За что и за кого? Он сейчас и вспомнить не мог, ради чего проливал свою и чужую кровь. Теперь он был затравленным зверем, на его шее затягивалась смертоносная петля – потому‑то он и решил помочь Шен Кару. Хорошенькое продолжение легенды! Пятеро грязных наемников в Эдеме…
В порыве раздражения Нельсон швырнул пустую бутылку из‑под виски в грязную стену. Брызнули осколки стекла. Из кухни немедленно выскочил толстяк хозяин, на его лице был написан неприкрытый страх.
– Я что тебе – собака, чтобы дожидаться, когда мне кинут кость? – грозно крикнул Нельсон. – Принеси еще бутылку. Живо!
Час спустя, распевая разухабистую песенку, нетвердой походкой он пошел по улице, с трудом различая путь – в деревне светились лишь редкие окна.
– Эй вы, обезьяны! – заорал Нельсон, встретив нескольких крестьян, возвращающихся с поля. – Мне осточертела ваша грязная дыра! Я хочу чего‑нибудь новенького, я хочу гор!
Ему внезапно вспомнились слова слепого старика: «Л’Лан, золотая Л’Лан, где живет древнее Братство…» Что еще за Братство? Если это что‑то важное, то почему Шен Кар ни разу не обмолвился о нем?
Эрик Нельсон внезапно остановился. Из мрака ночи на него в упор смотрели чьи‑то зеленые глаза. Огромная рыже‑коричневая собака вышла ему навстречу из темноты. Нет, это была не собака…
«Волк! – с тупым изумлением подумал Нельсон, и его рука сама потянулась к кобуре с пистолетом. – Настоящий живой волк, а не создание винных паров!»
Он был пьян, это верно, но не настолько, чтобы не заметить, что зверь слишком велик для собаки. Его массивная голова была непривычно широкой, светящиеся зеленые глаза смотрели с гипнотической силой.
Нельсон уже почти выхватил пистолет, когда из темноты внезапно раздался девичий голос.
– Он не причинит вам вреда, господин, – с заметным тибетским акцентом сказала незнакомка. – Он мой.
Девушка вышла из мглы на освещенный светом из соседней хижины участок дороги и успокаивающе погладила зверя по спине. Нельсону не сразу удалось ее как следует разглядеть. Его мозг был слишком затуманен алкоголем, но он инстинктивно почувствовал, что это необычная девушка. Легкими и грациозными движениями она скорее напоминала лань, чем деревенскую жительницу. Ничего подобного Нельсон раньше не встречал, и не только в Азии.
Незнакомка была одета в темный жакет и свободные брюки, так что Эрик поначалу принял ее за китаянку. Темные волосы спускались на покатые плечи густыми волнами, черты гладкого оливкового лица были приятными, хотя и далеко не безупречными.
Нельсон смутно понял, что где‑то уже видел похожее лицо, только более грубое и заносчивое… лицо мужчины…
Большие влажные глаза с вызовом смотрели на него, тонкие губы скривились в презрительной усмешке. И все же лицо девушки выглядело почти детским, казалось, оно вот‑вот осветится ласковой улыбкой.
– Меня зовут Нсхарра, господин. Я видела вас в деревне перед битвой.
Нельсон захохотал.
– А вот я тебя что‑то не припомню, крошка. Зато эту собаку с волчьим взглядом я где‑то встречал…
Девушка подошла к нему и робко улыбнулась, хотя ее темные глаза были серьезны и изучающе смотрели на него.
– Вы выглядите усталым и печальным, мой господин, – прошептала Нсхарра. – Вы одиноки?
Нельсон презрительно хмыкнул и потянулся рукой в карман, чтобы бросить девчонке монету. За десять последних лет он еще не падал столь низко, чтобы путаться с деревенской девчонкой, почти еще ребенком.
И все же Нсхарра была иной, непохожей на робких молодых крестьянок. Быть может, сказывалось действие виски, но Нельсон был очарован ее прекрасным лицом и особенно глубокими, манящими глазами.
– Моя хижина рядом, господин, – проговорила Нсхарра со странной, обворожительной улыбкой, в которой тем не менее чувствовалось что‑то хищное и пугающее.