Роа и Риа смотрели на пришедших во все глаза. Кажется, даже забыли про жар, сжигающий их, а может быть, он начал отступать сразу, как только глубоководные вышли на сушу. Часть из них, правда, осталась в воде, часть расселась на побережье. Двойное кольцо, которое возглавлял их лидер массивный, иссиня-черный зверь с мощными шипами на крыльях, на спине, на голове. Он сел рядом с Беном, и я не представляю каким образом, но они общались. Потому что именно с его помощью черное пламя сначала потянулось к детям, а потом сквозь них, из них, наружу.
В тот момент, когда ладони Бена, лежащие на груди Риа и Роа, охватила ярость клубящегося черного огня, я поняла, а скорее почувствовала, что мои дети спасены. Пламя вырвалось из них: то, что их убивало, больше не могло причинить им вред. Роа и Риа потеряли сознание, их сразу же доставили в клинику Ферверна, где ими занимался Арден насколько я поняла, лучший специалист Торнгера Ландерстерга, и Арден же констатировал факт, что с детьми все в порядке.
Жар спал, никаких больше страшных симптомов, никаких больше ужасов огненной лихорадки. Они даже из бессознательного состояния просто сами перешли в сон и теперь сопели в кроватках рядышком. Правда, с кучей беспроводных датчиков на всякий случай, но я уже понимала, что можно выдохнуть. Облегченно. Пусть даже Арден сказал, что пару дней он за ними понаблюдает, просто чтобы исключить вероятность рецидива, теперь я могла дышать спокойно.
Даже несмотря на то, что опять случилось с моей рукой.
Узор снова ожил и полыхал всеми оттенками черного, с вкраплениями красных искр. К счастью, не загорался, когда я прятала его под выданным мне медицинским халатом, и, наверное, не будь всей этой ситуации, я бы отреагировала по-другому. Сейчас же, когда напряжение и страх за жизнь близнецов, сдавливающее сердце стальными тисками, остались в прошлом, я чувствовала себя легкой, как облачко. Готовой взлететь прямо из этого кресла и парить под потолком.
Мне невыносимо хотелось спать, но заснуть не получалось, и вовсе не потому, что я сидела в кресле, нет. Кресло было настолько удобным, насколько это вообще возможно, я же хотела просто увидеть, как мои РР откроют глаза, хотела позвать их по именам. Сказать, что теперь все будет хорошо, и спросить, как им драконы.
Впрочем, кое-что я могла сделать уже сейчас:
Люблю вас, прошептала тихо-тихо.
Светлые волосики дочери разметались по подушке, она спала, приоткрыв рот. Что касается Роа, он свернулся клубком, на боку. Он всегда так спал, словно постоянно напряженный и серьезный, и от этого еще больше похожий на отца.
Которому я сейчас обязана их жизнью.
Ему и глубоководным фервернским, которые все-таки откликнулись на наш зов. Удивительно, но они и правда пришли, когда мы были все вместе, и когда Ландерстерг с войском своим, и рагранским, очистили берег.
Бен оставался на берегу, когда нас увозили, и драконы еще были там. По-моему, туда опять вернулся Ландерстерг, и что они там собирались делать, я пока не знала, но это было и неважно. Важное, самое главное сейчас было передо мной. И я улыбалась, глядя на своих малышей, и снова и снова мысленно благодарила всех, кого только можно за их спасение.
они там втроем, донеслось до меня из-за двери.
Вообще-то в этом центре была хорошая звукоизоляция, но на том, чтобы дверь была приоткрыта, настояли мергхандары (местный аналог вальцгардов), поэтому все, что происходило за дверями, было слышно. За дверями, кстати, стояли и те, и те фервернские и рагранские военные, что снова наводило на воспоминания.
Значит, выведите ее оттуда, раздался голос Бена.
Я поднялась.
Я тоже хотела с ним поговорить, и многое хотела ему сказать. Не о прошлом. О том, что случилось вот только что. О том, что если бы не он
Ее и ребенка, который сейчас с няней, нужно будет отправить в Зингсприд. Своих детей я забираю в Рагран.
Я останавливаюсь, если не сказать спотыкаюсь. На меня вдруг разом обрушивается все, что произошло, и вдогонку падают его слова.
В которые я никак не могу поверить.
Хочу, но не могу.
Я все еще не верю в то, что он может так поступить, хотя сама же сто раз думала об этом.
Отступаю, потихоньку, пячусь к креслу и опускаюсь в него. Руки на подлокотниках, спина прямая. Давай, попробуй забрать моих детей, Вайдхэн. Посмотришь, что у тебя из этого выйдет.
Заходят двое вальцгардов. Они новенькие, или я с ними в прошлом не пересекалась, но, видимо, они рассчитывают увидеть хрупкую беззащитную женщину, которую можно так легко вывести из палаты ее детей.
Риам Этроу начинает один.
Эсса, подсказывает второй.
Эсса Этроу, пойдемте с нами.
Зачем? интересуюсь я.
Вальцгарды переглядываются. Видно, что им тоже слегка не по себе, но они военные, поэтому слаженно шагают к моему креслу. Я вцепляюсь руками в подлокотники, с силой сжимаю пальцы.
Чтоб тебя дракон сожрал и непереваренным выблевал, Вайдхэн! Ты даже сам боишься сюда зайти. Боишься сказать мне все это в глаза! Или как? Будешь стоять и смотреть, как меня потащат по коридору?
Риам Этроу эсса. Пожалуйста, пойдемте с нами. Не будем будить детей.
Ах ты ж гаденыш! Детей он будить не будет.
Я абсолютно согласна, что после случившегося их не стоит будить, еще сильнее сжимаю пальцы на подлокотниках. И я тоже очень устала, поэтому оставьте меня в покое и выйдите.
Нас уволят, как-то обреченно сообщает один второму.
Или мне.
А мне плевать!
В кои-то веки мне плевать, потому что так быть не должно! Нельзя забирать детей у матери. Нельзя забирать у детей мать, сколь бы звезданутый и могущественный ни был их отец! Да будь он хоть творцом всея Вселенной!
Судя по всему, у одного вальцгарда срабатывает инстинкт «приказ превыше всего», и он шагает ко мне. Рывком выдергивает из кресла, я даже не понимаю, на что он там нажал на запястьях, что у меня разжимаются пальцы, я не кричу только потому, что спят мои дети, и я не хочу их пугать. Но то, что я не кричу, не значит, что я не стану биться до последнего, и упираюсь ладонями ему в грудь, в отчаянии, с силой, с желанием оттолкнуть так, чтобы он вылетел из этой палаты сквозь дверь и врезался в Вайдхэна, а Вайдхэн врезался куда-нибудь головой и начал думать о том, что он сейчас делает!
Вспышка!
И меня отбрасывает в сторону, а вальцгард действительно летит. Через всю палату, на глазах у совершенного очешуевшего напарника врезается в стену и сползает по ней. Я же с изумлением смотрю на клубящееся над ладонями черное пламя и узор, который сияет как ночной Зингсприд. Внутри меня клокочет нечто чужое, звериное, незнакомое, мне кажется, если я сейчас открою рот, то натурально зарычу. Как драконица.
Ни звука. Ни вздоха. Ни-че-го. На мгновение.
Мам? А за что ты стукнула вальцгарда?
Я возвращаюсь в реальность от голоса своей дочери. Роа и Риа сидят на постели и переводят взгляды с улетевшего вальцгарда и помогающего ему подняться напарника на меня. Вместе с реальностью возвращаются звуки, запахи, ощущения знакомые, человеческие, я моргаю, пытаясь осознать то, что над моими ладонями тает дымка. И что она из себя представляет.
Что-то мне подсказывает, что осознавать надо быстро, а главное как это сделать второй раз. Теперь уже с тем, кто вошел в комнату и реально может вытащить меня отсюда. Забрать у меня моих детей!
Что здесь происходит? холодно интересуется Вайдхэн.
Балет! выдаю я. Раньше, чем успеваю себя остановить.
И вижу, как от гнева и ярости темнеют его глаза.
Оставьте нас, коротко командует он, и вальцгарды с явным облегчением испаряются.
Я не спешу убирать руки, пусть посмотрит, на что я способна. А он смотрит и, судя по всему, начинает понимать. Что я теперь тоже не беззащитная виари. Не знаю, откуда что взялось, и во что это выльется, но сейчас для меня это не важно. Важно то, что во мне есть черное пламя, и я могу защищаться.