Потом подошел к тому всаднику, который выглядел изможденным. Этот человек был одет так, что сомневаться в характере его занятий не приходилось: кроме черного костюма, на нем была помятая рубаха и парчовый жилет игрока.
Свин схватил игрока за руку и рванул из седла. Человек в черном мешком свалился с лошади, едва успев ухватиться за луку седла — как раз вовремя, чтобы не упасть наземь. Когда он выпрямился, Лайза заметила, что руки у него скованы. «Заключенный. Что же он натворил?» — подумалось ей.
Третий всадник, тощий и гибкий, как куница, тоже спешился и схватил игрока за плечо своей жесткой рукой. Несмотря на свое состояние, заключенный поднял голову и встал в позу человека, готового защищаться.
Реакция последовала мгновенно: с яростным рычанием Куница размахнулся и кулаком ударил черного человека под дых. Но, сгибаясь пополам, игрок все же резко выбросил вперед ногу, угодив мыском сапога прямо под колено своему мучителю. Куница взвыл и чуть не упал в обморок от боли. Когда он пришел в себя, они вместе со Свином принялись избивать пленника. Даже после того, как тот упал, пинки и удары не утихали, и все это происходило прямо на глазах у перепуганной Лайзы.
Внезапно она так разгневалась, что подавленность и усталость отступили. Не дожидаясь, чем все это закончится, Лайза выбежала из комнаты и через ступеньку помчалась по лестнице, так что распущенные волосы развевались за спиной. Очутившись на улице, она увидела, что человек шесть горожан стоят рядом, наблюдая за происходящим. И хотя лица большинства зевак казались смущенными, никто не вмешивался. В самом деле, это настоящее безумие — вставать между разъяренными вооруженными мужчинами и их жертвой. Но Лайза была слишком возмущена, чтобы раздумывать.
— Прекратите сейчас же, вы, скоты! — яростно крикнула она.
Растерявшись, Свин и Куница остановились и оглянулись на нее. Лайза воспользовалась этим и добавила грозным голосом:
— Постыдились бы! Бить связанного, беспомощного человека!
Куница смущенно затоптался на месте. Всю его храбрость как ветром сдуло в присутствии дамы.
— Простите, мэм, но Эндрю Кейн вовсе не беспомощный. Он куда увертливее гадюки и вдвое подлее ее.
— Это не дает вам права издеваться над ним, — возразила Лайза. — Ну что вы за мужчины, если нападаете на человека, который не может себя защитить?
Она взглянула на игрока, лежавшего в пыли. Кровь сочилась из многочисленных ран. Но под всей этой пылью и с синяками он выглядел молодым, уязвимым и ничуть не похожим на гадюку. Нельзя сказать, правда, что Лайза хорошо разбиралась в людях; ведь когда она повстречала Билли Холдена, тот показался ей добрым и честным…
Худощавый мужчина с висячими усами и оловянным значком на жилете протиснулся сквозь толпу молчаливых наблюдателей.
— Я шериф Тейлор, — рявкнул он. — Что тут происходит?
— Меня зовут Бифф Бернс, — отозвался Свин. — Я и мой помощник Уиттлз отряжены, чтобы доставить этого убийцу в Прерия-Сити. Его казнят, повесят. — И он ткнул пленника мыском своего сапога. — Мы хотели запереть его на ночь в камеру, но вижу, тюрьма сгорела.
Шериф насупился:
— Да, ее подожгли какие-то парни из Рапид-Сити. Мечтают, чтобы их городишко стал столицей округа, вот они и решили спалить наше административное здание!
Не проявив интереса к местной политике, Бернс сказал:
— Так куда же нам девать этого сукина сына ночью?
Куница прошипел что-то сквозь зубы, и Бернс, покраснев, искоса глянул в сторону Лайзы:
— Прошу прощения, мэм.
Бросив на него леденящий взгляд, она опустилась на колени возле Кейна, и Бернс тут же всполошился:
— Не так близко, мэм! Он опасен.