Я не сильна в мифологии, Марина пожала плечами, и мне эти рассказы ни к чему. Я приехала сюда, чтобы узнать, от чего и как умерла мама. Вчера я видела достаточно, чтобы составить мнение о том, что здесь происходит.
Сатурналии лишь дань древним обычаям. Всё, что вас интересует, находится здесь, среди людей Братства. Я приглашаю вас позавтракать с нами. Возможно, кое-что прояснится в ближайшее время.
Хорошо, с сомнением откликнулась Марина. Но я хотела вернуться в гостиницу за своими вещами. И мне нужна помощь, чтобы вызвать такси.
Не беспокойтесь, лицо Катерины озарилось понимающей улыбкой, за вашими вещами съездит кто-нибудь из наших ребят и всё привезёт до обеда.
Но мне нужно будет выписаться?
Не беспокойтесь, повторила Катерина и вышла в коридор. Вы идёте?
Вздохнув, Марина последовала за женщиной. Пока они спускались, не удержалась от расспросов:
А какой была здесь моя мама? Как она болела?
Неужели вы были не в курсе? Катерина остановилась и недоумённо покосилась на Марину. Её рука, лежащая на перилах, едва заметно дрогнула.
В курсе чего?
Она заболела задолго до того, как приехала в Братство. У неё на руках были документы с обследованиями и заключениями врачей из Санкт-Петербурга. Наши врачи только подтвердили диагноз. Опухоль была уже около шести сантиметров. Рак молочной железы достаточно агрессивное заболевание. Оно развивается стремительно, и женщина может сгореть меньше, чем за полгода. Как спичка!
Марина вспомнила руку Драго с горящей спичкой, и её передёрнуло. Был ли в этом простом жесте намёк?
А что было потом? спросила Марина севшим голосом.
Потом пошли метастазы в лёгкие и печень. Мы уже ничего не смогли сделать для Веры. Опухоль обычно растёт несколько лет. Те самые несколько лет, когда можно было успеть её обнаружить и начать лечение.
Марина невидящим взглядом уставилась в стену. Получается, мама знала, что больна? Но никому ничего не сказала? Почему?! Или, узнав о последних стадиях рака, она не нашла ничего лучше, чем уехать в Братство, никому ничего не объяснив? В тот самый момент, пока Марина нежилась под лучами солнца на шумном пляже в Римини, мама уже распродавала квартиры и собирала вещи в Чехию?..
Простите за эту правду, Катерина повернулась к Марине и робко коснулась её руки. Марина подавила желание отдёрнуть руку. В горле застрял ком. К нам часто приходят люди тогда, когда сделать уже ничего не возможно. Я работаю в хосписе Братства. И оно, поверьте, нацелено на то, чтобы люди покидали этот мир с облегчением, а не переполненные гневом и обидами.
Но почему она не сказала мне? прошептала Марина.
Мы не имеем права давить. Не имеем права уговаривать или советовать поступить определённым образом. Мы лишь поддерживаем любое решение. У Веры участились боли, которые приходилось снимать лекарствами. Это влияло на её память, и для неё это было слишком тяжело. Она почти не говорила о вас.
Но ведь она могла позвонить! Написать! Да что угодно!
Марина сорвалась на крик. Видела, как несколько членов ISF застыли в атриуме, а двое из них тактично отошли в сторону бассейна, который окружали уже погасшие светильники. Катерина смотрела на неё с участием. Наконец, женщина произнесла:
Когда Вера приехала к нам, то не захотела пользоваться средствами связи. Мы не стали настаивать. Она побывала в клинике, в центре и даже в хосписе. Подолгу беседовала с пациентами. Сражалась с болезнью, которая не оставляла никаких шансов. Она знала, на что именно уйдут деньги, которые пожертвовала Братству.
Моей маме не свойственна такая щедрость, Марину передёрнуло.
Люди меняются, уклончиво произнесла Катерина и, взяв Марину за руку, повела вниз по лестнице. Мы не потратили ни евро из тех денег, но более подробно, я думаю, вам сможет ответить только Драго.
Марина позволила себя увести в столовую небольшой зал с продолговатым столом, на котором разместились нехитрые закуски и еда: бутерброды с маслом и джемом, рогалики с сыром, яичница, чай с лимоном и кофе.
Все последователи Братства едят вместе, пояснила Катерина, отодвигая стул для Марины.
Я не последователь, отрезала та, усаживаясь за стол.
Верно, Катерина села напротив. Разгладила складки льняной скатерти. Но ведь вы приехали для того, чтобы узнать наш образ жизни? Посмотреть, как тут всё устроено и на что пойдут средства, оставленные Верой. Чтобы стать последователем Братства, нужно лишь открыть сердце и освободить голову. В переполненный ум не войдёт новое!
Я приехала, чтобы узнать правду, ответила Марина. Кто-то из Братьев поставил перед ней чашку с кипятком и положил пакетик чая рядом.
Разумеется, мы все здесь собираемся именно за этим. День ото дня. Хранители помогут вам во всём здесь разобраться. Каждый из нас отвечает за своё направление развития Братства. Думаю, вам будет полезно пообщаться с каждым из них.
Марине меньше всего хотелось общаться с теми, кто ещё вчера стоял на сцене в тёмных плащах, но выбора у неё не было.
Думаю, это будет интересно, после паузы, ответила она, борясь с желанием съязвить. Ей придётся больше слушать, чем она рассчитывала, но это определённо стоило того. Но вы сказали «каждый из нас», то есть, вы тоже входите в совет хранителей? Но как я поняла, в нём участвуют только мужчины
Участвовали изначально, да, когда Братство было основано Драго, Катерина тепло улыбнулась ей. Однако Ян весной скончался, и я временно заняла его место.
Скончался? Марина недоверчиво прищурила глаза.
От старости. Ему было семьдесят восемь.
Понятно. Марина уткнулась в свою тарелку.
Всегда держите свои глаза открытыми, посоветовала Катерина. На её полных щеках показались ямочки. Это поможет увидеть истину. Даже ту, которая сокрыта между строк.
Глава V. Предчувствие
Драгомир не прогадал, отправив к пани Вербицкой Катаржину. Все в Братстве тянулись к этой женщине за материнским теплом и пониманием, поэтому и гостья оказалась не в силах противостоять ей. Наблюдая за женщинами со стороны кухни, Драго видел, как жёсткая складка в уголках тонких губ Марины смягчилась, а взгляд стал менее колючим. Светлые мелированные волосы девушки были заплетены в длинную косу, которая уже почти распустилась, лёжа на плече. Её худое лицо с впалыми щеками хранило на себе печать горя и сосредоточенности, а узкие плечи добавляли хрупкости в образ Марины. Совершенно не похожа на свою мать! Вера казалась более женственной и впечатлительной, и её ум оставался ясным и любознательным до последнего момента. Драго помнил её тёмно-русые волосы, разметавшиеся на подушке. Тонкую трубку бесполезной капельницы. Простынь, скрывавшую острые ключицы. Мать Марины тихо отошла в мир иной. Там, где обрела долгожданный отдых, прежде всего, от самой себя
Он всегда держал всех на дистанции. С безразличием смотрел на суету, окружавшую его каждый день. Находил подход к каждому, кто переступал порог Братства. Мог даже заключить пари с Владимиром единственным из присутствующих, кто знал о нём всю правду, на то, сколько ему понадобится времени, чтобы подчинить себе пани Вербицкую. Драгомир усмехнулся, оставаясь незамеченным в тени коридора. Он забрал у Марины мать. Забрал её деньги. И Марину тоже заберёт. Он знал, что у него есть месяц время, пока действует её шенгенская виза.
Когда Драго присоединился к завтраку, то сразу почувствовал, как изменилась энергетика места. Со стороны хранителей ощущал облегчение, со стороны последователей тихую радость, но со стороны Марины напряжение и настороженность. Катаржина немного притупила внимательность гостьи, но это было лишь начало.