— Десять лет, — бормотал он, — десять лет…
След оборвался резко. Так резко, что Мердок даже не сразу понял.
Когда они миновали оранжевую каменную громаду, вылепленную природой наподобие источенного ветрами исполинского гриба, справа открылась равнина.
… Он мчался вперед, к ним — автомобиль-дьявол. Он ждал их, он знал, что ему не оторваться от Огненой Леди и теперь ринулся в последнюю схватку.
Дженни занесло вбок, когда ее тормоза ударили с пронзительным визгом и запахом дыма; ее пулеметы извергали огонь, ее капот отскочил, открываясь, и передние колеса поднялись над землей, когда ракеты с визгом прыгнули вперед; трижды она развернулась на месте, царапая задним бампером поверхность солончака, в третий и последний раз она выпустила оставшиеся ракеты в тлеющие обломки на склоне холма, и только тогда встала на все четыре колеса; ее пулеметы палили, пока не кончились патроны, а после этого еще целую минуту из них слышался равномерный щелкающий звук. Затем все стихло.
Мердок сидел, глядя на выпотрошенные, скрученные обломки, горящие на фоне утреннего неба. Плечи его вздрагивали.
— Ты сделала это, Дженни. Ты убила его. Ты убила для меня автомобиль-дьявол…
Она не ответила. Ее двигатель снова завелся, и Дженни повернула на юго-восток, к последней Бензиновой крепости — первой на их обратном пути.
Два часа они ехали в молчании, и Мердок выпил весь свой бурбон, и весь кофе, и выкурил все сигареты.
— Дженни, скажи мне что-нибудь, — попросил он. — Что-то случилось? Что?
Она откликнулась — и голос ее был мягок.
— Сэм, он звал меня, когда спускался с холма… Мердок ждал, но она не спешила продолжать.
— И что он тебе сказал? — осторожно настаивал Мердок.
— Он сказал: «Говорю тебе, убей своего пассажира, и я сверну в сторону». И еще он сказал: «Я хочу тебя, Огненная Леди, хочу бегать с тобой, совершать налеты с тобой. Им никогда не поймать нас, если мы будем вместе» — и я убила его. Мердок молчал.
— Он так сказал, только чтобы задержать мою стрельбу, ведь правда? Он сказал так, чтобы остановить меня, потому что только так он мог уничтожить нас обоих, когда шел к своей гибели? Он ведь не мог и вправду так думать, ведь не мог, Сэм?
— Конечно, нет, — сказал Мердок, — конечно же, нет. Ему было слишком поздно сворачивать.
— Да, может быть, поздно… И все-таки, как ты думаешь, он действительно хотел бегать со мной, совершать налеты со мной — до всего, я имею в виду — там, раньше?
— Вероятно, крошка. Ты ведь довольно хорошо оснащена.
— Спасибо, — Дженни опять отключилась. Однако прежде чем она это сделала, Мердок услышал непонятный механический звук, странно похожий на проклятие или мольбу.
Но лишь покачал головой и откинулся на сиденье, мягко поглаживая соседнее кресло все еще непослушной рукой.