Понемногу проясняется и секрет быстрого возведения валов Заволжской линии обороны. Дело в том, что у русских такая умнейшая и просвещённая прослойка как волхвы, в массе своей была уничтожена уже к ХУ веку, а волхвы Тартарии этот секрет сохранили и применили. А он вот в чём заключался: в землю на определённой глубине закладывались цепочкой плиты из кварца, затем на них акустически воздействовали (как, до сих пор не установлено), в результате земля над ними вспучивалась на нужную высоту, и эти линии состыковывались с валами фортов по той же технологии. Те же засеки, колья, устанавливаемые в воде и лишь слегка скрытые ею, препятствовали нападению противника
со стороны реки, тоже были изобретены пытливым умом тартарцев, а не русских.
Ширина Заволжского Вала по всей его длине составляла семьдесят метров. Перед валом был устроен ров шириной десять метров и глубиной четыре метра. А форты с тремя равелинами в плане имели вид трилистника. Вам это ничего не напоминает? Форму такого трилистника имеет, например, российская военная база на одном из островов Северного Ледовитого океана! Может, наши военные строители позаимствовали сведения об этих укреплениях из чудом сохранившихся исторических документов той эпохи? По своей грандиозности и размерам Заволжские Валы сравнимы разве что со Змиевыми Валами, начинающимися от западных участков так называемой «китайской» стены и доходящей до южного берега Балтийского моря.
Так вот, Джунгария образовалась в ХУ веке на осколках распавшейся империи, созданной ещё Чингисханом. Китайцы кстати называли все племена ойратов монголами. Купцы из Джунгарии были частыми гостями в Грустине, столице северной Тартарии и других её городах. Эпидемии чумы и холеры в Большой Степи и в Великой Тартарии заметно «проредили» и города и людей на этих землях, но наслышаны были джунгары о богатствах северной страны и уже замышляли против неё непотребное, а потом и вовсе осмелели и начали грабительские походы. Не минула чаша сия и Асгарда Ирийского.
Хмурым было лицо Верховного волхва Вышеслава, когда к нему в дверь кельи кто-то постучал. Неделю назад вернулся он из Грустины от царя Святовира. Плохие новости сообщил тот ему. Дважды за последние полгода подходили с верховий Иртыша чуть ли не до окрестностей столицы отряды крикливых кочевников. В одной из стычек со степняками казакам удалось пленить двух нападавших. Все они были из Джунгарии, о которой ещё десять лет назад и слыхом не слыхивали. В былые годы царь мог призвать за неделю-другую под свои знамёна девять, а то и десять туменов. Да не те сейчас времена настали. С запада границу Тартарии постоянно терзали войска русичей, и туда отправлял Святовир все людские резервы. А последняя эпидемия чумы заметно истощила эти резервы. В самой столице после эпидемии едва ли четверть населения осталась. И сейчас не оправилась она от заразы пришлой.
Отправил Святовир послов в Кульджу, столицу Джунгарии, чтобы уговориться с южными соседями о мире и дружбе. Да не приняли джунгарцы доброй воли государя Тартарии. Всех трёх послов обезглавили, привязали трупы к лошадям, вложив отрубленные головы в руки несчастным, и к границе своей северной пригнали этот вестник войны неминуемой.
В дверь кельи просунулась голова Улады, правой руки Верховного волхва:
Батюшка, замечены бесермены в окрестностях Асгарда!
Много ли их?
Пока сотню верховых узрели.
Куда направились?
Вдоль околицы посада проехались, но к храму так и не подступились. А потом опять к Иртышу поскакали да и скрылись с глаз.
Ты, Улада, сильно не радуйся тому, что уехали бесермены. То разведка их была. Раз дорогу к Асгарду проведали, значит, скоро ещё пожалуют.
Улада мелко закивал головой:
То и я кумекаю не сотня, тысячи бесермен в гости скоро пожалуют, маракуши эдакие. Что делать будем, батюшка?
Сгрёб Вышеслав бороду в кулак, задумался на несколько секунд, молвил, наконец:
Собери в трапезной к обеду всех главных волхвов храмов, да и старших тоже зови.
Оставшись один, Верховный волхв подошёл к оконцу своей кельи, из которого далеко-далеко просматривалась река Иртыш. Надо же, даже Чингисхан не посмел вторгнуться в Асгард Ирийский. Даже Тимур Хромоногий и тот лишь степной стороной прошёл, а ни в Асгард, ни в Грустину не посмел сунуться, потому как была у Великой Тартарии тогда сила несокрушимая. А сейчас какие-то кочевники, почуяв слабость дряхлеющей империи, решили попробовать её на зуб.
Вышеслав потёр ладонью грудь. Раньше и знать не знал, где у него сердце находится, а теперь расшалилось сердечко, не к добру это. Хотя может и пора уже болячкам проявляться, как-никак за девяносто лет уже ему. Но немощным он себя не считал. У волхвов и сто десять, и сто двадцать лет жизни дело привычное. И каждый из волхвов, молодой он или старый, десятерых в сече стоит. Да ведь известно, что степняки всегда числом да нахрапом своим брали. Помаши палашом или саблей в окружении не двух-трёх, а десяти бесермен, не отмашешься.
Прикинул сколько защитников храма он под своей рукой сейчас будет иметь. Выходило, что-то около полутора тысяч храмовой братии да работных людей посадских ещё около трёх тысяч будет. Правда, из посадских почти половина женщины, дети малые да старики немощные. Но три тысячи воинов худо-бедно наберётся. А вот у степняков другой счёт ведётся. Тумен, а то и два нукеров может сюда заявиться. И что тогда?
Сумрачно всматривался Вышеслав в бородатые лица однокашников своих. Может статься, что скоро суждено многим из них сгинуть в сече кровавой.
Братья! Говорил я уже о том, что царь наш мне поведал, когда я был в Грустине. Теперь вот и до нас добрались бесермены окаянные. Пока отхлынули они от святыни нашей, храмов асгардских. Но чую я, что ненадолго они затаились. Сейчас снега ещё глубокие лежат в лесах наших, а вот отогреется земля, зазеленеет трава, появится корм для лошадок степняков, тут и они объявятся.
Трапезная была устроена на нижнем этаже первого надземного храма, и в ней стояло несколько рядов дубовых столов со скамьями. За ними могли вечерять не менее трёхсот волхвов и их послушников сразу. Но сейчас лишь за крайним рядом сидело всего лишь шестнадцать человек. Это был весь цвет, элита сословия волхвов Тартарии. В каждом из четырёх храмов было по главному волхву и по три помощника у каждого из них..
Привлекая внимание к себе, поднял руку высокий, худощавый человек с аккуратно остриженной бородой.
Что сказать хочешь, Григор? вскинул голову Вышеслав.
Три дороги лесных ведут к Асгарду. Одна со стороны Грустины, другая на Кульджу ведёт, а третья к горам Ирийским. Сейчас стылая ещё земля, снежком припорошена. Можно на первых двух засеки устроить знатные, вот и остановим бесермен на подступах дальних.
Кудлатая голова Вышеслава несколько раз одобрительно колыхнулась.
Да, засеки издреле устраивались на южных границах страны нашей и не давали они свободы набегам степняков. Конечно же, устроим мы их на двух самых опасных направлениях. Но, думается мне, они только задержат на какое-то время бесермен, но не остановят.
Поднял руку Свят, главный волхв третьего верхнего храма:
Говори, качнул головой Вышеслав.
Прошлым годом привезли к нам из Маньчжурии от двоюродного брата царя Святовира нужные для нас подарки девять пушек и припасы к ним. Пушкарей мы за полгода подготовили, так что будет чем встретить орду степную ещё на подступах к храму.
Опять качнул головой Вышеслав. Полгода назад он сам наблюдал за показательными стрельбами из нового для тартарцев оружия. И хоть вразброс ложились каменные ядра, выпущенные из них, да для наступающей лавы кочевников в самый раз сгодится. Припомнилось ему, что вместе с пушками, ещё два десятка аркебуз Циндал, двоюродный брат царя Святовира, прислал в Асгард. Нашёл он глазами Ждана, одного из старших волхвов нижнего, подземного храма, выполняющего и роль главного хранителя оружейного арсенала. Понял тот молчаливый вопрос Верховного волхва, молвил: