Я был крайне обескуражен тем, как все прошло. Пятьдесят шесть это для среднего тинейджера скорее оплата пойла в евро нежели возраст человека. Когда мне было восемнадцать, я знал все аналоговое, и преданалоговые шестидесятилетние индивидуумы у меня вызывали тревогу. Думаю, что моя цифровость сегодня в сравнении с дигитальностью мамафакеров-постдигитальщиков смешна. Мы тычем в тач-дисплеи, набирая коды ожидаемого спасения, не понимая, что нам всем уже давно пришёл ****ец, и тела доживают такую разную для каждого, и такую одинаковую для всех, жизнь. Жизнь, в которой, конечно же, случился весь набор жданного и нежданного. Мы проходим мимо людей, которые нуждаются в помощи, но даём пидеру на чай. Мы готовы украсть миллион, но осуждаем человека, готового украсть миллион. Мы бессмысленное упрощенное доживающее бионечто. На нас тошно смотреть. Мы нелепы. Мы обречены.
С такими мыслями я шёл на встречу с Александром. Мои встречи с Александром есть встречи с параклитом друга, который жив, и мог бы явиться на встречу в форме своего существующего тела, однако, нам обоим это показалось бы банальным.
Да, тебе нужно чаще бывать, конечно же, заключил Сашка после скромных приветствий и краткого обзора дел семей.
Да, ну конечно, вставил я, не раздумывая.
Помнишь, у Ницше: "Лучший друг, вероятно, получит лучшую жену, ибо хороший брак покоится на таланте к дружбе". Стань её лучшим другом, и мукам конец! промолвил параклит. Изображение замелькало, исчезло и вновь появилось.
Не нуди, тихо ответил я.
Как все же ты агрессивен. Это хорошо. Ты молод. И довольно глуп, вместе с тем. Тебе нужно пойти к ней и сказать, что любишь. Иди сейчас, Сашка замелькал и снова исчез на несколько секунд.
Я прошу закрыть тему. Есть много других тем. У меня рак печени. Я хочу говорить о нашем, а не о неудачном, я сделал глоток Кизлярского бренди, купленного в подвальном магазине на Пятницкой.
Дай попробовать, сказал Александр. Он сделал глоток и подегустировал напиток.
Как тебе? спросил я.
Ерунда. Но ты пей. Это. Все это не так уж и плохо, уклончиво произнёс параклит.
Ты все таки очень сложен, чтобы просто встречаться в кафе. Прости. Я ухожу.
Глупо.
Ещё бы.
Хорошо, что ты болен раком. Не представляю тебя старым.
Спасибо. Пока.
Пока.
Я нанял такси и отправился в Онгудай. Мы остановились на окраине Бийска, чтобы шофёр перекусил. Я решил отлить у сосны неподалёку от трассы, когда заметил парня, который бил девушку по лицу.
Эй, брось это, автоматически крикнул я.
Тот повернул голову, отпустил девушку и направился ко мне.
Владимир Николаевич всегда говорил: "Держать удар больно. Поэтому стоны придётся убрать. Молчи."
Сначала мне показалось, что моя челюсть перестала существовать. Потом я увидел верхушки сосен и услышал шепот:"Лежи спокойно, дядечка!"
Я довольно долго поднимался, чем вызвал известный смешок, однако, все же предстал перед противником.
А тебе жизнь не дорога! засмеялся парень.
Не дорога! сказал я и двинулся на оскорбителя.
Он вас убьёт! прокричала девушка.
Мой спарринг-партнёр хлопнул руками и динамично двинулся ко мне. Мне посчастливилось увернуться от прямого удара и, оказавшись внутри атаки, я провёл апперкот. Моя незначительная боксерская подготовка оказалась большой новостью для представителя местной мрази. Чувак ненадолго задумался.
Кто ты, мужик? спросил он, пошатываясь после удара.
Оставь её в покое! Пока не уйдёшь буду биться, заявил я.
Да забери ты эту тварь! Даром не нужна! истерически прокричал гопник и в течение двадцати секунд исчез.
Вы как? спросил я.
Нормально. А вы? участливо отреагировала девушка.
Все хорошо. Вам куда сейчас?
Мне в Сростки.
Я еду в Онгудай. Нам по пути. Поедемте. Прошу вас. Пожалуйста. М-м
Хорошо. Вам больно?
Мы остановились у аптеки и Катя обработала челюсть неизвестным раствором. Становилось легче уже от того, что жидкость охлаждала поражённые места..
Катя зашла за ограду и направилась к двери дома.
Пока! Заезжайте на обратном пути, спокойно сказала она.
Я помахал рукой в ответ.
Глава 4. Онгудай
Прибыв в Онгудай, я достал из чехла свой скутер и решил сделать круг почета по центральной площади.
Для меня Онгудай несёт в себе многое; я очень люблю эти места.
Я катился в классической стойке пушбайкера с подобранной в тормозе ногой, будто летел.