Уэльс, 1791 год
Едва видимые в густом зимнем тумане, они взобрались на стену
усадьбы. В окутанном белой призрачной пеленой ухоженном парке не
было ни души, и никто не заметил, как двое незваных гостей
спрыгнули на землю и двинулись вперед.
— Мама, ты хочешь, чтоб мы стянули отсюда курицу? — тихо
спросил Ники.
Марта покачала головой:
— Нет, сынок. Тут у нас будет дело поважнее. Произнося эти
слова, она надсадно закашлялась и наклонилась вперед, содрогаясь
всем своим исхудалым телом. Ники коснулся её руки. Он был
встревожен не на шутку. В последние дни мама кашляла все сильнее и
сильнее, да и как могло быть иначе — ведь спать им приходилось под
живыми изгородями, окружающими фермы, и у них было совсем мало еды
Он надеялся, что скоро они вернутся обратно в своп табор — там
будут и пища, и тепло костра, и друзья, которые всегда помогут.
Марта выпрямилась. Лицо у неё было бледное, но решительное.
Они снова двинулись вперед. Пестрая цыганская юбка Марты была
единственным ярким пятном в оголенном зимнем парке.
Наконец деревья остались позади, и они вышли на лужайку,
посреди которой стоял огромный каменный дом.
— Тут живет очень богатый лорд, да? — спросил ошеломленный
Ники.
— Да, сынок. Гляди на этот дом внимательно, потому что придет
день, когда он станет твоим.
Ники, охваченный разноречивыми чувствами, уставился на дом.
Мальчик испытывал изумление, острый интерес, сомнение, но в конце
концов верх взяло самое сильное чувство — презрение.
— Цыгане не живут в каменных домах, которые убивают небо, —
сказал он.
— Но ведь ты дидикойс, цыганской крови в тебе только
половина. Ты можешь жить в таком доме, как этот.
Потрясенный, он резко обернулся, глядя па мать широко
раскрытыми глазами.
— Нет! Я тачо рат, настоящий цыган! Я не англ!
— В твоих жилах течет кровь и тех, и других, так что тебя
можно назвать и настоящим цыганом, и настоящим англом. — Марта
вздохнула, и се прекрасное лицо на миг исказилось. — И хотя ты
воспитан как цыган, отныне тебе предстоит жить среди англов.
Ники собрался было возразить, но Марта сделала
предостерегающий жест — где-то невдалеке послышался стук подков.
L`r| и сын отступили в кусты и, затаившись, наблюдали за двумя
всадниками, которые легким галопом проскакали по подъездной
дорожке и остановились перед парадной дверью дома. Тот из них, что
был выше ростом, спешился и быстрым шагом поднялся по широким
каменным ступеням крыльца, оставив лошадь на попечение своего
спутника.
— Отличные лошади, — с завистью прошептал Ники.
— Да, — сказала Марта. — Должно быть, это и есть граф
Эбердэр. Именно так мне его описывал Кенрик.
Они подождали, пока высокий англ не вошел в дом, а его грум
не увел лошадей. Тогда Марта кивнула Ники, и они торопливо
пересекли лужайку и поднялись к парадной двери. Сверкающий медный
дверной молоток имел форму дракона. Ники хотелось дотронуться до
него, но тот висел слишком высоко.
Вместо того чтобы постучать, Марта взялась за круглую дверную
ручку. Та легко повернулась, и они вошли внутрь.