Аннотация: Это — Россия.
Россия, в которой мы живем.
Страна, где под одной крышей уживаются богачи и нищие, подлецы и герои. Страна, где на самые циничные и жуткие преступления порой закрывают глаза. Только здесь закон может запретить человеку делать добро. Но он не остановит сотрудницу «полиции нравов» в ее попытке спасти брошенных на произвол судьбы детей. Ведь только она, в прошлом проститутка, точно знает, против кого вести войну…
---------------------------------------------
Дмитрий Петров
Глава первая
Начальнику Центрального РУВД
Г. Унчанска подполковнику милиции
Башлыкову С. К.
РАПОРТ
3 сентября 2001 года мною, старшим наряда ППС младшим лейтенантом милиций Кирилловым П. Н., на Вокзальной площади в 23.30 была задержана легковая автомашина марки «Жигули» бортовой номер АВ 567 С, принадлежащая гр. Лобачеву Г. Т. В салоне автомашины обнаружен черный портфель типа «дипломат» с находящимися внутри тремя видеокассетами. На видеокассетах — фильмы типа парнографических. Задержанный гр. Лобачев.Г. Т. от принадлежности ему портфеля отказывается…
И так далее, в стиле старшего по наряду патрульно-постовой службы милиции.
Сам младший лейтенант Кириллов сидел сейчас на шатающемся стуле напротив майора Вербина и раздраженно моргал слезящимися глазами, явно демонстрируя усталость и непонимание — чего еще от него хотят? У него только что закончилось ночное дежурство, он уже успел выпить бутылку пива и совсем собрался было домой в общагу, когда выяснилось, что нужно еще заехать в Отдел по борьбе с правонарушениями в сфере общественной нравственности и дать пояснения по поводу пустякового этого дела недельной давности.
— А почему «парнографических»? — поинтересовался майор у Кириллова. — От слова «пара», что ли?
Младший лейтенант ничего на это не ответил, только моргнул и неприязненно сжал губы, чувствуя, что над ним каким-то образом издеваются. Каким именно — он не понимал, но раздражение по отношению к умнику испытывал.
Кириллов уже успел забыть о том происшествии, а теперь пришлось заново все вспоминать. Сидящий за столом майор ему не нравился — слишком молодой и задает слишком много вопросов. Больно умный. И вообще: что это за отдел такой? «С нарушениями общественной нравственности»… Тьфу!
«Развели дармоедов, — с неприязнью думал Кириллов, глядя мимо лица майора и вздыхая, — нашли чем заниматься. Лучше бы нам зарплату прибавили за счет этих вот, которые не работают, а места теплые занимают. Их бы всех вот на улицу выгнать за отморозками погоняться — узнали бы, как занятых людей беспокоить…
Знал бы, что так выйдет, — вообще бы не стал связываться, ту машину останавливать. Очень надо!»
Вечер третьего сентября был теплым и тихим. Целый день до этого по Унчанску гулял ветер, срывая плохо прикрепленные рекламные щиты и отчаянно раскачивая деревья. Порывы ветра заставляли хлопать незакрытые двери домов, гремела старая металлическая кровля. А к вечеру все стихло, будто природа внезапно пришла в себя, успокоилась.
На площади перед вокзалом было многолюдно — как раз должен был отправляться вечерний поезд на Москву. Красивое здание вокзала недавно заново покрасили, и оно, бело-розовое, напоминало праздничный торт, рядом с которым дома на прилегающих улицах казались убогими. Впрочем, Вокзальная площадь и должна быть нарядной — ведь она лицо любого города, это всякая власть понимает.
Тут вечером и освещение нормальное, не то что в других районах Унчанска.
Кириллов сидел в служебных «Жигулях», припаркованных на видном месте неподалеку от здания вокзала, и скучал.