А теперь давайте попытаемся изложить вашу историю на бумаге…
— Джеффри Арнольд Форстер, — начала Флавия. Не успела она войти к себе в кабинет и бросить на стол сумку, как Боттандо подхватил ее и утащил в небольшой ресторанчик, чтобы обсудить все за обедом. — Родился в Англии 23 мая 1938 года — значит, сейчас ему… — она прикинула в уме, — пятьдесят шесть. Карие глаза, рост метр восемьдесят пять.
Боттандо скептически изогнул бровь.
— Ты хочешь сказать, она помнит все эти подробности спустя тридцать лет? Удивительная женщина.
— Я тоже выразила удивление, но она говорит, будто не хотела, чтобы в свидетельстве о рождении ее ребенка в графе «отец» стоял прочерк, поэтому скопировала данные из его паспорта еще до того, как они расстались.
— Выходит, она подозревала, что он устроит скандал из-за ребенка. — Боттандо размешал сахар в чашке с кофе и отхлебнул густой сиропообразной жидкости — уже только ради нее, по его мнению, стоило жить.
Флавия пожала плечами.
— По-моему, это просто естественная предосторожность. Чего она могла ждать — без денег, без образования, беременная и почти на десять лет старше своего любовника? Во всяком случае, она объясняет это так. Другой вопрос: как нам распорядиться полученной информацией? Одно дело — съездить в Париоли, чтобы уточнить детали преступления тридцатилетней давности, но рассылать по этому делу запросы в другие страны… Не говоря уж о том, что преступника, может, давно нет в живых.
Боттандо немного подумал и кивнул:
— Пожалуй, ты права — слишком много хлопот. Если бы мы хотя бы могли найти этого Форстера, то, пожалуй, еще можно было бы продолжить расследование, но поскольку шансы вернуть картину равны нулю — какой в этом смысл?
— Я посмотрю досье на скупщиков краденого. Для проформы. Вдруг Форстер окажется постоянным покупателем?
Генерал кивнул:
— Хорошо. И для порядка напиши коротенький рапорт с пометкой «в архив». Она сделала официальное заявление?
— Да. Она очень слаба, поэтому я записала все сама с ее слов, а она только расписалась. Ей недолго осталось, бедняжке. Меня поразило, с какой ненавистью она говорила о Форстере. Она так и не смогла его простить и винит его во всех своих несчастьях.
— Это неудивительно, учитывая, как он с ней обошелся.
В голове Флавии зародилась идея.
— А знаете что?.. Джонатан завтра утром летит в Англию. Я могу попросить его навести справки. Просто узнать, слышал ли кто-нибудь еще об этом человеке. А я тем временем могу съездить во Флоренцию — может, кто-нибудь подтвердит рассказ синьоры Фанселли.
Боттандо отрицательно замотал головой:
— Нет, не стоит. Не трать время.
— О-о, — разочарованно протянула Флавия. — Ну ладно, как скажете. Кстати, о трате времени — как поживает наш друг Арган?
Боттандо нахмурился.
— Не надо манипулировать мной, приплетая сюда Аргана. Это дело не имеет к нему отношения.
— Ну разумеется.
— К тому же он в последнее время стал очень мил.
— О-о?!
— Да. Сидит в своем кабинете тихо, как мышка, даже носа не кажет.
— И вы успокоились?
— Конечно, нет. Наверняка, он что-то замышляет. Поэтому я не намерен совершать сейчас рискованные поступки. Кто знает, с какой стороны он нанесет удар в следующий раз.
— Понятно.
— Если сможешь выяснить, отчего так изменилось его поведение…
— Я посмотрю, что можно сделать.
ГЛАВА 3
Возвращение Аргайла на родину ознаменовалось героической битвой с архаичной системой лондонской подземки. У него испортилось настроение еще в аэропорту Хитроу, когда в отделе регистрации паспортов перед ним буквально за несколько секунд выстроилось чуть ли не все население земного шара, образовав гигантскую очередь.