Если ему нужна та хижина в горах, то это не так уж и много.
Отец был прав. Но я все равно не хотел, чтобы он ездил туда. Он все испортит. Может быть, она туда больше не придет. Как же я тогда ее разыщу?
Я чувствовал, что веду себя глупо. Я ничего не знал о ней, а она — обо мне. Да и кто я такой? Зеленый мальчишка, деревенщина, не видевший в жизни ничего, кроме земли и скота. Мне ведь едва исполнилось шестнадцать. Разве я мог понравиться девушке, кто бы она ни была?
Я еще не успел все это обдумать, мне нужно было время. Но больше всего на свете я боялся, что Чантри возьмет и испортит все одним махом. Поэтому я отправился работать, как велел отец, и начал копать ямы и вырезать жерди для ограды. То и дело я останавливался и смотрел на горы, воображая, что скачу на коне по осиннику, той же тропинкой, что и он.
Оуэн Чантри направил своего вороново в каньон. С того момента, как он выехал с ранчо, он описал широкий полукруг, тщательно и без спешки изучая окрестности.
Эти места были ему совсем незнакомы, и он старался как можно точнее определить местоположение хижины. Доби Керноган вышел на нее совершенно случайно и не с того конца, и его представление о ней было не точным, если только он не напустил туману намеренно.
Чантри в задумчивости нахмурил брови. О чем так беспокоился Доби? Только об этой девушке? Но ведь он ее никогда не видел и ничего о ней не знал.
Сам же Чантри знал только то, что хижину в горах построил его брат. Левой рукой он держал поводья, правая лежала на винтовке. Жизнь научила его быть осторожным. Он никогда не ложился спать без того, чтобы быть готовым немедленно вскочить на ноги при малейшей опасности. И никогда не садился за обеденный стол с уверенностью, что благополучно закончит трапезу.
Он медленно пробирался вперед. Керноган ничего не знал о людях, которые пытались согнать его с места. Не знал он и того, кем они приходятся девушке. Без сомнения, все они были вне закона.
Справа от него вздыбился кусок хребта. Скалы стояли почти отвесной стеной, но были достаточно изломаны и изрезаны, чтобы по ним, если понадобится, мог взобраться какой-нибудь ловкач. Вершины заросли лесом. Сосна или ель — он не мог различить на таком расстоянии. Эти скалы были похожи на огромный длинный ломоть хлеба, отрезанный от буханки гор.
Он изучил лежавшие перед ним горы. Надо было проехать немного к востоку, так как на плоскогорье подняться было легче. К тому же туда вела и маленькая тропинка, по которой он ехал. Перед ним показался олень, не заметивший человека. Он медленно ступал по тропе, а затем, увидев Чантри, бросился в гущу деревьев и исчез. Над головой сверкало невозможно голубое небо с белыми облаками. Ближе к полудню они собьются вместе, почернеют и прольются дождем. Дождь лил здесь каждый день, но всегда недолго.
На тропе, по которой он ехал, виднелись только оленьи следы. Возможно, о ней просто никто не знал. Тем не менее Чантри ехал с осторожностью. Не стоит недооценивать противника, считая, что он знает меньше, чем ты.
Может быть, эти люди были дезертирами с Юга, бежавшими на Запад после войны? Или людьми из банды Кровавого Билла Андерсена?
Он въехал в пеструю тень осиновой рощицы и вгляделся в тропу перед собой, изучая деревья, землю, прислушиваясь к птицам…
Знали ли они о хижине на плоскогорье? Возможно, это была тайна той девушки, если она действительно приходила туда, чтобы побыть одной, как считает Доби. Он не видел следов или знаков присутствия других людей.
Чантри вытащил свою винтовку из чехла и двинулся дальше по тропе.
Кругом стояла тишина. Он свернул с тропы и въехал под прикрытие деревьев. Через некоторое время остановился опять.