным восточным акцентом. Я украдкой бросила на него взгляд, отчего он только крепче прижал меня к себе, актер бля погорелого театра.
Познакомишь? Кивает на меня, блуждая липким взглядом груди, обтянутой белоснежной тканью, рождая на спине рой холодных и таких же липких омерзительных мурашек. Этот цветочек просто не может быть твоей дочерью, я прав?
Рефат загадочно улыбнулся, едва заметно кивнув.
Так же как и твой Марат Всеволодович. Твоя роза уже распустившаяся, ароматная и дерзкая. А моему бутону только предстоит распуститься. Иронично изрек мнимый заморский гость.
Что сие значило я совсем не поняла, лишь уловив предупреждающий взгляд мужчины, впрочем Рефат держался уверенно, и я решила не предавать их гляделкам особого значения. К нам снова подошел официант, и я уже не спрашивая подхватила бокал, грациозно отсалютовав мужчинам, торопливо выпила его содержимое. Мужчины напряженно распрощались.
Через пять минут, этот индюк пригласит некоторых мужчин в западное крыло, в конференц зал, тихо проговорил Рефат, чуть наклонившись, обжигая горячим дыхание шею, ты сейчас идешь по направлению к дамской комнате, там покрутишься в коридоре, и как только они пройдут мимо, возвращаешься и поднимаешься на второй этаж. Двое охранников последуют за ними, у тебя будет время проскользнуть наверх. Там все по плану. Пошла!
Но по плану не вышло, как я в удушающем страхе и предполагала. Рефат легонько подтолкнул меня к выходу из зала, и я уныло побрела к дамской комнате, глядя себе под ноги. В голове ревело чувство опасности, набатом било по барабанным перепонкам, жаля сердце острым предчувствием надвигающейся беды.