Так точно Все
Под тенью выступающих холодных скал и говорящих под берцами камней, Бельмов со своими солдатами вернулся на вершину каменистого плато, еще раз все обошел, проверил потенциально опасные участки на склонах. Оставив на плато трех часовых, он вернулся в расщелину и распределил время смены часовых Спать самому не хотелось, если только покемарить часок. Что-то не спокойно на сердце. Как бы прапорщик не пришел ночью и сам не вырезал его солдат. Иногда свои бывают страшнее всяких духов, или горных демонов, потому что свои могут исподтишка, все испортить, навсегда Здесь, в Афгане, старший лейтенант никому не доверял. Ничего не поделаешь, надо быть на чеку, когда с виду нормальный человек мог стать убийцей, трусом или негодяем. Горы, они влияют на нас, они спрашивают нас каждую минуту: «Для чего, для какой миссии ты пришел сюда, белый человек? Только не ври нам, что с миссией миротворца. Если так, то выброси свое оружие в ущелье, а сам иди к нам, в кишлак, с миром, не обидим, если поверим». Наши солдаты знали, что могут и не поверить, а применить к сдавшемуся неверному закон кровной мести, убить зверски, а мясо и кости скормить собакам, чтобы чуяли запах чужого человека. Они для нас «Горные Духи», а мы для них «Шурави Советский». Ситуация осложнялась еще одним крайне неприятным фактором. Неписанный закон в горах распространили командиры банд: «Полосатых, то есть десантников в плен не брать, наоборот, уничтожать зверски и на месте».
Хочешь быть миротворцем, тысячу раз подумай и взвесь весь риск. Проще и надежнее слушать приказы и наставления отцов командиров и дедов старослужащих солдат, тогда полетишь домой вовремя своим ходом, в красивой дембельской парадке, на радость родителям, а не в цинковом макинтоше с пробитой башкой, а то и без оной.
С наступлением сумерек природа замерла, только слышалось редкое шуршание ежей, повылезавших из-под корней кедров и уханье филинов, сверлящих своими круглыми оранжевыми глазами надвигающуюся непроглядную мглу. Скоро зажгутся звезды, станет светлее. А там пару часов и розовым светом озарятся верхушки холодных скал. Кто его знает, есть, конечно, небольшая надежда, что нам удастся построить в Афганистане социализм, есть такая надежда, но вот только веры-то нет. Откуда ей взяться, коли не верующие мы, отобрали у нас
Вдруг где-то внизу загрохотал пулемет, и струйка трассирующих пуль понеслась в направлении спящего в долине кишлака. Кто-то закричал, как будто завыла раненая собака. Бельмов схватил тяжелый автомат, накинул пыльный броник и бросился с тремя десантниками вниз, к месту расположения взвода прапорщика
Глава V. Допрос Бельмова
Кабул 29 декабря 1985 года.
У окна, уперевшись на синюю фанерную стену локтем, стоял подполковник в желтой полевой форме, старший особист, офицер особого отдела армии. Зачем-то целый час он смотрел за окно на дождливую улицу Кабула. Посередине комнаты стоял старый солдатский табурет, на котором сидел гвардии старший лейтенант Бельмов с браслетами на запястьях. Он сидел молча, лишь иногда пытаясь понять мотивы человека, стоящего у окна и зачем-то пристально разглядывающего улицу и людей чужого мусульманского города.
Пить хотите? вдруг спросил человек, не поворачиваясь к Алексею.
А как вы думаете? Без воды человек ничего соображать не будет.
Думаю, что хотите, там птица за окном, вид у нее такой, что она явно чувствует жажду. Повернулся к Бельмову и улыбнулся невысокий и полноватый особист с маленькими серыми усиками под картофельным носом.
«Этот точно, добряк», подумал Бельмов, и внутренне улыбнулся.
Я могу сутки не пить, нас этому учили. Только зачем все это
Похвально, я читал ваше личное дело
Товарищ подполковник, я не совсем понимаю, что происходит? Нельзя ли снять с меня эти чертовы наручники?
Что это за страна, послезавтра уже Новый год, а снега пока и не видно? Плохо без снега, не привычно как-то. Я вот, к слову, родился в Сибири, сейчас там у нас морозы трещат и снега по пояс
Подполковник подошел к Бельмову и аккуратно снял с его запястий наручники.
Меня зовут Морозов Павел Юрьевич. Как вы думаете, снег будет в Кабуле этой зимой?..
Вот и дед Мороз до меня добрался, улыбнулся сам себе Бельмов и растер затекшие запястья.
Должен быть снег. Обещали в Новогоднюю ночь в Кабуле выпадет. В горах уже прошел и укрыл вершины плотно. В Афганистане как на Северном Кавказе, снега в горах много, только моря нет. Я море люблю, а снег как-то не очень. Разрешите встать и сделать несколько приседаний и отжиманий?
А, конечно, валяйте. На столе стоит графин с чистой водой и стакан, пейте.
Благодарю Бельмов сделал несколько гимнастических упражнений. Налил граненый стакан доверху воды и выпил залпом, потом, не раздумывая, еще два полных стакана.
Море все любят, вы правы. Ваш отец известный художник? спросил особист.
Известный, ну да, может, и известный, он оформитель, рассмеялся Алексей от неожиданного вопроса.
А вы стали офицером-десантником? Немного странно? Для чего?
Что же здесь странного? Я был пионером, уже с двенадцати лет решил уничтожать фашистов и врагов моей социалистической Родины. Кто может противостоять фашизму, только наш воздушный десант. Вот я и пошел! Вперед, как Юрка Гагарин! Он в космонавты, а мы пацаны-романтики в десантники.
Логично и прямо. Что же случилось в ту злосчастную ночь с прапорщиком Туполовым?
Могу только предположить, что его и еще двух десантников зарезали душманы.
За что? За что прапорщика, старшего сержанта и еще одного старого солдата могут вырезать душманы? А остальных солдат почему не вырезали?
Остальным крупно повезло. Они были трезвыми, поэтому и остались в живых.
У нас есть более десяти свидетелей, что у вас накануне был скандал! Что скажете?
Скандал? Скандал на боевых? Вы что, нарочно? Странный, даже провокационный вопрос! У меня, с кем?..
Ну, между вами и Туполовым. Что за фамилия у него. Черт, сразу и не выговоришь
Я поставил боевую задачу прапорщику на ночное время. Это все! Все! Никаких скандалов, я остался за командира десанта, состоявшего из двух взводов! Мне приказал майор Рогов, чтобы я принял командование в связи с его ранением! Скандал? громко и гневно высказался Бельмов.
Вы даже сейчас орете! На меня
Я не ору вовсе, докладываю, как дело было, спокойнее ответил Бельмов.
Может, вас стоит отправить на лечение в Союз в психиатрический госпиталь?
Отправьте, если вам так хочется засмеялся Бельмов. По ходу, тогда надо добрую половину контингента туда направлять. Весело будет, ха
Давайте вернемся в тот злополучный день и вечер, предложил Морозов.
Давайте. Нас высадил вертолет на белое горное плато. По бокам кедровая роща, в общем, зеленка с хвойными деревьями, красивая роща, словно оказался в Пицунде
В Пицунде? Да, представляю
Потом ко мне поднялся гвардии майор Рогов весь в бинтах. Сказал, вернее, оправдался, что ранен в голову, и переложил командование десантной группой на меня. Он сразу предупредил меня, что прапорщик, которого я раньше не знал, употребляет спиртное. Так и сказал: «Прапор забулдыга». Через час его забрала вертушка обратно в Кабул. Мне было все равно кем командовать, могу и ротой.
Значит, майору Рогову было безразлично выполнение боевой задачи?
Я Рогова тоже раньше не знал. Судить не могу, как он сказал, у него три ордена и четыре года в Афгане. Тут уже любому все будет безразлично, никто не хочет быть зарезанным в крайний день службы на войне. Я его понимаю пожилой офицер, мне показалось, что у него даже отдышка была. По возрасту он был похож на полковника
Что было дальше?
Я взял своих бойцов и отправился вниз метров на пятьдесят, там как раз и расположился взвод того прапорщика. К моему удивлению, он и еще двое бойцов распивали водку. Я жестко прекратил это и поставил задачу на ночь. Он нехотя, но подчинился.