Снова пустился он в путь, назначенный труд продолжая,Края равнины достиг, где приют воителей славных.Здесь повстречались ему Тидей, прославленный в битвах, 480 Партенопей и бледная тень владыки Адраста,Здесь же дарданцы, по ком на земле так долго рыдали,Павшие в битвах; Эней застонал, когда длинной чредоюТевкры прошли перед ним: Полифет, посвященный Церере,Антенориды, Идей,- он и тут колесницею правит, 485 Держит и тут он копье - и Медонт, и Главк с Терсилохом.Тени со всех сторон обступили с криком Энея,Мало им раз взглянуть на него: всем хочется дольшеРядом побыть и спросить, для чего он спустился к усопшим.Рати данайской вожди, Агамемнона воинов тени, 490 Вдруг увидав, как во мраке горят героя доспехиВ страхе дрожат перед ним: одни бросаются в бегство, Так же, как раньше они к кораблям убегали; другиеЕле слышно кричат, ибо голос нейдет из гортани.
Вдруг Деифоб Приамид предстал перед взором Энея: 495 Весь изувечен, лицо истерзано пыткой жестокой,Обе руки в крови, и оба отрезаны уха,Раны на месте ноздрей безобразно зияют. НесчастныйСтрашные эти следы прикрывал рукою дрожащей;Друга с трудом лишь узнал Эней и окликнул печально: 500 "Славный в боях Деифоб, благородный Тевкра потомок!Кто решился тебе отомстить так жестоко и гнусно?Так над тобою кому надругаться дозволено было?Мне донесла молва, что в последнюю ночь ты немалоГреков сразил и упал, изнемогший, на груду убитых. 505 Холм над могилой пустой у прибрежий Ретейских воздвиг я,Трижды к манам твоим над гробницей воззвал громогласно.Имя твое и доспех пребывают там; но не мог я,Друг, увидеть тебя и землей родною засыпать".Молвил в ответ Деифоб: "Все, что должно, ты свято исполнил: 510 Пред Деифобом ты чист, перед тенью убитого друга.Только роком моим и спартанки злодейством погубленЯ,- такую она по себе оставила память!Как последнюю ночь в ликованье обманчивом все мыВстретили,- знаешь ты сам: слишком памятно все, что свершилось. 515 Только лишь конь роковой на крутые склоны ПергамаПоднят был и принес врагов и оружье во чреве,Тотчас она повела, как бы оргию Вакха справляя,Жен хороводом вокруг; выступая сама между нимиС факелом ярким в руках, с высоты призывала данайцев. 520 Я же, устав от забот, с отягченным дремотою взором,В брачный злосчастный покой ушел и забылся на ложеСладким, глубоким сном, безболезненной смерти подобным.Славная эта жена между тем уносит оружьеИз дому всё - даже верный мой меч, что висел в изголовье,525 В дом Менелая зовет, растворяет настежь все двери.Думала, видно, она угодить любимому мужу,Тем заставив молву о былых преступленьях умолкнуть.Что же еще? Ворвался Эолид, подстрекатель убийства,Вместе с Атридом ко мне... О боги, если о мести 530 К вам взывать не грешно - за бесчестье грекам воздайте!Но и ты мне ответь, тебя, живого, какиеБедствия к нам привели? Заблудился ль ты, в море скитаясь,Боги ль прислали тебя? Какая судьба тебя гонитВ мрачный край, в унылый приют, где солнце не всходит?"
535 Долго беседа их шла; между тем на алой четверкеМира срединную ось миновала в эфире Аврора.Мог бы Эней весь отпущенный срок в разговорах растратить,Если б Сивилла ему не напомнила речью короткой:"Близится ночь, пролетают часы в бесполезных стенаньях! 540 Две дороги, Эней, расходятся с этого места:Путь направо ведет к стенам великого Дита, Этим путем мы в Элизий пойдем; а левой дорогойЗлые идут на казнь, в нечестивый спускаются Тартар".Ей отвечал Деифоб: "Не сердись, могучая жрица, 545 Я ухожу обратно в толпу и во мрак возвращаюсь!Ты, наша гордость, иди! Пусть судьба твоя будет счастливей!"Так он сказал и прочь отошел с напутствием этим.
Влево Эней поглядел: там, внизу, под кручей скалистойГород раскинулся вширь, обведенный тройною стеною. 550 Огненный бурный поток вкруг твердыни Тартара мчится,Мощной струёй флегетон увлекает гремучие камни.Рядом ворота стоят на столпах адамантовых прочных:Створы их сокрушить ни людская сила не может,Ни оружье богов. На железной башне высокой 555 Днем и ночью сидит Тизифона в одежде кровавой,Глаз не смыкая, она стережет преддверия Дита.Слышится стон из-за стен и свист плетей беспощадных,Лязг влекомых цепей и пронзительный скрежет железа.Замер на месте Эней и прислушался к шуму в испуге. 560 "Дева, скажи, каковы обличья злодейства? КакиеКазни свершаются там? Что за гул долетает оттуда?"Жрица в ответ начала: "О вождь прославленный тевкров,Чистому боги вступать на преступный порог запрещают.Но Геката, отдав мне под власть Авернские рощи, 565 Всюду водила меня и возмездья богов показала.Кносский судья Радамант суровой правит державой;Всех он казнит, заставляет он всех в преступленьях сознаться,Тайно содеянных там, наверху, где злодеи напрасноРады тому, что придет лишь по смерти срок искупленья. 570 Мстительным гневом полна, Тизифона с насмешкою злобнойХлещет виновных бичом, и подносит левой рукоюГнусных гадов к лицу, и свирепых сестер созывает.Только потом, скрежеща, на скрипучих шипах распахнутсяСтворы священных ворот. Посмотри,- ты видишь обличье 575 Той, что на страже стоит и порог изнутри охраняет?Гидра огромная там, пятьдесят разинувши пастей,Первый чертог сторожит. В глубину уходит настолькоТартара темный провал, что вдвое до дна его дальше,Чем от земли до небес, до высот эфирных Олимпа. 580 Там рожденных Землей титанов древнее племяКорчится в муках на дне, низвергнуто молнией в бездну.Видела там я и двух сыновей Алоэя огромных,Что посягнули взломать руками небесные своды,Тщась громовержца изгнать и лишить высокого царства. 585 Видела, как Салмоней несет жестокую кару, Тот, кто громам подражал и Юпитера молниям жгучим.Ездил торжественно он на четверке коней, потрясаяФакелом ярким, у всех на глазах по столице Элиды,Требовал, чтобы народ ему поклонялся, как богу. 590 То, что нельзя повторить,- грозу и грома раскаты, Грохотом меди хотел и стуком копыт он подделать,Но всемогущий Отец из туч густых огневуюБросил в безумца стрелу - не дымящий факел сосновый,И с колесницы низверг, и спалил его в пламенном вихре. 595 Видеть мне было дано и Земли всеродящей питомцаТития: телом своим распластанным занял он девятьЮгеров; коршун ему терзает бессмертную печеньКлювом-крючком и в утробе, для мук исцеляемой снова,Роется, пищи ища, и гнездится под грудью высокой, 600 И ни на миг не дает отрастающей плоти покоя.Надо ль лапифов назвать, Иксиона и Пирифоя?Камень черный висит над тенями и держится еле,Будто вот-вот упадет. Золотые ложа, как в праздник,Застланы пышно, и пир приготовлен с роскошью царской, 605 Яства у самого рта,- но из фурий страшнейшая тут жеТо за столом возлежит, не давая к еде прикоснуться,То встает и, громко крича, поднимает свой факел.Те, кто при жизни враждой родных преследовал братьев,Кто ударил отца, или был бесчестен с клиентом, 610 Или, богатства нажив, для себя лишь берёг их и близкимНе уделял ничего (здесь таких бессчетные толпы),Или убит был за то, что бесчестил брачное ложе,Или восстать на царя дерзнул, изменяя присяге,Казни здесь ждут. Но казни какой - узнать не пытайся, 615 Не вопрошай об участи их и о видах мучений.Катят камни одни, у других распятое телоК спицам прибито колес. На скале Тесей горемычныйВечно будет сидеть. Повторяя одно непрестанно,Громко взывая к теням, возглашает Флегий злосчастный: 620 "Не презирайте богов и учитесь блюсти справедливость!"Этот над родиной власть за золото продал тирануИли законы за мзду отменял и менял произвольно,Тот на дочь посягнул, осквернив ее ложе преступно, Все дерзнули свершить и свершили дерзко злодейство. 625 Если бы сто языков и столько же уст я имела,Если бы голос мой был из железа,- я и тогда быВсе преступленья назвать не могла и кары исчислить!"Долгий окончив рассказ, престарелая Фебова жрицаМолвила: "Дальше ступай, заверши нелегкий свой подвиг. 630 В путь поспешим: уж стены видны, что в циклоповых горнахКованы; вижу я там под высоким сводом ворота:Нам возле них оставить дары велят наставленья".Молвила так - и они, шагая рядом во мраке,Быстро прошли оставшийся путь и приблизились к стенам. 635 Там за порогом Эней окропляет свежей водоюТело себе и к дверям прибивает ветвь золотую.