Но ни тот, ни другой не хотел заботиться о ней, ' внезапно поняла она. Они даже не подумали бы о том, чтобы встретить ее, как сегодня сделал Блейн. Они бы просто решили, что практичная, разумная Мэйзи могла бы и сама справиться. И ведь справилась бы, признала она. Но как приятно, что время от времени кто-то берет на себя все заботы о тебе!
Почему она не поняла этого раньше? Вероятно, слишком стремилась к тому, чтобы заставить других не командовать ею. Ведь мать пыталась делать это всю жизнь. Подсознательно Мэйзи качнула маятник в другую сторону, не понимая, что он отклонился слишком далеко.
— Хотите есть?
— Что? — Мэйзи вернулась к реальности и покраснела, будто Блейн уже был посвящен в ее мысли. — О, немного. Было бы неплохо.
— Я тоже проголодался.
Они только что проехали крошечную деревню с каменными домиками под черепичными крышами терракотового цвета, лепившуюся к крутым склонам прибрежного холма. Дорога шла высоко над водами Неаполитанского залива. Апельсиновые, лимонные, оливковые рощи перемежались виноградниками. Все вокруг купалось в золотистом свете.
— Есть на этой дороге замечательная старая гостиница, где я иногда обедаю. Там мы и остановимся. У них лучшие в мире дары моря. Вы их любите?
Мэйзи улыбнулась. Никто не мог бы назвать Блейна беспомощным мужчиной. Это уж точно.
— Да, люблю.
— Хорошо.
Он улыбнулся ей. Всего лишь мимолетная улыбка, да и глаза его сразу обратились к дороге, но Мэйзи почувствовала, что удары ее сердца участились, и это ужаснуло ее.
Что с ней творится? Она же убита горем по Джефу! Как же улыбка Блейна — мужчины, который ей даже не нравится, — может так действовать на ее чувственность? С Джефом у нее никогда не было ничего подобного, да и с другими тоже. Она считала, что только после свадьбы ласки могут быть необузданными. Подруги считали ее дурой, но казалось, что ни Гэри, ни Джеф не возражали. А Блейн Морозини возражал бы, в этом она была почему-то уверена. Она взглянула на него снова, и внезапно ей стало жарко.
Она была рада выйти из «феррари», когда они подъехали к гостинице, расположенной на головокружительном склоне среди пылающих бугенвиллий и ярко-красных гераней. До Сорренто было уже недалеко, и Мэйзи надеялась, что, подкрепившись, сможет удержать свои мысли под контролем.
Перед отъездом из Англии она впервые за несколько лет купила себе новую одежду. Зеленый цвет всегда шел теплому тону ее лица и каштановым волосам, и Мэйзи была рада, что сегодня решила надеть бледно-зеленую цыганскую юбку и облегающий топ из тонкого шифона с коричневым и зеленым рисунком. Она хотела выглядеть…
Это очищенный речной рак и очень тонкие ломтики сырого тунца на молодых листочках салата, обрызганных лимонным соком. После этого я выбрал лапшу с омаром —
закуски. Вот вам и первый урок,
Мэйзи становилось все труднее не поддаваться его шарму, но что-то помешало ей спросить, что означают последние два слова. Вместо этого она положила в рот кусочек и нашла его восхитительным. Как и остальные блюда, которые были поданы чуть позже.
Раньше Мэйзи всегда любила поесть, не обращая внимания на то, как это сказывается на ее талии. Она никогда не увлекалась листьями салата, полусырым рисом и прочим, лишенным сливок, масла и всего того, ради чего стоит жить. Да, она попыталась соблюдать диету, но теперь решила отложить ее до возвращения в Англию. Там у нее будет достаточно времени, чтобы быть несчастной.
И она решила вознаградить себя за все невзгоды последних недель.
Правда, от десерта она отказалась. Но не из-за чувства вины, а просто потому, что после самого замечательного в мире омара не могла больше съесть ни кусочка.
— Вы едите, как настоящая итальянка.
Они сидели за кофе, и Мэйзи думала о том, как бы ей доковылять до автомобиля. Пояс ее юбки угрожающе натянулся и мог в любой момент лопнуть.
— Что вы имеете в виду?
— Вы наслаждаетесь едой.
— Я не такая тонкая, как теперь модно. Джеф, мой бывший, ушел к стройной блондинке с силиконовой грудью.
Зачем она сказала это, Мэйзи не могла понять.
Блейн с интересом смотрел на нее, скрестив руки на груди.
— Это, должно быть, было тяжело для вас. Да, тяжело. Но Мэйзи попыталась притвориться беспечной.
— Очевидно, нам не было предначертано судьбой быть вместе.
— Не было.
Хотя он согласился, она заспорила:
— На самом деле мы очень хорошо подходили друг другу.
Блейн удивленно поднял брови.
— Мы оба любим животных, долгие прогулки, хорошую еду, — решительно начала перечислять Мэйзи, — театр и отдых по воскресеньям. Неужели это все?