- Витенька, - почти ласково произнес он, - у меня нет девушки, не было и не будет. Я другой ориентации, мне мальчики нравятся.
- Ну парню позвони, - после длительной паузы произнес врач.
- Слушай, иди уже, разберусь я как-нибудь со своими мужиками, - раздраженно сказал Никки.
- Как хочешь, - Виктор развернулся, и через несколько секунд хлопнула входная дверь.
Никита огляделся, стоило бы потребовать, чтобы гость убрал за собой, но теперь было уже поздно. Благо кухня была небольшая, и в любом месте можно было держаться за какую-либо мебель. Сил на душ не оставалось, да и следовало подумать, как его принимать с загипсованной ногой, мочить-то нельзя. Опять же – в ванну как-то влезть надо. Никки фыркнул – ближайшее будущее представлялось сплошной полосой препятствий.
Пара часов отдыха в кровати и ситуация перестала казаться такой безнадежной. Пристроив на груди ноутбук, Никки стал пытать сеть на предмет заказа костылей и продуктов с доставкой на дом. С продуктами дело худо-бедно было решаемо. Нашлась пара фирм, через которые это можно было осуществить, только цены у них были за подобного рода услуги на грани фантастики, а с костылями было гораздо хуже. Никто ни за какие деньги не желал привозить их клиентам. Порадовавшись ненавязчивому сервису, Никки решил попробовать порешать проблемы завтра, ну хоть кто-то же из тех, кто охотно пользовался его телом, мог бы раз в жизни оказать небольшую услугу?
Следующий день показал несостоятельность надежды на человеческое сострадание. Приятелям он был не нужен со своими проблемами, один, правда, обещал заскочить в конце недели, но учитывая, что та еще и не началась, ожидать визита пришлось бы долго. Никки сгоряча хотел было поудалять все номера из телефона, или вообще приобрести потом новую сим-карту, но потом здравый смысл возобладал. Никому он ничего не докажет. Раз все считают его дешевой шлюшкой, готовой раздвинуть ноги по первому требованию, то оттого, что сменится номер ничего не изменится. А вот регулярного секса можно лишиться, особенно учитывая узость их круга. Маловероятно ведь, что найдется еще какой-нибудь неохваченный ранее гей, который обратит внимание на него, Никиту. Теперь стало абсолютно ясно, что лелеемые в глубине души наивные мечты о любви останутся только мечтами. Никки не был таким уж глупцом, чтобы не понимать изначально отношения к нему партнеров, но надежда… Надежда продолжала упрямо жить в сердце.
Часа в четыре пополудни следующего дня, когда Никита, изучивший до последней трещинки потолок в единственной комнате, задремал, раздался сначала настойчивый звонок в дверь, и пока хозяин квартиры соображал кто бы это мог быть и зачем надо так настойчиво ломиться, этот кто-то стал дубасить по китайскому металлу ногами. Проигнорировать такого посетителя уже было нельзя, и Никки неловко встал и поскакал в прихожую.
- Какого хрена, - возмутился он, распахивая дверь.
- На, - сунул ему в руки костыли давешний доктор. Не новые, коричневые, с кое-где облупившейся краской, но вполне еще крепкие и могущие послужить еще не одному инвалиду. – Пользуйся, только их потом вернуть надо будет.
- Спасибо, - ошарашенно пробормотал Никки уже в пустоту, провожая глазами быстро удаляющуюся спину мужчины.
И как это понимать?! Никита допрыгал до кухни – костыли не подходили по росту и требовали подгонки – и сел, соображая где у него хранился инструмент. Порадовавшись, что не убрал так редко нужный ящичек на антресоли, разложил все необходимое на столе. Подумаешь, делов-то! Через четверть часа он осваивал новый способ передвижения. Получалось средненько, и, скажем, по лестнице Никки не решился бы спуститься или подняться, но при должной тренировке почему бы и нет? В любом случае выхода другого все равно не наблюдалось. Учиться и учиться! В магазин-то все равно придется самому топать.
За следующую неделю Никита совсем освоился и стал передвигаться уверенно и быстро. Иногда случались казусы, и костыли, например, падали, создавая грохот, тогда соседи снизу прибегали ругаться, но Никки не обращал внимания – семейка там была до ужаса склочная и просто обожала с кем-нибудь пособачиться. От них стонали все: от соседей до чиновников районной управы. Заходил как-то участковый: видимо, они успели накатать заявление посмотрел, помолчал, подумал о чем-то своем и так же молча удалился к вящему удивлению Никки. Жизнь приобрела определенный ритм, вошла в колею, и оставалось только ждать, когда уже можно будет снять проклятущий гипс.
Утренний сон самый крепкий и сладкий. Тем более если сломанная нога не позволяет особенно удобно расположиться в кровати. Поэтому раннюю побудку Никки воспринял как личное оскорбление и диверсию, решив не обращать внимания на дятла, который сначала упорно трезвонил в звонок, а теперь дубасил по двери то кулаками, то ногами.
Ранний посетитель не унимался, и единственным желанием злого как собака Никки было затолкать костыль этому кому-то в глотку!
- Какого черта! – заорал он, распахивая дверь.
На пороге стоял – ну кто бы мог догадаться – доктор, державший за руку светловолосую девочку лет четырех-пяти. Никита не очень разбирался в детях.
- Слушай, - сказал Виктор, переминаясь с ноги на ногу, - мне Настюху не с кем оставить, ты же все равно дома сидишь, пригляди, а? Поеду с работы заберу.
Никки не успел собраться с мыслями и ответить резко и в соответствующих выражениях, как обращаться с гневной речью стало не к кому – незадачливый папаша почти бегом спустился по лестнице и оказался вне пределов досягаемости. Никки, одетый в одни дорогие плавки и с утренней эрекцией, оказался один на один с незнакомой девочкой, а вернее с очень большой проблемой.
Глава 3
Проблема стояла рядом и прижимала к себе растрепанную куклу, одетую в застиранное платьице. Почти круглые серые глаза смотрели на Никки внимательно и с интересом, заставляя смущаться под взглядом невинного ребенка.
- Папа сказал, что ты дядя Никита и мы с тобой сегодня будем играть, - произнесла девочка, и затем добавила, вспомнив, - и чтобы я тебя слушалась, а то ты нас с Молли поставишь в угол.
Стоять у порога дальше смысла уже не имело. Было окончательно и бесповоротно ясно, что горе-родитель оставил с малознакомым человеком своего ребенка. Никки закипал. Буркнув, чтобы девочка проходила в квартиру, он с силой захлопнул дверь, чтобы хоть так справиться с раздражением. Да что он себе думает! Придурок! И имя «Виктор» ему подходит как нельзя лучше! А если бы Никита был не один? А тут маленький ребенок… Девочка вздрогнула от резкого звука – грохот двери о косяк ее испугал, и она вопросительно посмотрела на странного дядю.
- Эм, - замялся тот, - проходи вот туда на кухню, я сейчас, - парню нужно было привести себя в порядок и для начала одеться.
В комнате он поспешно натянул безразмерную футболку и бесформенные тренировочные штаны – в другие загипсованная нога пролезала плохо: приходилось мириться с внешним видом в угоду удобству. Постояв немного перед дверью и попытавшись успокоиться, Никки поуговаривал себя, что невинное дитя не виновато в том, что папаша клинический идиот, что все равно выхода нет и каким-то образом за этим самым ребенком надо присматривать. Завтраком накормить наверное. Интересно, а что едят дети?