С Гошей было так, с Мишей по-другому, но тоже неудачно. С Лешей Про это даже вспоминать не хочется. Видать, судьба у Женьки такая все какие-то недоделанные попадаются. Но вот тот Дима Ах, ну да, его же вроде как и не было. Галлюцинация. Призрак. Дух.
Вновь повалил снег. Женька двигалась в плотном потоке машин, медленно, с остановками. Краем глаза она увидела поднявшего руку мужчину и тут же забыла о нем. Женька никогда никого не подвозила: ни женщин, ни тем более мужчин. Мало ли что! Поток вновь застыл, и Женька оказалась как раз напротив голосующего мужчины. Тот, видимо, воспринял это как приглашение и, потянув за ручку, открыл дверь.
«Почему я кнопку не опустила?» пронеслось в голове у Женьки, но было поздно.
Увидев за рулем девушку, мужчина заметно смутился, но, взяв себя в руки, сказал:
Добрый день! До Бутова не подбросите?
Садитесь, ответила Женька.
«Дура! Что ты делаешь? подумала она. Вдруг он какой-нибудь грабитель или маньяк?»
Вы извините, пожалуйста, сказал мужчина, стягивая с головы белую от снега вязаную шапку и поворачиваясь к ней. Очень неудобно вас стеснять
А-а-а! завопила Женька, дернувшись к двери, и со всего маху треснулась головой о стекло.
На ней не было лица, глаза выкатились из орбит и вперились в случайного пассажира, растерянно глядевшего на нее.
Это был он.
Сзади раздались нетерпеливые гудки.
Может, мне выйти? озадаченно спросил Дима.
Она не знала наверняка, Дима это или нет, но он был как две капли воды похож на того, кто сидел сегодня днем у нее в кресле, в салоне «Кактус». Не отрывая от него взгляда, Женька включила первую передачу и резко вдавила в пол педаль акселератора.
Не хочу показаться невежливым, но мне кажется, вам лучше смотреть на дорогу.
Женька повернула голову, и вовремя здоровенный зад «Мерседеса» был уже совсем близко, она едва успела затормозить.
Я, пожалуй, пойду, сказал нечаянный пассажир, потянувшись к ручке двери.
Стойте! почти крикнула Женька. Скажите, вас, случайно, не Димой зовут?
Да, а откуда
Вы сегодня приходили в салон «Кактус»?
Что за «Кактус»?
Ну, салон. Парикмахерская.
Я собирался сегодня постричься
Вы поэт?
Послушайте, откуда вы все знаете? Если бы я сам не напросился к вам в попутчики, то подумал бы, что вы следите за мной.
Нет, нет. Что вы! выдохнула Женька. Просто какая-то странная история со мной приключилась.
Она немного помолчала, словно прикидывая что-то, а потом взяла и рассказала ему обо всем, что с ней сегодня произошло. Дима слушал, не перебивая, время от времени недоверчиво покачивая головой.
Я понимаю, закончила Женька, в это трудно поверить. Вернее, просто невозможно. Я бы сама в такое ни за что в жизни не поверила. Но это было! А стихи?
Да, задумчиво ответил Дима. Я действительно сочинил сегодня одно стихотворение.
Прочтите!
Да нет, оно так себе.
Пожалуйста! взмолилась Женька.
Ну, хорошо.
И он начал читать, медленно, с выражением. Точно так же, как тогда, в «Кактусе». С каждой строчкой Женьке становилось все горячее и горячее, даже капельки пота на лбу проступили.
забудь, что труден шаг твой каждый,
Поверь во что-нибудь простое.
Пройдут невзгоды, и однажды
Ты встретишь своего героя, закончила Женька.
Дима ошарашено взглянул на нее:
Правильно! Значит, вы не обманывали?
Конечно, не обманывала!
Женьке вдруг стало легко и весело.
Вам в Бутово куда? спросила она.
На улицу Грина.
Правда? Я тоже на Грина живу.
А когда Дима показал ей, возле какого дома притормозить, Женька засмеялась и захлопала в ладоши.
Я ведь в этом доме живу! воскликнула она в ответ на его удивленный взгляд. В первом подъезде.
А я в третьем. Ну, что же, раз такое дело, заходите в гости. Квартира сто шестьдесят четыре Или знаете, что? Давайте-ка, начнем все по правилам. Здесь неподалеку есть неплохой ресторанчик. Предлагаю сегодня поужинать вместе. Вы разрешите пригласить вас?
Женька просто зарделась от счастья. Свидание! Неужели такое все-таки возможно? Никто никогда не приглашал ее на свидание. Все почему-то норовили притащиться к ней домой и явно только с одной целью.
Да, конечно! воскликнула она и тут же испугалась, не слишком ли она выглядит глупой и податливой.
Тогда ровно в семь у вашего подъезда. Договорились?
Договорились, прошептала Женька.
Она отвернулась, стараясь скрыть нахлынувшее возбуждение. За окном мела февральская вьюга. Мохнатые снежинки прилипали к стеклу, мгновенно таяли и крупными слезинками скатывались вниз. Дима вышел из машины и, помахав рукой, растворился в снежном вихре. А Женька еще долго сидела, глядя ему вслед и боясь проснуться, обнаружить, что все происшедшее просто сладостный сон, мираж, что никто не придет сегодня в семь часов к ней на свидание
Женька вошла в третий подъезд, поднялась на седьмой этаж и позвонила в квартиру номер сто шестьдесят четыре. Дверь тут же распахнулась. На пороге стоял Дима. Слезы непроизвольно покатились из Женькиных глаз, она еле сдержалась, чтобы не разрыдаться.
Ты чего? испугался Дима.
Да нет, ничего. Все в порядке, ответила Женька, неуклюже вытирая рукой глаза и улыбаясь. Просто хотела убедиться, что мой герой действительно существует
Альманах «Порог-АК», Кировоград, 2008, 3
Пробуждение
Темно. Очень темно. Вокруг царит густой мрак. Только где-то вдалеке время от времени вспыхивает крошечная зеленая искорка. Мне холодно и страшно, даже хочется плакать, только у меня это не получается. Пробую пошевелить руками, они не слушаются. Может, конечно, мне это только кажется. Ведь я их не вижу. И не чувствую. Вообще. Как будто их просто нет, не существует. Так же, как и ног. Пытаюсь шагнуть, но остаюсь на месте. Я даже не могу понять, стою я или лежу, потому что снизу и сверху, справа и слева, везде густая кромешная мгла. И в этой бесконечной, холодной пустоте нас только двое: искорка и я
И вдруг вспышка. Одна, другая. Во тьме начинают мигать уже тысячи, миллионы искорок. Они разгораются все ярче и ярче. Мгла, еще совсем недавно казавшаяся бесконечной, рвется и отступает, потрясая безобразными лохмотьями. Что-то с треском лопается у меня в голове, я чувствую, как резкая боль пронзает все тело, заставляя судорожно подергиваться, и обжигающие искорки потоком устремляются в меня
Надо мной склонилось улыбающееся лицо. Приятное. Добрые глаза с длинными ресницами внимательно разглядывают меня. Яркие губы растянуты в улыбке, обнажая ровный ряд белых зубов. Темные, довольно коротко стриженые волосы аккуратно зачесаны набок, в ушах что-то переливается. Что-то очень красивое.
Доброе утро, малыш. Лицо медленно отстраняется, давая возможность яркому свету от огромной лампы брызнуть мне в глаза.
Но я не жмурюсь, мне даже приятно. Только на какую-то секунду белая пелена застилает взор, и вновь окружающий мир приобретает все многообразие красок. Надо мной уже три лица. Второе такое же приятное, как первое, только глаза у него смотрят из-под продолговатых стекол, а волосы светлые и длинные. Третье лицо некрасивое, даже немного отталкивающее, нижняя часть его утопает в косматых зарослях. Мне даже становится неприятно, что оно смотрит на меня, я хочу его прогнать, но не знаю, как это сделать.
Все трое о чем-то говорят. Я ничего не понимаю и только прокручиваю в голове первую услышанную фразу: «Доброе утро, малыш». Что-то в ней кажется мне теплым и ободряющим. Все прошлые страхи, холод, боль разом исчезли, будто их и не было вовсе. На их место пришли покой и умиротворение.
Приятное лицо с темными волосами приближается ко мне и шевелит губами:
Скажи: «Мама».
Я смотрю прямо в добрые глаза, и мне хочется улыбнуться.
Ма-ма, повторяет приятное лицо.
Ма-ма, говорю я и пугаюсь своего голоса.
Вокруг становится невероятно шумно, но шум этот бодрящий, радостный. Я поднимаю голову и оглядываюсь. Оказывается, лица существуют не сами по себе, а передвигаются с помощью крупных тел, облаченных во что-то белое и длинное. Кроме того, здесь их уже не три, а двенадцать. Они весело кричат, все вместе, словно стараясь заглушить друг друга, хлопают руками, некоторые даже подпрыгивают.